Зеркало надежды (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
– Или будешь ему отрабатывать? Тогда советую покраситься в блондинку, ему светленькие нравятся.
– Он что – думает, что я буду натурой отдавать? – окрысилась Матильда. – Сам такой! Козел!!!
Малена опустила ресницы.
– Господин Асатиани повел себя, как настоящий рыцарь. Не сомневаюсь, на его месте вы были бы столь же благородны.
Антон побледнел – и хлопнул дверью кабинета.
Матильда злилась.
Малена разбирала документы. И мысли у нее были о том, что дуэли – благо. В ее мире за такое убили бы. А здесь даже пощечину дать не получается, разве что словесно.
И почему так гадко на душе?
* * *
Долго гадостями Матильда не страдала.
Малена – та да, могла. В ее мире так было принято. Так девушку научили. А Матильда, недолго думая, предложила дать обидчику в нос.
Не получится?
Ну и черт с ним, с носом. А слабительного подлить?
Нет? Жаль, очень жаль. Тогда давай – споем?
На это Малена согласилась. И вечером отправилась на то же место, к «Букинисту». Сережа уже был там, и расплылся в широкой улыбке, увидев Малену.
– Привет!
– Привет…
– Ты чего такая грустная?
– Не знаю… настроение такое.
– Какой негодяй испортил настроение красивой девушке? Я вызову его на дуэль и жестоко убью гитарой!
Малена представила, как Сережа, подпрыгивая (а то не дотянется), гвоздит Антона гитарой по голове. Настроение определенно поползло вверх.
– Хотя нет… гитару жалко. Я его удавлю гитарным ремнем – и инструмент не пострадает. И руки – тоже!
Девушка фыркнула.
– Какие практичные мушкетеры пошли.
– Милая леди, неужели вы думаете, что мушкетеры были непрактичны? – рассмеялся Сергей. – Честное слово, они также искали себе богатых невест, как и аз, многогрешный…
– Ну, это не ко мне, – рассмеялась Малена.
– Так я и не замуж приглашаю, а спеть?
– Так давай споем, – настроение поднималось, и пара песен это должны были закрепить.
– Ты фильм «Не покидай»[14] смотрела?
– Да.
И не так давно, кстати. И рыдали они с Маленой над ним вместе, и Марселлочку было безумно жалко.
– А песни оттуда знаешь?
– Конечно.
– Турниры отменили?
– Давай!
И грянуло над площадь, понеслось бессмертное «Турниры отменили», и хоть и не была похожа Малена на принцессу, но столько чувства звучало в песне…
Неужели нет на свете ни отваги, ни любви?
Неужели…?
Два голоса сплетались, взлетали в небеса, и хоть не были они классическими, и не сопровождал их оркестр, но столько в них было искренности, и столько чувства, что люди останавливались, слушали, и шли дальше с улыбкой. А что не все бросали деньги…
Так ведь не ради денег.
Ради песни…
Надолго Малены, как и в тот раз, не хватило. Но спустя час, когда они попрощались, Сергей попытался отдать ей пятьсот рублей.
Девушка покачала головой и не взяла.
– А ты еще придешь?
– Не знаю…
– Я здесь послезавтра опять буду…
Малена развела руками. Она действительно не знала, что и как сложится. А загадывать…
– Может, телефон оставишь? Я позвоню, как соберусь?
– Почему бы – нет?
Ребята обменялись телефонами и разошлись, взаимно довольные друг другом.
Матильда шла домой. И настроение у нее было намного лучше, чем то, с которым она выходила с работы.
Чего уж там, день не задался. После своего хамства Антон замолчал, ограничиваясь обычными рабочими командами. Давид так и не появился. Сама Малена не рвалась общаться ни с кем.
Зашла Валерия, посмотрела на лицо девушки, налила себе кофе и молча вышла. Почувствовала, что если откроет рот, то получит и за себя, и за того парня. Интуиция у нее работала хорошо.
К Сергею на спевку Малена шла по обещанию, но настроение ей песни подняли хорошо, и во двор она входила с улыбкой на губах.
И бабушкам на лавочке улыбнулась вполне привычно.
– Здравствуйте.
Обычно этим и ограничивалось, но сейчас одна из соседок (не в Матильдином подъезде, в соседнем, но все ж соседка по дому) решила пообщаться предметнее, и направилась к девушке. Пришлось остановиться.
– Тильди, вечер добрый?
– Здравствуйте, Мария Михайловна. Как ваше здоровье?
По понятной причине Матильду нежно любили все дворовые бабушки. А что?
Не пьет, не курит, не шалавится, живет с бабушкой… жила. И ухаживала за ней до последнего дня, и вообще – девушка положительная. Таких сейчас мало, чаще соплюшки личную жизнь устраивают, да мужиков подыскивают.
А эта – на работу, с работы и никаких парней.
Бабки одобряли.
– В моем возрасте если что болит – значит, жива. Авось, и еще поскриплю.
– И подольше, – искренне пожелала Матильда. – И на своих ногах…
Мария Михайловна махнула рукой.
– Жива – и то хорошо. Как у тебя дела-то?
– Спасибо. Хорошо.
– Не нашли, кто все это утворил?
Малена развела руками.
– У нас убийц депутатов не находят, а вы хотите…
– Депутатов у нас много, одним больше, одним меньше, все одно, воровать будут, – отмахнулась бабка. – А лез к тебе, либо Петюня…
Матильда открыла рот.
– Эээээ?..
– Мы тут поговорили, крутился он возле вашего подъезда, пивко попивал. А потом куда-то и делся.
– У него же ключей нет…
– Домофон – он от честного человека, сама понимаешь. Да и Паша, мать его…
Ну да. Может дворник разжиться ключами от домофона?
Вполне.
– Но доказательств-то нет…
– А ты в милиции намекни, авось и прислушаются?
Матильда пообещала. Но вряд ли будет толк.
– И зачем ему это надо? – недоумевала Малена.
– Документы. Которые мы отнесли в банк.
– Думаешь, за ними лез?
– Мог. Вполне.
– Но… своровал бы он их, а что потом?
Матильда задумалась.
– Не знаю. Все можно восстановить. У нас с бумагами строже, чем у вас…
– А если суд? Пока то, да се…
– Вряд ли. Проблем было бы много, но я тут же заявила бы о краже… да много чего можно сделать. Не знаю. Смысл?
– А если тебе нервы помотать?
– Это могло бы сработать, – согласилась Матильда. – Если бы не ты. Если бы я была одна, никому не нужная… а так еще кто кому и чего перемотал. Давид Асатиани – аргумент серьезный.
Малена хмыкнула.
Рука девушки коснулась зеркала, с которым она теперь не расставалась.
Единственная и главная драгоценность.
Настоящая драгоценность.
Бриллианты? Платина?
Да смешно все это, и никому не нужно, по большому счету. Наша главная ценность – наши родные и близкие, только часто мы это понимаем, когда разменяем их на дешевку вроде золота и останемся одни.
– Козлы, – Матильда не стала церемониться. – Но ведь не пойман – не вор…
– И то верно, – глаза старушки зло блеснули. – Дерьмократия…
Малена развела руками.
Политику она не обсуждала принципиально, полагая, что ее мнение ничего не значило, не значит и значить не будет. И смысл копья ломать?
Какая ей разница, кто там ворует? С ней-то не поделятся в любом случае?
– Ладно. Ты своему-то спасибо скажи?
Матильда открыла рот.
– Моему?
– Вчерашнему мальчику. Давиду?
– Да, – кивнула Матильда. И не удержалась. – Только он ни разу не мой…
– А о чужих так не заботятся.
– Пффф… сдалась я ему три раза. Прихоть у человека – и все.
– Так ты поощри прихоть-то, – бабка подмигнула. – Мне бы лет на сорок поменьше, я бы точно занялась. Сразу видно, парень горячий, не дурак… и кстати, детская площадка во дворе нам тоже не помешает.
Малена только рот открыла.
– А… э…
– Да я шучу, – подмигнула одна из самых вредных бабушек. – Успокойся. И так всем видно, что ты девушка порядочная. От людей не скроешься, хоть ты как хвостом крути, а все одно, гиену за голубку не продашь. А к парню все ж приглядись…
Малена пообещала, чтобы отвязаться – и наконец удрала домой.
