Эликсир (СИ) - Элейн Чаротти (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt, fb2) 📗
Но ее уже во мне нет. Словно никогда и не было.
Я перевожу взгляд на Бена, весь мой вид кричит о том, что я была права и что уже не будет «все хорошо». Что даже при самом лучшем раскладе меня ждёт смерть.
Он нервничает, ритмично сжимая и разжимая ладони. Его Челюсть сцепилась в замок до такой степени, что желваки заходили на шее.
Маг проследил за моим взглядом:
— Не переживай, рыжеволосая, я своё слово держу. Со мной приятно иметь дело,— с этими словами он кидает склянку с эликсиром Бену,— Спасай мать пока не поздно.
Я слышу его судорожный выдох, как же он был напряжен все это время:
— Значит вы выполните все,— он делает акцент на последнем слове,— свои обещания,— явно имея меня ввиду.
— О непременно! Когда я обманывал? — с этими словами он вытаскивает из кармана ритуальный кленок и заносит его высоко надо мной.
Зрачки расширяются, я вздрагиваю. Все происходит так быстро. Хруст. Боль.
Нескончаемая нарастающая агония утягивает куда то вниз. Перед глазами все плывет, а фигуры словно в замедленной съемке воровато перемещаются.
Вот Бен даёт знак будущей хранительнице, та хватает книгу. Ее ещё не успел убить Мирт, так как клинок был занят моей грудью. Да, и он верно забыл о девушке, стоит с придыханием взирает, как я плююсь кровью.
— Мой самый любимый момент, когда земля сжирает змей, что породила!— маг самодовольно делится впечатлениями с потирающими от удовольствиями руками слугой. После чего грубо проворачивает вулканическое стекло внутри меня и резким движением вытаскивает из груди, вызывая болезненный шок, что свинцовой плитой окончательно наваливается на меня.
Права была та старушка с фиолетовыми волосами, Зои, лес для кого то место силы, а кого то засасывает, как трясина.
Глава 43
Я томлюсь на медленном огне отчаяния, мысленно моля лишь об одном- обрести вечный покой. Изощренная пытка в стиле инквизиции, которую выбрал маг вызвала бы у охотников за ведьмами нескрываемое восхищение.
В конечном счёте от огромной потери крови, что фонтаном брызжет со всех щелей тьма начинает утягивать меня в свои холодные объятия. Но триединая Богиня, словно за поводья одергивает саму смерть, задерживая ее на пару секунд, милосердно давая возможность увидеть, что жертва моя не напрасна.
Внезапно, сам того не ожидания, словно призрак постепенно растворяется в воздухе маг. Сбитый с толку стремительными изменениями он ошалелыми глазами глядит на свои трясущиеся руки. Через них насквозь проникает лунный свет. Он отшвыривает ритуальный клинок, тот обиженно отскакивая от земли впаивается остриём в дерево. Варун кричит в отчаянии:
— Нет, нет! Этого не может быть! Как ты посмел, щенок?— зло смотрит на Бена, который торжествующе улыбается будущей хранительнице. Этот глубокий старик, уже слабо напоминает человека— высокий скелет обтянутый тонкой, словно папирус кожей. Он сотрясается от отчаяния, гнева и внезапной пронзающей все тело боли. Слабыми пальцами он пытается поднести склянку с Эликсиром к дрожащим губам, но все тщетно. Жидкость льётся мимо, шипящими струйками проникая глубоко в почву. Он падает, а на его теле горячими петлями вырисовывается последний иероглиф проклятия. Он складывается посланием, о котором ещё долго будут слагать легенды.
«Бессмертие не спасёт от расплаты».
Звериный крик пролетает по всей Роще. Безумно хватаясь за жизнь он не готов сдаваться так легко. Он вновь оборачивается к Бену, просто не понимая, как у него хватило смелости и умения провернуть все это под его носом. Лицо застывает в немой догадке, прежде чем его дух покидает тело, буквально разрывая оболочку в которой так долго был заперт, а земля по обыкновению с благодарность принимает горстку костей, что остались от некогда великого и ужасного Варуна Кинсли.
Мирт, будучи частью своего хозяина мгновенно перестает существовать , превращаясь в горстку серого пепла. Его сразу же разносит ветром. Мирта, словно никого и не было.
Чёрная бездна, наконец наваливается на меня тяжёлым похоронным одеялом. И только красная птица взмахивая крыльями, словно маятником отматывает время вспять. Картинки с бешеной скоростью мелькают. Дни, сезоны, годы сменяют друг друга. А потом набирают скорость и просто летят на крыльях этой огненной птицы.
— Я думала он изменился,— слышу грустный голос все той же девушки, что вселилась в меня. Птица оборачивается ко мне и у неё из глаз текут кровавые слёзы, они заливают все вокруг громко удаляясь о мое сознание,— Я надеялась, что услышав мой голос, он в конце концов откажется от своей мести. Не смотря на все, что он натворил, я хотела спасти его душу. Ведь закон троектарного воздаяния не пустой звук. Все доброе и злое, что ты делаешь другим, воздастся тебе втройне. К сожалению, его сердце не научилось любить.
Чуть погодя, она добавила:
— Я не смогу исправить все то, что было сделано. Но позволь подарить тебе жизнь, которую я так никогда и не познаю, Элери? Позволь искупить свою вину перед сёстрами….
Взмахи крыльев все усиливаются, впереди ничего кроме костра. Клубы серого дыма, что исходят от него, раскрашивают все вокруг, высасывая из листьев их сочный цвет. Запах гари щипцами хватает за ноздри.
— Я все исправлю, моя рыжеволосая девочка. Только не сдавайся.
Она летит вперёд. Быстрее. Стремительней. Туда, где лес раскинулся по обе стороны, а сочные зелёные листья отражают закатное солнце. Какое прекрасное место! Неужели Такой была Роща столетия назад? Жаль я так далеко в пустоте. Птица Стремится все дальше, а костёр разгорается все шире и больше. Она читает старое заклинание времени, которое с древности считалось лишь мифом. Ведь всхлопнуть самовольно пространство нельзя.
Но она упорно идёт навстречу уничтожающему все вокруг пламени и вскоре ее маленькая фигура исчезает, а пламя не раздумывая поглощает ее. Громкий крик полный горя и отчаяния сливается с таким же только мужским.
— И все таки я любила…— слышу долгим отдаляющимся эхом.
— Я тебя тоже…тоже!
*******
Я чувствую нестерпимую боль, внутри будто миллион муравьиных лапок зашивают меня послойно. Они щекотят, обжигают, что-то припаивают. Тем временем, настойчивый баритон врывается в мое измученное сознание, точно пытается пробиться сквозь глубину и столетия.
— Э-л-е-р-и,— как то глухо доносится. Такое чувство, что я глубоко под водой. На самом дне.
— П-ей! Нууууу же! Ещё… прошу только не умирай.
По телу тягуче растекается блестящая жидкость мгновенно проникая в каждую клеточку. Внутренним взором я осматриваю своё тело и вижу, как свечусь. Этот свет прорывается наружу через кожу. Я, словно фонарь на скутере, что разрывает беспросветную мглу ночной дороги. Чувствительность по нарастанию возвращается, завладевая сначала пальцами ног, щиколотками, икрами и так пока я не начинаю ощущать холодные губы Бена у нежной кожи виска. Стоит мне сделать пару скупых вдохов, резко, урывками, как на лицо звездами сыпятся море мелких поцелуев.
Распахнув глаза я вижу его.
Взволнованного. Растрепанного. И невероятно растерянного.
«Он спас тебя. Пожертвовал жизнь матери, чтобы спасти тебя»,—проносится у меня в голове. Эта мысль хватается за сердце и отдаётся гулкими ударами в подушечках пальцев.
Бен прижимает меня к себе старательно, растирая широкими ладонями мою замёрзшую спину. Баюкает, зарываясь лицом в мои волосы .
— Ты правда жива? Я думал, я тебя потерял, — отстраняется чтобы в очередной раз заглянуть в глаза, — это элексир так работает?
Я лишь вяло киваю в ответ, делая несмелую попытку дотронуться до его лица. Аккуратно провожу кончиком пальца по ямочке на подбородке, касаюсь губ, а потом нас магнитом притягивает к другу другу. Два отрицательных заряда каким то образом становятся одним положительным. Нас сносит водоворотом чувств. Кажется, что даже если обрушится вселенная этот глубокий и страстный танец губ не остановить ничем. Я люблю. Люблю. Люблю.
