Мир-ловушка - Орлов Антон (полные книги txt) 📗
– Нэрренират! – опознав богиню, провозгласил маг неуверенным голосом. – Все мы чтим вас, великая!
Он опустился на колени, большинство людей последовало его примеру. И Парлус тоже. Ему часто приходилось бывать по делам в Нижнем Городе, и он постоянно пользовался рельсовой дорогой. С Нэрренират лучше не ссориться, а то слыхал он о судьбе несчастных, так или иначе ее прогневавших: заходили они на станцию – а вот наружу потом не выходили, и никто их больше не видел.
– Извините мою дерзость, великая… – неуверенно кашлянул старший судья.
Один из немногих, он не преклонил колена. Впрочем, он страдал подагрой, а также слыл домоседом и давно уже не покидал территорию Верхнего Города. Здесь же он ничем не рисковал: Храм Правосудия надежно защищен от воздействия любой магии, в том числе от магии богов. В стенах здания замурованы мощные амулеты, вроде кристаллов Сойон, делающих живых людей незримыми для сверхъестественных сил, или кристаллов Онгве, разбивающих заклятья. Под этими сводами даже возможности богов ограничены.
Обе головы богини, человеческая и змеиная, медленно повернулись к судье.
– Простите, великая, – тот грузно поклонился, – но, в соответствии с законом, никто, кроме стражи, не вправе заходить сюда с оружием, и в свое время все великие боги милостиво согласились на это условие! Это один из пунктов Уфмонского договора.
– Я не вооружена, смертный, – надменно произнесла богиня.
– Но все эти шипы, когти, зубы… Это ведь может быть использовано для оказания давления на суд…
– Ах это… – Нэрренират оглядела себя, словно увидела впервые. – Не волнуйся, смертный, это всего лишь части моего тела. Ты ведь не вешаешь свои зубы и свой член на гвоздик снаружи, когда приходишь сюда на работу?
Кто-то из студенческой публики нагло хихикнул. Судья покраснел. Адвокат про себя отметил, что богиня сумела обойти закон, не нарушив его: в самом деле, она не вооружена! Все пункты Уфмонского договора формально соблюдены. Стоит взять на заметку… Хотя ему, Парлусу, это вряд ли пригодится.
– Чем мы можем быть полезны, великая? – сменил тему судья.
– Вы ничем не можете быть полезны, сборище недоумков, – презрительно фыркнула Нэрренират. – Я пришла сюда, чтобы предъявить права на свою собственность!
Суд проглотил оскорбление. Во-первых, облик безоружной богини на всех наводил оторопь; во-вторых, Нэрренират единолично контролирует важнейшие наземные транспортные артерии Панадара, и конфликт с ней может обернуться катастрофой для экономики. Даже если виновник спрячется за периметром Хатцелиуса, Высшая Торговая Палата никогда ему этого не простит. И наконец, в-третьих, всем хотелось, чтобы эскалаторы Верхнего Города опять заработали.
Мысленно взвесив эти пункты, судья низко поклонился и промолвил:
– Вы оказали нам большую честь, великая! Мы немедленно рассмотрим ваш вопрос, а уголовное дело подождет. На какую собственность вы милостиво предъявляете права?
– На нее! – Лапа с когтями, сверкнувшими в солнечном луче, указала на подсудимую.
Повисла пауза. В тишине прозвучал дрожащий голос Романы:
– Нэрренират, я не собственность!
Богиня на это не отреагировала.
– Она совершила тяжкое преступление и приговорена к смертной казни. – Огорошенный судья оглянулся на своих коллег. – Это наши, человеческие дела…
– Девчонка принадлежит мне по древнему праву, – оборвала его Нэрренират. – У нее на руке мой Знак. Или вы…, хотите послать на… Уфмонский договор?
По закону на любого, дерзнувшего грязно выругаться в стенах Храма Правосудия, налагался солидный штраф, но сейчас об этом почему-то никто не вспомнил.
– Вы заблуждаетесь, великая, – возразил судья. – У нее на руке нет вашего Знака.
– Она думает, что выжгла его, но Знак всего лишь закрыт коростой. Уберите свой… магический экран, я исцелю ей руку, и вы, недоумки, сами увидите.
Люди начали переглядываться. Прокурор воскликнул:
– Так, значит, это она – ваша избранная жертва? Она уклонилась от участия в жертвоприношении, это новое отягчающее обстоятельство!
– Из-за нее не работают эскалаторы! – подхватил кто-то из публики.
– И не будут работать, пока я не получу ее, – перекрыла шум Нэрренират. – Маг, убери экран.
– Вы мне об этом не сказали, – повернувшись к Романе, с упреком заметил адвокат.
Девушка не ответила. Она выглядела растерянной и напуганной, но оцепенение, охватившее ее во время зачитывания приговора, прошло.
Пошептавшись со старшим судьей, маг извлек из-за пазухи оправленный в золото амулет, управляющий магическими полями внутри Храма Правосудия, но тут его жестом остановил другой судья, переговоривший перед этим с матерью Вария Клазиния.
– Подождите! Великая Нэрренират готова продемонстрировать нам Знак, но это будет незаконно. Никто не сомневается в правдивости ваших слов, великая, – он старался держаться подальше от богини и говорил, выглядывая из-за чужих спин, – но теоретически вы можете отметить преступницу своим Знаком в момент исцеления. Поэтому, дабы закон не был нарушен, проверить ее на предмет Знака должно незаинтересованное лицо!
– Так позовите сюда целителя. – Нэрренират раздраженно хлестнула по полу хвостом. – И поскорее, мне надоело ждать. Если вы будете вот так транжирить мое время, смертные, я в полтора раза подниму тарифы на грузовые перевозки по рельсовым дорогам!
Зловещая угроза произвела впечатление: старший судья велел одному из стражников со всех ног бежать за целителем.
– Есть более простое решение, – заговорил второй судья после новой короткой консультации с матерью Вария. – Если Знак богини – под коростой, достаточно будет срезать коросту, чтобы убедиться…
– И мы это сделаем, если господин маг уберет экран, – подхватил Клазиний-царедворец. Выступив вперед, он кивнул одному из стражников: – Дай-ка мне нож!
Об этом немолодом, но до сих пор красивом мужчине с глубоко посаженными холодными глазами, в эффектном темном плаще с серебряным шитьем Парлус слыхал немного – и ничего хорошего. В юности знаменитый дуэлянт, ныне расчетливый и жестокий интриган, нежно привязанный к убитому племяннику. Встретив его властный взгляд, стражник вынул из ножен на поясе и протянул ему церемониальный кинжал. Клазиний кивнул магу.
Романа прижалась лопатками к шершавой гранитной стене позади скамьи.
– Я протестую! – громко сказал адвокат. Усмехнувшись, царедворец медленно направился к девушке.
– Вы что, смертные, охерели? – рявкнула Нэрренират. – Я избрала Роману До-Энселе для жертвоприношения, и я хочу получить ее в неповрежденном виде!
– Это поправимо, великая. – Клазиний отвесил в ее сторону холодно-элегантный поклон. – Мы срежем коросту и посмотрим, а потом, если на руке есть ваш Знак, ее можно будет исцелить.
Он шагнул к скамье подсудимых, но тут хвост богини черным жгутом захлестнулся вокруг его шеи. Брызнула кровь, тело забилось в конвульсиях. Звякнул выпавший нож. Богиня выпустила жертву, и Клазиний, с разодранным шипами горлом, осел на каменные плиты.
– Здесь есть еще желающие портить мое имущество? – оглядев зал, осведомилась Нэрренират.
Все молчали. Очевидно, желающих не было.
– Я не имущество… – пробормотала Романа. Так тихо, что услышал ее только Парлус.
В зале суда воцарилась тягостная напряженная тишина. Люди в смятении переглядывались, но уйти никто не смел. Все чувствовали себя неуютно – кроме адвоката, который, наоборот, воспрянул духом: перед ним вроде бы блеснула надежда спасти клиентку и поддержать свою профессиональную честь.
– Романа, – шепнул он, вплотную приблизив лицо к магическому экрану, – у нас есть шанс. Только не противоречьте мне, ради Создателя! Наш шанс – это Нэрренират.
– Нет. Она меня живьем разорвет.
– Не думаю. Она не позволила Клазинию кромсать вас ножом, это хороший знак. Надо попросить у нее прощения… ну, и согласиться на ее требования.
– Я не могу. – Романа упрямо и обреченно наклонила голову. – Она такая кошмарная… и так отвратительно ругается…
