Театр для теней. Книга 1 - Аникина Наталия (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
- И тебе не стыдно? А? - протянула сианай, жалостливо поглаживая пострадавший хвост.
- Нет, - решительно мотнул взъерошенной головой Анар. - Ты сама говорила, что я рождён для великих дел. Или ты хочешь сказать, - он подозрительно прищурился, угрожающе надвигаясь на неё, - что не велико дело - дёрнуть за хвост воплощение Аласаис Бриаэлларской?
Алу, неумело изображая ужас, попятилась, забралась на парапет и сжалась в комочек.
- Это оскорбляет мои религиозные чувства, - Анар сокрушённо покачал головой, направляясь к ней. - Нет, я не спорю, проделать это с самой богиней было бы почётнее, но...
- Но пока можно тренироваться на безответных влюблённых кошках! - Аниаллу наконец-то позволила себе расплыться в улыбке, вытянувшись, чмокнула его в нос и едва не свалилась назад.
Анар подхватил её и собрался было унести с балкона, но тут у него за спиной раздалось громкое, недовольное "мяу!". Пришлось оглянуться. Из темноты выскользнуло что-то светлое. Оно мягко приземлилось на перила и ещё раз призывно мяукнуло - шестипалая кошка-гонец замерла на мгновение, ища равновесие на узенькой кромке, а затем, словно пародируя алайскую манеру говорить чуть в нос, растягивая гласные, доложила:
- Сианай Аниаллу! Матриарх Кеара дома ан Темиар желает видеть тебя завтра в полдень. - Слова доносились из её приоткрытой пасти, хотя розовый язычок не двигался.
- Зачем? - Алу не очень-то рассчитывала получить ответ.
Если бы бело-рыжая амри могла пожать плечами, она непременно бы это сделала, а так, кошка лишь склонила голову набок, переступила с лапы на лапу и неопределённо махнула хвостом.
- Понятно... - кисло наморщила нос сианай Аниаллу. - Что ж, передай своей госпоже, что непременно буду. - Она нехотя выскользнула из объятий Анара и пошатываясь пошла к перилам - налить кошке молока (такова была плата за её услуги).
Амри довольно зачмокала, а Алу той же ленивой походкой вернулась к Анару и, повиснув у него на шее, медленно забралась обратно - словно на дерево, на очень заботливое волшебное дерево, которое само подставляло ветки, чтобы удобнее было залезать. А ещё - умело ходить, подобно мифическим дубам-эльфоедам из лесов Элленики.. Но Аниаллу почему-то казалось, что "оно" поступит с "безответной влюблённой кошкой" не так ужасно, как те зелёные монстры из легенд...
* * *
В отличие от мужа, Аниаллу не спалось. Стоило ей, уткнувшись носом ему в бок, закрыть глаза, как перед ними вставало лицо Ланриссы. Алу вздрагивала и садилась на постели, прижимая к щекам холодные ладони, не в силах справиться с охватывающими её чувствами. Они были сильны и пугающи, но она не смогла бы ответить, что именно тревожило её во взгляде незнакомки. Она не чувствовала себя перед ней виноватой, нет, тут было нечто иное. Что?.. Какая-то часть разума Аниаллу, казалось, уже нашла причину и была так... поражена, что не давала сианай окончательно сформулировать неприятную разгадку. Алу с изумлением поняла, что не сможет сама побороть это сопротивление, пробиться в заблокированный уголок собственного сознания. Ей был нужен толчок извне.
Может быть - картина в Галерее Памяти, эта "Первая охота", о которой говорилось в дневнике? Или... А что, если она сейчас, прямо такая - измученная, взволнованная, растерянная - заявится к Селорну, усядется на пол рядышком и протянет проникновенно: "Па-а-ап?"... Нет, он всё равно ничего ей не объяснит. Потому что в этой истории кроется нечто, способное причинить ей боль и подвергнуть опасности...
А может быть - и правильно, ну зачем ей сдалась эта незнакомая девица? Пусть и связанная с некоей тайной, имевшей отношение к Анару, а значит - и к самой Аниаллу, но разве он сам сейчас не дрыхнет без задних лап, так и не пожелав ничего узнать о старой подруге? Всё, ему нет дела, можно спать спокойно...
Промучившись ещё с полчаса, сианай решила, что с неё хватит. Неразгаданная тайна была как репей в хвосте.
Она нехотя выбралась из постели и зевая прошла в соседнюю комнату. Попавшееся по пути зеркало отразило встрепанное, жмурящееся существо, в котором трудно было узнать очаровательную сианай. Лишняя пара часов бодрствования могла так истощить силы алая, как не сумел бы никакой магический поединок, а Алу не спала уже довольно давно. Стоп, а если это и есть истинная причина её тревожного состояния? И стоит ей выпить сонного зелья и выспаться хорошенько...
От этой мысли у неё сразу скрутило всё нутро, по спине пробежали мерзкие мурашки, и, вместо пузырька со снотворным Аниаллу вооружилась баночкой хатти...
Аниаллу и не догадывалась, что для кажущегося мирно спящим Анара ночь прошла ничуть не более спокойно, чем для неё самой. Едва смежив веки, он ясно увидел незнакомый дворец.
Это было массивное, больше похожее на крепость здание. Оно мрачной, устрашающей громадой нависало над серым шестиугольником площади. По тусклым стенам карабкались тёмные фигуры - грубые, словно отлитые из чугуна, сотни каких-то тварей, водных, сухопутных, крылатых, взирали вниз, на совсем крошечных, по сравнению с ними, людей. Живые собратья этих чудищ охватывали когтями парапеты дворцовых башен, издавая гулкие вопли и роняя вниз пену с оскаленных клыков. Самая крупная тварь, с пятью горящими красным глазами и массивным золотым обручем на шее, чинно сложив крылья восседала на центральной башне, украшенной омерзительной мозаикой из костей и обломков оружия. Анар заметил: могучей лапой она прижимала к крыше чьё-то изодранное тело.
Здание живо напомнило Анару сразу несколько обложек книг, которые так любила Тинойа - где какой-нибудь Смелый Рыцарь тащился спасать от Властелина Зла какую-нибудь Прекрасную Принцессу. Властелину Зла (не обременённому фантазией и хорошим вкусом) полагалось жить именно в таком замке.
На широкой полосе кроваво-красных плит, окаймлявшей площадь перед зданием, неподвижно, как заколдованные, стояли люди. На ихлицах, казалось бы пышущих здоровьем, алаю виделся смутный отпечаток какой-то болезни, вроде тех хронических телесных или душевных недугов, которые можно подавить, загнать глубоко в себя но так и не вылечить окончательно. Ему почему-то стало чуть ли не жаль их.
И в то же время Анар радовался, что присутствует здесь бестелесно. Эти суровые люди никогда не приняли бы его сочувствия, как и руку помощи любого другого алая. Скорее они отрубили бы руку себе... Понимание всего этого тонкой ледяной струйкой втекало в сознание Анара, и очень скоро он уже представлял, куда перенесло его очередное видение - в Хелраад на площадь перед дворцом самого Хеллина. "Вот тебе и Властелин Зла", - подумал Анар.
Поискав глазами, но так и не найдя жестокого владыку этих мест, Анар продолжал рассматривать его подданных. Они совсем не походили на хелротов, которых он видел на картинах в покоях Аниаллу - гордых воителей и их женственных, величавых супруг. Правда, эти полотна были очень старыми, леди Канирали вывезла их во время восстания, и с тех пор многое в Хелрааде могло измениться. И, как на первый взгляд показалось Анару, изменилось явно к худшему: вид у людей был какой-то напряжённый, если не затравленный а глаза блестели по-звериному, в худшем смысле этого слова.
Одинаково жилистые мужчины и женщины, в добротной, одинаково скучной одежде смотрели на площадь с тревожным предвкушением. У многих в корзинах и просто в руках были не первой свежести фрукты и овощи. Курносый мальчишка лет одиннадцати от нетерпения так сильно сжал свой гнилой помидор, что тот буквально взорвался забрызгав, к счастью, только самого сорванца. Он обернулся к матери, что-то сказал ей. Женщина принялась копаться в складках юбки, но стоявший рядом мужчина, видимо муж, продолжая зачарованно глядеть на площадь, жестом остановил её и, всё так же не поворачивая головы, влепил подзатыльник своему перепачканному отпрыску. Женщина вздрогнула, испуганно взглянула на мужа, но так ничего и не сказала.
Анар горько усмехнулся: примерно такой же, то есть "никакой", он представлял реакцию собственного отца, Криана ан Сая, на "методы воспитания наследных принцев" его царственной супруги. Вот только сам Анар уж точно не сносил её наказаний безропотно. Он изводил Амиалис бесконечными расспросами: за что она его наказала и почему именно таким образом? Хелротский ребёнок не заплакал и ни о чём не спросил отца. Он воспринял всё как должное. Забыв о грязных руках, мальчик довольно точно скопировал позу и выражение лица родителя и тоже уставился на пустую площадь.
