Искатели прошлого (СИ) - Орлов Антон (электронная книга TXT) 📗
Пока я стоял столбом, Дэнис занял очередь и тоже присел у стены. Его эта картина ничуть не удивила.
Я подошел и сел рядом. Зрелище так ударило по нервам, что у меня ноги обмякли. Если б я был тогда пьяный — решил бы, наверное, что умер и вижу очередь к вратам преисподней, но я не пью, и Бурхард регулярно ставит меня в пример коллегам.
— Что это такое? — спросил я.
— Тридцать девятая больница, травматология. Спасибо за помощь.
Я продолжал сидеть рядом с Дэнисом и тупо смотреть на избитых и покалеченных людей. У коридора все-таки был конец, и там, в сероватой дымке, виднелась лестница.
— Не жди тут со мной. Время потеряешь.
Он только сейчас разглядел, что я такой же, как он, молодой парень, и наконец-то перешел на "ты".
Я тоже смог рассмотреть его, насколько позволяли кровоподтеки и падавшие на лицо длинные темные волосы. Нос не сломан, и то хорошо. Правый глаз так заплыл, что превратился в щелку, а левый — изумрудно-зеленый, красивый, с темным ободком по краю радужки. На лбу, возле корней волос, рассечена кожа, оттуда и кровь, теперь она засохла, разукрасив зловещими разводами опухшее лицо. Кисти рук узкие, изящные, костяшки ободраны до мяса. Одет аккуратно, но небогато, и если те четверо были грабителями — непонятно, чем рассчитывали поживиться.
— Меня все равно убьют.
В его усталом голосе не было ни страха, ни протеста, он просто констатировал факт.
— За что?
— Они сказали, что не любят таких, как я.
Ага, обычная история. Все эти так называемые "люди", похожие на лесных крикунов, предъявляют к окружающим крайне жесткие требования — и горе тем, кто в их стандарты не вписывается!
Дэнис приехал из Касиды, поступил в университет, по вечерам подрабатывал в кинотеатре "Мираж" билетером и уборщиком, там и сшибся с этой компанией. При встречах они выкрикивали оскорбления в его адрес, требовали денег и все в этом роде. Как я уловил, он даже не пытался скрывать, что презирает их, а я по собственным наблюдениям знаю, что люди-крикуны от этого на стенку лезут.
Работу и жилье можно сменить, но они были в курсе, где он учится, и всегда могли его выследить. Он сказал, в полицию обращаться бесполезно. Если б у него были деньги, он мог бы нанять телохранителей, которые разберутся с этой шайкой. Посетители "Миража" несколько раз предлагали ему какую-то высокооплачиваемую работу, но он отказывался, потому что "не хочет с этим связываться" (я подумал, что речь, наверное, шла о том, чтобы ограбить кассу кинотеатра — я бы тоже отказался), а зарплата у него маленькая, и в Касиде они с мамой и бабушкой тоже еле сводили концы с концами.
Он то немного оживлялся, то снова погружался в подавленное состояние. Чтобы отвлечь его, я рассказал кое-что о своей жизни в Лесу, это обычно вызывает интерес. Мы разговорились. Дэнис словно не замечал моих фантастических словесных виражей, хотя сам говорил гладко и грамотно. К тому времени, как подошла его очередь, я понял, что судьба наконец-то столкнула меня с нужным человеком, и теперь главное — не упустить его, а вместе с ним и свой шанс стать таким же цивилизованным, как все остальные.
В кабинете он пробыл недолго, его послали на рентген на второй этаж, и мы пошли туда вместе. За окнами светало. На лестничной площадке стояло прислоненное к стене большое зеркало в прямоугольной деревянной раме — старое, пятнистое, наводящее оторопь, и когда Дэнис увидел свое отражение, ему стало нехорошо.
— Это пройдет, — постарался я утешить его. — Найдем хорошую знахарку, со всякими мазями и бальзамами, через две недели будешь в порядке. Другое дело, если б, как меня, покусали вьюсы, тогда бы на всю жизнь.
Вир, имей в виду, когда у меня прямая речь — я пишу более связно и коротко, чем говорил все это вслух, чтобы не мучить тебя своими тогдашними оборотами и сэкономить место в тетрадке.
Черепно-мозговой травмы у Дэниса не оказалось, но было сотрясение мозга и несколько трещин в ребрах. Ему выдали справку для университета, и мы вышли на улицу.
Ледяное серое утро. По тротуарам мела поземка, при въезде на Рыбий мост через замерзший канал ухмылялись на своих тумбах пузатые каменные рыбины. Я оглянулся на больницу: облезлое желтое здание, со всех сторон окруженное сугробами, словно обложенное ватой.
— Мне на трамвай, — Дэнис сразу начал мерзнуть, зубы у него слегка стучали.
— Лучше поехали ко мне, я вызову врача и знахарку. Дело в том… — я запнулся и смутился, не зная, как покороче изложить суть дела. — Ну, в общем, я тоже хочу предложить тебе высокооплачиваемую работу.
Он отшатнулся. Если б я не удержал его за локоть, он бы поскользнулся и упал. Зеленый глаз смотрел на меня испуганно, с каким-то мучительно-обреченным выражением, так что мне стало не по себе. Наконец он выдавил:
— Ты, конечно, другое дело, но я еще никогда… Можно, я подумаю, ладно?
— Не кинотеатр грабить! — поспешил я рассеять его нехорошие подозрения. — Это будет интеллектуальная работа, я все объясню.
Засохшую кровь он кое-как смыл с лица в больничном туалете, а я нарочно расстегнул куртку, чтобы видно было форменную рубашку Трансматериковой, так что на этот раз мы поймали такси в два счета. Дома я заварил для него чай с целебными травами и кое-как, путаясь в словах, изложил, что мне нужно.
— Хорошо, согласен. Только они все равно от меня не отвяжутся.
Я обрадовался, что он так быстро подумал и принял решение.
— Предоставь это мне. Я решу твою проблему, а ты поможешь решить мою. Надоело быть дикарем. Ты согласишься уйти из "Миража"? Надо, чтобы по вечерам мы ходили вместе в кафе, в театры — в общем, туда, где культурные люди собираются.
— Из "Миража" меня все равно выгонят, с таким лицом я им всю публику распугаю. Залман, ты можешь из-за меня пострадать. С этими бандами опасно связываться, они тебя убьют.
— Это я их убью. И сделаю это в ближайшее время — до рейса, пока у меня отпуск не закончился.
На другой день мы поехали забирать вещи Дэниса из маленькой холодной мансарды, которую он снимал в доходном доме через квартал от "Миража", там и произошла первая стычка. Пока Дэнис складывал учебники и все остальное в два больших потертых чемодана, а я торчал у окна и смотрел на улицу с высоты шестого этажа, подружка одного парня из банды, жившая в том же подъезде, позвонила своим.
Нас поджидали на лестнице, и ты бы видела, что я там устроил! Ты ведь любишь смотреть кино с хорошо поставленными драками — так это было не хуже, честное слово. Больше всего я боялся, что опять достанется Дэнису, у него и так болели треснувшие ребра, хотя вслух он не жаловался.
Когда все было кончено, на площадку выскочила девушка с молодым, но отечным лицом, ярко-малиновой полоской губ и странно неподвижными глазами, как будто стеклянными, она стала сиплым голосом ругать нас и кричать, что сейчас вызовет полицейский наряд. Я сказал, что сам вызову. Внизу я позвонил с таксофона сначала юристу компании, потом в полицию.
— Я спускался по лестнице с чемоданами, — объяснил я, показав на потрепанные чемоданы Дэниса. — Наверное, преступники решили, что там ценные вещи.
Приехал один из наших адвокатов, и дальше с полицейскими разговаривал он, а мне велел не путаться под ногами.
Когда мы вернулись домой, Доротея видела, как мы выходим из такси, и вечером пришла со мной побеседовать. Она вбила себе в голову, что я пустил в дом "какого-то бандюгана", потому что "вон у него какая бандитская рожа, с фингалами, приличные люди так не выглядят". Я сказал, что Дэнис не "бандюган", а студент университета, и назавтра она принесла мне прошлогоднюю газету со статьей о шайке студентов, которые вымогали деньги у пассажиров в трамваях, выдавая себя за контролеров. Она добрая, но суматошная, и считает, что я запросто могу стать жертвой мошенников, которых в Танхале пруд пруди. Впрочем, когда у Дэниса открылся правый глаз и исчезли синяки, он оказался очень симпатичным парнем, и она сразу к нему потеплела.
