Трюкачи (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович (книга регистрации .TXT) 📗
- Теодорчик, с чего ты это взял?!
- Мам, а ты как думаешь? Папа рассказал. Кому знать, как работает его магия, если не ему?
- А как же Дэлайла? И мне ты вовсе не кажешься страшным. И вообще, раньше ничего подобного не было! Как же дедушка, бабушка, дядя, тетя, твой братик, наконец? Как ты раньше на улицу ходил?
- Потому что ты моя мама. Ты и так знаешь, какой я, и на тебя магия руны не действует. А раньше ничего подобного не было, потому что заколдовывал меня папа. Это он может прийти в униформе эсэсовца в Кнессет и быть там своим среди своих, а я так не умею! А с Дэлайлой мне просто повезло, она близорука, но в первый день пришла в школу без контактных линз, и потому ее первое впечатление было нормальным, и я ей объяснил, что лицо себе не выбирают...
Мама тяжело вздохнула и обняла Тео.
- Ну и как же теперь быть?
- Папа говорит, что я со временем смогу накладывать руну правильно. Но если не получится - должно быть, я еще не раз пожалею, что на свет появился... - вздохнул Тео.
- Может, тебе не стоит водиться с хулиганами?
- Я с ними и не вожусь. Курода меня, мне кажется, ненавидит. Причем за то, что испугался меня и потерял титул первого защитника... Мне титул нафиг не сдался, но все подумали, что я побил Куроду и теперь сам - номер один. А Юдзи... Ну, он вовсе не плохой.
- А что рассказывал про то, как он кого-то побил?
- Ну, ему не понравилось, что с Дэлайлой флиртует кто-то, кроме меня. Эти японцы такие странные!
***
Весь следующий день Тео провел дома. Школьную программу за пропущенные занятия он одолел легко, потом спустился в подвал, положил в дальнем углу хлеба и сыра для обитающей в норе старой крысы и немного попрактиковался в начертании рун: отец вернется не сегодня, так завтра, что чревато внеочередным экзаменом по рукопашному бою, магии и по чему там еще отцу заблагорассудится. А недостаточный прогресс по сравнению с прошлым результатом чреват существенным урезанием карманных денег.
После полудня появился господин Йонага с относительно хорошими новостями: второй преступник уже пойман и написал признание. Ложкой дегтя оказалось содержание этого признания.
- Так полиция установила, зачем эти головорезы напали на Теодорчика? - спросила мама, когда они втроем пили чай в гостиной.
- Вот тут есть один момент, который я должен прояснить, - ответил адвокат, - преступник - член молодежной уличной банды по имени Накаяма, и в качестве объяснения своих мотивов указал, что ты, Теодор, задолжал ему относительно крупную сумму денег, пятьдесят тысяч йен, взял взаймы и не пожелал вернуть.
У мамы глаза на лоб полезли:
- Что?! Теодорчик, это правда?
Тео скорчил скептическую гримасу:
- Мам, я этого Накаяму не встречал до инцидента ни разу в жизни. И денег никогда ни у кого не одалживал.
- Я так и думал, - сказал адвокат, - это отвод. Накаяма сказал первую пришедшую на ум причину, но не выдал истинного мотива, к слову, он также написал, что хотел только запугать, а намерения бить не имел, но из-за дымовой шашки рука сама дернулась... Это совершенно типичное поведение для японских преступников, и означает оно, что у Накаямы и Мияги личных причин нет. Им это дело поручило третье лицо, вероятно, их главарь. Таким образом, вопрос о причине нападения остается открытым. Однако из того, что я узнал от инспектора, делаю вывод: нападение связано с инцидентом с банцу из школы Бенибэ.
- Это когда четыре человека упали сами? - уточнила мама.
- Именно.
- Но ведь они действительно упали сами!
Господин Йонага взглянул на Тео:
- В самом деле? Сами? Поскольку я ваш адвокат, вы можете доверить мне любую тайну.
Мальчик покачал головой:
- Нет никакой тайны, это святая правда. Но поскольку вы, господин Йонага, не моя мама и не мой папа, то ваше сомнение в моей правдивости мне совершенно понятно.
- Хорошо, - неожиданно легко согласился тот, - тогда расскажи мне еще раз, как было дело.
Тео рассказал, поймав себя на мысли, что рассказывать невероятную правду неверящим - занятие неблагодарное и обидное.
Йонага отхлебнул из чашки, задумчиво подвигал бровями и сказал:
- Если я приму как аксиому, что все именно так и произошло... Как они падали, видел только ты и никто больше?
- Увы, свидетелей у меня нет.
- Забавно, но это полностью совпадает с показаниями пострадавших, за одним исключением. Они не упоминают никаким образом о 'номере первом' из Хоннодзи... Кстати, госпожа Диренни... Вам известно о статусе Теодора в школе?
- Да, я уже знаю, - кивнула мама.
- Тогда могу предложить гипотезу. Пострадавшие рассказали полиции одну историю, о том, что они все споткнулись и попадали, а своим сэмпаям в школе - другую. Чтобы не потерять лицо, они не сказали, что попадали, испугавшись. Проиграть вчетвером бой сильному противнику - позор, но не то чтобы очень, всегда найдется кто-то, более сильный. Признаться в страхе - вот это уже куда хуже. Я даже допускаю, что они рассказали, будто их били все - и ты, Теодор, и твои товарищи. Ну а тот, кому они пожаловались - вероятно, и есть главарь Мияги и Накаямы.
- Как-то оно слишком надумано звучит, - сказала мама.
- Для европейца - да, - кивнул Йонага, - но я в своей практике сталкивался с подобными случаями. Это совершенно обычное явление. Но дело в другом. Мияги и Накаяма сядут, однако нашей проблемы это не решает. Потому что они исполнители, а заказчик остается на свободе.
- Ну и что же нам делать?!
Йонага хитро прищурился:
- Вы имеете в виду с точки зрения закона или вообще, госпожа Диренни? Если с юридической - то ничего. Злоумышленников посадят, а вам остается просто жить дальше и ждать, пока заказчик сделает свой следующий ход... если сделает. Накаяма и Мияги берут вину на себя, дело закрыто. Но если вообще - вот решение на первое время.
Адвокат поднял свой портфель, порылся в нем и выложил на стол маленький, похожий на пистолет дистанционный электрошокер. На Тео он впечатления не произвел: по сравнению с парой крупнокалиберных 'кольтов' в папином тайнике ничего особенного. Но вот маме, к слову, о тайнике ничего не знающей, идея пришлась не по вкусу.
- Вы что, шутите, господин Йонага?! Это незаконно!
- Абсолютно незаконно, - согласился тот, - но пару дней, пока не вернется ваш муж и не решит проблему, вашему сыну может понадобиться средство самозащиты. Просто на всякий случай. А если возникнут проблемы юридического характера - я все решу.
Мама вздохнула.
- Выходит, это правда, то, что рассказал инспектор? Что вы защищаете преступников в обход законности? - сказала она.
Адвокат улыбнулся:
- Законы, госпожа Диренни, крайне несовершенны. Их худшая черта в том, что они действуют в интересах преступников, потому что вы законами ограничены, а преступники - нет. Даже зная, что кто-то хочет вас убить, вы не можете защищаться, ведь хотеть - не преступление. Вы, словно жертва в клетке, вынуждены ждать действия, которого можете не пережить, потому что закон запрещает вам бить на опережение. И вот прямо сейчас у вашего сына выбор: ничего не делать и ждать удара в спину, как того требует закон, или же озаботиться собственной безопасностью в обход закона.
Что же касается меня, то я в законе вижу лишь орудие. Средство. И нарушить закон для меня - то же самое, что нарушить инструкцию пользования тостером или кофеваркой. Если надо - значит надо. Я не вкладываю в слово 'преступник' негативный смысл. Моя профессия - защищать своих клиентов в тех случаях, когда закон их защитить не может. Когда справедливость на стороне клиента, а закон и полиция против него - самый частый случай в моей практике. В точности, как вот сейчас. Ну а инспектор... само собой, что он говорит обо мне плохо, ведь я и полиция - непримиримые враги.
- Почему? - спросил Тео, - полиция ведь тоже защищает граждан... обычно.
Адвокат кивнул.
