Diablo III. Орден - Кеньон Нэйт (список книг .TXT) 📗
А под рисунком были написаны два слова, прочерчены с такой силой, что пергамент надорвался.
Аль Кут.
— Не понимаю, что это значит, — сказал Хайлэнд. — Не думаю, что и мальчишка знает. А мать не просила меня спасти сына. Она умоляла меня избавить ее от ребенка, чтобы едоки больше не заявлялись в ее дом. Я отказался, и спустя два дня она исчезла. Мальчишка остался, но он уже превратился в тень. Шатается по переулкам Кураста. Я его раз встретил, беднягу.
Каин не отводил взгляда от рисунка. Тварь будто шевелила своими длинными пальцами, желая схватить его самого. Ее чудовищный рот был широко открыт и ненасытен. Едок мог проглотить все, что попадалось на его пути. Каин был потрясен до глубины души.
— Если останетесь здесь, — продолжил Хайлэнд, — то вам не понадобится что-то выяснять специально.
Он осушил стакан и поглядел на Каина мутными глазами.
— Едоки вам приснятся. А потом вы сами с ними повстречаетесь.
ГЛАВА 21
Едок
Декард Каин отыскал Микулова и Лию у кромки воды. Микулов учил девочку кидать камешки так, чтобы они по воде прыгали. Поесть они ничего не нашли. Над их головами кричали голодные чайки. В «Красный круг» они вернулись уже ближе к вечеру.
Сайрус отсутствовал. Таверна еще дремала, пара оставшихся посетителей спали мертвым сном, комнаты на первом этаже пропитались запахом прокисшего эля и пота. Микулов нашел на кухне похлебку, и они съели столько, сколько перенесли их желудки. К этому времени в таверну начали вваливаться первые клиенты, вымокшие до нитки из-за дождя.
Пока Лии не было рядом, Каин рассказал Микулову все, что сообщил ему Хайлэнд. Видимо, книжники, изучавшие учение Хорадримов, действительно находились недалеко от Кураста. Вероятно, они до сих пор в Геа-Куле. Учитывая обстоятельства, большего Каин и желать не мог. Но их связь с таинственным Слугой Тьмы и едоками была просто невероятной. Каин не сомневался, что Слуга Тьмы — лжепророк из книги пророчеств Хорадримов и тот самый человек, которого узрел в своих видениях Микулов. И, конечно, «хозяин», о котором говорил лорд Бранд.
Убил ли волшебник Рау и книжников? Или они вместе сговорились против всех обитателей Санктуария?
— Аль Кут, — тихо повторил Микулов. — Полагаешь, это имя ныне живущего?
— Текст древний, и в нем упоминается его гробница, так что он мертв, если пророчество не касается отдаленного будущего. Но я никогда не слышал о нем. Если он являлся значимым человеком, о нем должны были бы знать.
Микулов пожал плечами.
— Отсюда до города Геа-Куль — день или два пути, если поспешим.
Снаружи начало темнеть, и они поставили миски на стол. Под крышей завывал ветер.
— В монастыре наставники учили нас прислушиваться к земле и небесам, голосу ветра, — вымолвил Микулов. — Боги во всем, что нас окружает, и нужно лишь открыться им. Они говорят с нами, даже сейчас.
Каин кивнул. В воздухе висела тяжесть, ощущение предстоящего насилия и крови. Лия, похоже, тоже это чувствовала. После того как они покинули порт, девочка молчала, держась поближе к Каину. Когда группа дюжих мужчин вошла в таверну, она мгновенно схватилась своей маленькой ручкой за его пальцы. Кожа у нее оказалась влажной, а косточки маленькие и хрупкие, словно птичьи крылышки.
Они вернулись в свою комнату, и Лия, улегшись на соломенный матрас, почти сразу уснула.
— Прости, но, по-моему, тебя еще что-то беспокоит, — произнес Микулов.
— У всех есть прошлое, такое, которое они предпочли бы забыть.
— У некоторых больше, чем у остальных, — согласился Микулов. — Патриархи считают, что, если мы не будем смотреть в лицо таким вещам, мы потеряем целостность. И будем уязвимы перед лицом тьмы.
— Я стал свидетелем ужаса из Преисподен, — ответил Каин. — Видел гибель друзей, разрушение родного города. Я виноват в том, что позволил трагедии случиться. Я не боролся, не сопротивлялся.
«А еще Лия, — подумал он. — Какова ее роль? Что она значит для него? Есть ли у них шанс? Смогут ли они избавиться от тьмы?»
Ты не можешь изменить прошлое.
Микулов долго смотрел на его лицо, будто пытаясь найти некую истину.
— Что бы ни скрывалось внутри тебя, это твоя ноша и нести ее тебе одному. Но если тебе нужна дружеская…
— Благодарю тебя, Микулов, — вздохнул Каин, доставая из рюкзака книгу Хорадримов. — Мне нужно найти ответы прежде, чем наступит утро. У нас — пять дней до того, как, согласно пророчествам, Преисподняя явится в Санктуарий. Мы должны отдохнуть и снова отправляться в путь.
— Как пожелаешь.
Каин до поздней ночи корпел над книгой. Уронил ее на колени, уснув, и ему привиделось, что он бредет по пыльной дороге, освещенной горящим по обе стороны огнем. Жар обжигал кожу, волосы на руках чернели и скручивались. Рядом ощущалось присутствие чего-то столь мерзкого, столь исполненного зла, что живот скручивало от дурноты. Он искал кого-то, на кого он слишком долго не обращал внимания. А черная сущность забрала этого человека у него.
За ним крались едоки, похожие на крабов. И они не отставали. Он прибавил скорости, но они приближались, их были сотни. Он увидел впереди двоих людей, держащихся за руки. Один — выше другого. Он не мог их нагнать, и вскоре они превратились в едва различимые пятна вдали.
«Они мои», — загрохотал гневный голос в его голове. Разнесся хохот, преследуя его, когда он побежал быстрее. «Много лет назад я забрал их, похитил на дороге в Калдей. А теперь они будут страдать вечно». Смех потряс его. В него вцепились острые когти, огонь гудел, послышался детский крик.
«Ты был слеп, а теперь ты все видишь».
Он проснулся в холодном поту. Рот пересох, а ноги онемели. В комнате было тихо. Книга упала на пол. Подобрав ее, он спрятал ее в рюкзак, пытаясь ни о чем не думать. Кошмар был слишком осязаемым, почти реальным.
Каин вытер с лица слезы. Это случилось много лет назад, и он должен жить дальше. Вот что стало его заклинанием, которое он постоянно повторял. Если бы он мог стереть из памяти прошлое и принести искупление. «Я должен жить дальше».
Откуда-то из коридора донесся тихий стон.
Каин замер. Что это? Потерянный, одинокий голос умирающего?
Стон повторился, за ним последовал глухой удар. Затем на пол упало что-то тяжелое.
Взяв посох, Каин открыл дверь и выглянул в коридор. Там было темно, свет проникал лишь через единственное окно в самом конце. Снаружи царила серо-синяя ночь, цвета глубоких морских вод. Он подождал и услышал странный шорох.
Его окатила волна холода. В соседней комнате что-то неладное. Чутье подсказывало ему развернуться, разбудить Лию и Микулова и бежать. Но что если кто-то нуждается в помощи?
Каин пошел по коридору; прижимаясь к стене. Он снова представил себе огонь из сна. Жар, толкающий его вперед.
Дверь была слегка приоткрыта. Каин пробормотал заклинание, и шар на посохе засиял привычным голубым светом. Он распахнул дверь.
Серая, почти прозрачная тварь сидела, согнувшись, над лежащим ничком Сайрусом — владельцем таверны. С лысого черепа едока свисала пара прядей волос, тело его было костлявым. Настоящий скелет, обтянутый пергаментом. Сквозь сухую потрескавшуюся плоть просвечивали синие вены.
Тварь держала Сайруса за шею когтистыми пальцами. Обнаженные плечи едока пошевелились, и он наклонился, присасываясь к губам Сайруса.
Хозяин таверны вздрогнул.
Едок будто пил его дыхание. Грудь и живот твари начали наливаться. Когда голубой свет от посоха Каина озарил комнату, существо повернулось и невидяще поглядело на Каина. Его глаза были черны и пусты, а изо рта капала слюна.
Сайрус начал дрожать, его голые пятки застучали по полу.
«Что это за порождение Преисподней?»
Каин нашел в рюкзаке остатки черных семян и бросил к ногам твари. Они тут же ожили, и щупальца, впившись в трещины в полу, начали расти вверх с невероятной скоростью. Едок пронзительно завопил, когда черные корни принялись хватать все, что было в пределах их досягаемости.
