Сияющий полдень Уренира - Лорд Джеффри (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Невольно усмехнувшись, Блейд попытался вспомнить, когда же он впервые попал в это помещение, сердце подземного лабиринта, скрывавшегося под древними башнями Тауэра. Июнь шестьдесят восьмого года… да, июнь шестьдесят восьмого, совершенно точно! Тогда он отправился в первое свое странствие, в Альбу… и с тех пор прошло четырнадцать с половиной лет… Ровно четырнадцать лет и шесть месяцев! Он не мог точно припомнить дату, когда первый раз сел в кресло, напоминавшее электрический стул, но это было в начале июня… третьего, или пятого, или седьмого числа… А сейчас -начало декабря восемьдесят второго…
Многое изменилось за этот срок! Ушел Лейтон — навсегда; ушел Дж. — к счастью, пока что на пенсию; скоро уйдет и он сам… Не на тот свет и не в отставку, но, тем не менее, грядущую перемену в его судьбе правильней всего было бы обозначить именно этим словом. Все уходят рано или поздно; сначала — из молодости, потом — из жизни…
Он осмотрел зал, освещенный выпуклыми квадратными панелями, тянувшимися по периметру потолка. Раньше на их месте были длинные цилиндрики ламп дневного света… и почти все помещение ряд за рядом заполняли массивные металлические шкафы с блоками памяти и громоздкие стойки магнитофонов… Теперь здесь стало гораздо просторнее: посреди зала остался лишь пульт, дальнюю же стену от пола до потолка скрывали лицевые панели компьютерных модулей, каждый — размером с ладонь, но способный хранить больше информации, чем шкаф шестифутовой высоты.
Переменился не только этот зал, подумал странник. Год от года подземный центр рос, расширялся, к нему добавлялись новые камеры, вырубались коридоры, лестницы, тоннели, вертикальные шахты лифтов тянулись вниз, в генераторный отсек, и наверх, к поверхности. Чего стоил один только комплекс помещений, связанных с телепортатором! А кроме него была увеличена площадь госпитального блока, создан производственный сектор, где монтировали самые тонкие устройства, оборудована лаборатория психодинамических исследований… Теперь в лейтоновском центре трудилось не меньше полутора сотен специалистов, и еще столько же народа охраняло их: целая рота отборных парней из морской пехоты.
Хейдж кончил возиться с настройкой и обернулся; сейчас, сосредоточенным выражением лица и поворотом головы, он до боли напоминал старого Лейтона. Блейд моргнул, и наваждение рассеялось. Нет, разумеется, нет! Там, у пульта гигантского компьютера, находился совсем другой человек, на пять десятилетий моложе, бодрый и энергичный, с блестящими темными глазами. У Лейтона зрачки были желто-золотистые, редкостного янтарного цвета…
— Что-то вы невеселы, Ричард, — Джек Хейдж поднялся и сделал шаг к помосту, на котором стояло кресло странника. — О чем вы задумались?
— О бренности всего земного. О вечном, мой дорогой!
— Оставьте эти мысли. Лучше вспомните, что мы наконец-то добились своего.
— А именно?
Американец пожал плечами.
— Ну, я имею в виду, что на этот раз вы с гарантией попадете в мир высочайшей культуры… то, о чем мечтал Лейтон… Там будет что взять! Вы возвратитесь с небывалой добычей, Дик. Возможно, вы получите ответ и на свой вопрос — о бренности и вечном… Ха! — он резко взмахнул рукой. — Почему бы и нет? Вдруг перед вами раскроется тайна бессмертия?
— А вы хотели бы стать бессмертным, Джек?
Хейдж поднял глаза к потолку, потеребил пуговицу на халате и покачал головой.
— Не знаю, Ричард. Бессмертие, как и вечность, слишком неопределенная категория, не поддающаяся логическому анализу… Но, разумеется, я желал бы жить долго, очень долго — ровно столько, сколько мне захочется. А потом, потом… потом либо исчезнуть, либо стать чем-то большим, чем человек.
— Богом?
— Фи! Это так скучно! Будь моя воля, я бы через много-много лет пожелал превратиться в чистый разум… в нечто, не связанное этой жалкой плотью, в могучее и свободное существо. И я бы странствовал среди галактик и звезд, изучая устройство Мироздания, опускался на планеты, проникал в разумы их обитателей, чтобы на краткий миг вкусить от их жизни…
— А затем? Когда вам все это надоест?
По губам Хейджа скользнула улыбка.
— Я же сказал, что не знаю. Дик. В этом-то и заключается неопределенность бессмертия и вечности! После каждого «затем» следует новое «потом», и так — без конца. Человеку это не осмыслить, не понять. Но, быть может, те создания, среди которых вы скоро окажетесь, разобрались с этим вопросом?
Он вернулся к пульту и положил ладонь на большой красный рубильник.
— Я надеюсь, что так, — произнес Блейд. — Но должен вас разочаровать: скорее всего, их ответы на подобные вопросы покажутся нам непонятными.
— Что ж, это тоже полезная информация. Я полагаю, земное человечество еще слишком молодо, и то, что непонятно сегодня, станет ясным завтра… Не тревожьтесь на этот счет, Дик! Возможно, вы не сумеете осмыслить всех мудрых истин суперцивилизации, но в одном я уверен совершенно точно: вы попадете в прелестное местечко!
Рубильник опустился, и Ричард Блейд взмыл в небеса.
— Какое прелестное местечко!
Миклана, ухватившись за широкий пояс Блейда, вытянула руку вперед.
Местечко и в самом деле было прелестным. Маленькое озерцо среди трех холмов, чистое и прозрачное, как слеза; оно казалось хрустальным глазом, глядевшим в небесную синеву. Оба солнца еще стояли высоко, и до вечера можно было бы одолеть не меньше сорока миль, но тихое уединенное озеро и песчаный пляж неудержимо влекли путников; после жаркого дня оба жаждали искупаться. Кроме того, Миклана собиралась привести в порядок шкуру Блейда — с помощью щетки, напоминавшей лошадиную скребницу.
— Остановимся тут на ночлег?
— Да, пожалуй…
Девушка соскользнула в траву и бросилась к воде, на ходу стаскивая свой комбинезончик.
— Эй! — окрикнул ее Блейд. — Сначала надо бы позаботиться о своем животном!
Она вернулась — уже нагая, с распущенными волосами, улыбаясь во весь рот.
— Ах, бедный мой зверь! — Быстрые пальцы нашарили пряжку под конским брюхом. — Бедный мой зверь! — Седло и вьюк полетели в траву. — Ты совершенно прав! И сейчас я тебя искупаю! — Из вьюка на свет Божий появилась щетка.
Блейд сбросил пояс и наплечник, оставив, однако, перевязь с ножом. Еще у него были три копья с острыми обсидиановыми лезвиями — грозное оружие, если учитывать невероятную мощь, которой одарил его Лоторм. Шагнув в воду, странник воткнул их в песок — так, чтобы до дротиков было легко дотянуться.
Он сделал еще три шага, и прохладная вода сомкнулась над его крупом. Миклана нырнула следом; затем он почувствовал прикосновение жесткой скребницы и вздрогнул от удовольствия. Нет, что ни говори, в лошадиной жизни имелись свои прелести!
Девушка усердно терла его бок.
— Иногда я жалею, что не превратилась в самку эстара, — заметила она. — Наверно, ты испытываешь массу новых ощущений, милый?
— Ты мне нравишься такой, какая есть, — протянув руку, Блейд погладил ее по плечу. — Что же касается ощущений, то они… хм-м… довольно приятны… Очень приятны, должен сказать!
Миклана, хихикнув, скользнула вниз, ему под брюхо, и вынырнула с другой стороны.
— Наверно, ты испытываешь удивительное чувство… Впервые сменить облик! Ведь в твоем мире такое невозможно, да?
— Я много странствовал и побывал в разных мирах, как ты знаешь.
— Знаю. Но ты мне почему-то не рассказывал о них… — Щетка прошлась по хребту Блейда, и он громко фыркнул — словно настоящий жеребец. -Значит, тебе уже приходилось менять тело?
— Ну, не совсем… — Он вспомнил Берглион и милую колдунью Аквию, наградившую его медвежьей шкурой. — Однажды я попал в ледяной мир -совершенно голым, представляешь… Там можно было распроститься с жизнью во мгновение ока, но мне сказочно повезло…
— Да? — Миклана терла его задние ноги.
— Я встретил женщину.
— Ну, конечно! Когда герой на волосок от смерти, он всегда встречает женщину! Молодую и красивую, верно?