Паршивый отряд. Хроники Новгородского бунта (СИ) - Фаворов Иван Геннадьевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt, fb2) 📗
Поднимаясь по мраморным ступеням дворца Васка обернулся и ему открылся вид на весь сад сразу, он был прекрасен. В самых сказочных снах и смелых фантазиях он не представлял ничего подобного. Но анализируя увиденное, затруднялся сразу ответить на вопрос: согласился бы он провести здесь вечность загробной жизни.
Пройдя сквозь ряды роскошных колонн, только база которых была выше человеческого роста, а капитель возносилась не на один десяток метров. Они оказались у входа в портал ведущий во внутренние покои дворца. Там не было двери, и они беспрепятственно прошли во внутрь. Посередине первой залы стояло нечто прямоугольной формы похожее на жаровню. Вдоль противоположной от входа стены от углов к центру поднимались две лестницы, ведущие на огромный балкон, с которого был проход в другие помещения. Справа и слева шла система арок, под сводами которых были сделаны ниши со стоявшими в них небольшими столами и креслами. Миновав всю эту залу и поднявшись на балкон, они вышли в длинный коридор, потом повернули и оказались на винтовой лестнице. Примерно еще через два этажа зашли в небольшую дверь, скрывавшую нечто похожее на кабинет, будуар или охотничью комнату. Интерьер этого места был настолько не однороден, что определить сразу назначение этого помещения было невозможно. На мягкой кушетке украшенной витиеватой резьбой сидел человек в свободных шароварах и широкой льняной рубахе, вышитой разноцветным бисером, серебряной и золотой нитью, с длинным чубом на голове и густой бородой на лице. На невысоком столе перед ним были расставлены разные яства. Вокруг него, но на достаточно почтительном расстояние сидели гурии. Они не пытались к нему приблизится, но и не отдалялись от него. Все были заняты каким ни будь незначительным делом. Святослав имел вид человека погружённого в дела, но в тоже время ничего не делал. Гостей он встретил доброжелательно, но в его радушие чувствовалось притворство человека, который уже всё имеет и ничего нового получить не от кого не может и поэтому ко всему тому, что ему предлагают относится с равнодушным вниманием. Но тем не менее было похоже, что появлению Годфри он рад и в океане его равнодушного безразличия для этого человека может отыскаться ручеёк симпатии.
— Доброго Здравия вам гости дорогие! — Он встал им на встречу протягивая руку. Годфри пожал её чуть выше запястья.
— Будьте бо-гаты мой государь. — Сказал Годфри в ответ на его приветствие. И немного поклонился. Васка последовал его примеру.
— Я рад приветствовать вас в моих владениях храбрые войны. Очень нечасто к нам заходят люди из мира живых. И тем более никогда не делают этого просто так. Но я надеюсь, что прежде чем мы приступим к обсуждению приведшего вас сюда дела и обменяемся дарами вы примите участие в нашей ежедневной охоте.
— Мы с удовольствием составим Вам компанию. — Сказал Годфри.
После этого Святослав предложил им сесть за стол рядом с ним. Они полу-прилегли на мягких кушетках, расставленных вокруг стола. По две гурии услужливо подошли к каждому из них, поднося пищу и бокалы с вином. Годфри пригубил вино, а пищу есть не стал. Потом посмотрел строго на Васку, у которого слюни уже текли от всего увиденного, и он был готов с аппетитом пообедать. Васка поймав взгляд учителя, как бы опомнился и сделал тоже самое.
Подав угощения девушки аккуратно сели рядом с ними на самый край кушеток и принялись мило посматривать на гостей. Годфри делал вид, что не замечает их. А Васка ёрзал и не знал куда деть руки. Потом Святослав предложил сыграть в шахматы, на что Годфри с удовольствием согласился.
Васка вдохновлённый строгим взглядом учителя смог в себе пересилить соблазн наесться как следует, но вина пригубил немного больше чем того требовала обычная формальность. Слишком красивым был его красный цвет и приятным аромат. Оно странным непривычным образом обожгло пищевод. С одной стороны, это было хорошее вино, но с другой вина как бы не было, в рот оно попало, а в пищеводе уже растворилось куда-то и до желудка ничего не дошло. Прикосновения женщин имели схожий эффект. Вроде ощущались отчетливо, но не согревали, были какими-то прозрачными. Потом Васка заметил, что учитель почему-то избегает непосредственного контакта с обитателями этого места, не ест пищи, не пьёт вина только делает вид. От прикосновений Гурий как-то ловко уворачивается. Он решил, по возможности, подражать учителю, а потом расспросить его почему он так делает и почему ничего не сказал ему о такой необходимости.
Молодой проводник устроился недалеко от них за небольшим столиком, в мягком кресле с красивой книгой. Гурии на него внимания не обращали: обнимать не пытались, пищу не подносили.
После того, как вестницы принесли красивую резную доску с драгоценными шахматными фигурами из эбена и слоновой кости. Учитель с повелителем увлеклись игрой, а гурии в серьёз занялись Ваской. Деваться ему было некуда, старшие были заняты и предоставили его самому себе. Он, дождавшись подходящего момента аккуратно встал, стараясь некого не обидеть и отправился на балкон, расположенный за прозрачными занавесками. Там открывался прекрасный вид на все владения Святослава.
Гурии не навязчиво последовали за ним. Как намагниченные они обступали его, гладили, отлично осознавая свои сильные стороны и производимое впечатление. Васку естественно влекло к ним, но негласное замечание учителя заставляло сопротивляется. Всё время их пребывания в чертогах Годфри был чрезвычайно сдержан и замкнут в себе. Наблюдая за учителем Васка старался подражать ему, но силы воли не хватало для нужного уровня концентрации.
В окружение гурий Васка начал чувствовать, что теряет силы. С каждым их прикосновением толика его жизненной энергии переходит к ним. Они выходили на балкон, сквозь колыхание белых занавесок, по очереди с небольшим промежутком, впрочем, достаточным для того что бы их появление не казалось навязчивым. Устраивались на разном расстояние от Васки, некоторые совсем близко, другие поодаль. Одни трогали его руками словно случайно или играя, другие касались лишь взглядами. Находящиеся рядом с ним потихонечку переходили от ужимок и случайных прикосновений к действию. И у Васки не хватало силы духа просто оттолкнуть их и уйти, тем более он не знал куда идти. По мере возбуждения он чувствовал и увеличивающиеся беспокойство.
Но сделать уже ничего не мог. Желание вызываемое их трущимися о него телами было гораздо сильнее всех остальных чувств.
Занавески продолжали колыхаться на лёгком ветру, но Гурии сквозь них уже не прибывали. Васка лежал на топчане совершенно обессиленный. Красавицы, как уличные кошки после хорошего обеда, очень быстро и тихо разошлись кто куда, оставив свою жертву смотреть в затянутое облаками небо.
На некоторое время забыв кто он и потеряв ощущение своего существования Васка разоружённый, раздетый и беспомощный пытался найти себя среди предметов окружающего мира. Течение времени и чувств застыло. Потом, в образовавшемся пузыре в сознание Васки, набухшая занавеска словно родила для его восприятия их молодого проводника. Он прошёл к его ложу и остановившись на некотором расстояние, встал нешироко расставив ноги и сложил руки на груди.
— Ну что вымотался герой любовник? — Проводник ехидно улыбался.
Поскольку все чувства Васки, как дети, выбегающие из школы после окончания занятий, оставили здание его души пустым и безжизненным. Он не рассмеялся, не обиделся, а просто посмотрел на проводники ничего не выражающем взглядом. Тот не стал долго раздумывать взял Васку за руку и поднял с кровати.
— Пойдём, тебе надо к фонтану. Он хоть и не вернёт твои утраченные силы, но немного оживит, а то ты мертвее мёртвого.
Проводник потащил Васку по каким-то не длинным коридорам, ступеням и переходам. Совсем не той дорогой, которой они шли в покои Святослава. Новый путь оказался в разы короче первого и Васка опомнится не успел как очутился рядом со стариком у Фонтана с водой. Старик сидел безмятежно медитируя, вокруг не было гурий и воинов. Только щебетание птиц. Проводник набрав полный ковш воды из фонтана вначале вылил его Васке на голову, потом дал напиться и тот немного ожил. Силы к нему не вернулись, но ощущение жизни вновь начало наполнять его разум, время приобрело свой естественный ход, проснулись элементарные желания.
