Gamemaster 2. Пустоши Дажь (СИ) - Собинин Николай (прочитать книгу .txt) 📗
Экий он прыткий, мне и одной стрелы в боку хватило, так что свою разводку «на лоха» оставь кому другому. Я вновь начинаю смещаться в сторону оставшихся в живых бандитов. Счет все еще в мою пользу.
Теперь они настороже, и достать их будет гораздо сложнее. Лучник встал к самой стене, а Шрам прикрывает его своей спиной. Понял, зараза, кто для меня представляет максимальную угрозу.
Я подхожу к булькающему кровавыми пузырями Кабану, вокруг которого натекла уже целая лужа крови, и добиваю его. Очень вовремя, «Жатвы» оставалось всего-ничего. Теперь в запасе есть еще две с половиной минуты на то, чтобы разобраться с теми, кто остался. Нужно поклониться в ноги Сваргу, враги стоят в пятнадцати метрах от меня и ничего не видят, лишь подслеповато щурятся, вглядываясь во мрак, тогда как я вижу их прекрасно. Нужно лишь постараться не выдавать себя звуками. Звуками… А ведь это мысль. Я подбираю с пола камень и швыряю его в противоположный конец залы. Шрам незамедлительно реагирует на звук падения и начинает двигаться туда. Я следую за ним. Мы минуту кружим по залу, смещаясь между колоннами, но это не может продолжаться вечно. Я не спец по подкрадываниям, да и стелс-режим никогда не входил в набор моих любимых приемов. Сейчас мои шаги маскируются журчанием воды и громкими стонами раненого. Но время работает против меня, да и таймер у «Жатвы» совсем не резиновый, а я вовсе не хочу потерять текущие + 45 процентов к урону и + 8 к каждому стату. И тут мне снова улыбается удача. Шрам выходит на берег водоема в центре залы и поднимает факел выше, озираясь по сторонам. Тянуть больше некуда, и я бросаюсь на него, просто сталкивая в бассейн с водой. Факел, что он держал, был последним, у лучника руки заняты его оружием, и огонь с шипением гаснет, погружая все в спасительный мрак. Шрам отчаянно ругается, пытаясь выбраться из воды, но по скользким, обточенным за столетия тоннами воды камням, да еще и в полной темноте, сделать это очень непросто. Я слышу щелчок тетивы и бросаюсь на пол. Стрела, пущенная застрельщиком, рикошетит от сталагмита над моей головой и уходит в стену. Ну, держись, падла! Стрелок, догадавшись, что настало время всерьез озаботиться сохранностью своей шкуры, начинает стрелять на звук на уровне моей груди наугад. Но я вижу, куда он целится, и уклоняюсь, либо прячусь за колонны. Выждав момент, я рывком сокращаю дистанцию между нами. Раз - и я перерубаю тщедушное тело пополам. В полной темноте стало заметно, что вокруг лезвия серпа, по рассекаемой плоти скачут, словно играя, статические разряды электричества. Выглядит красиво. Вероятно, это и есть тот дополнительный урон от молний, который дает благословение Перуна за жертвоприношение. Еще про себя отмечаю, что пассивная абилка на силу разрубания серпа, это нечто. Жало входит в тело, как в масло, и разваливает стрелка от плеча до бедра, словно трухлявую колоду. Целый гейзер из брызг крови окатывает меня с ног до головы. Готов спорить, видок у меня сейчас еще тот. Минус десять.
В темноте испуганно причитает раненый в живот, все еще не испустивший дух, подвывая от страха и боли, взывает ко всем богам одновременно. Только я сомневаюсь, что кто-то из них сможет ему сейчас помочь. Вернее, захочет это сделать. Направляюсь к нему, продолжающему охать и стонать, зажимая рану в животе ладонями. Услышав мои шаги он засуетился, пытаясь отползти назад, совмещая это со слезливыми причитаниям:
- Не убивай, у меня детки малые, жонка на сносях. Я…- прерываю этот поток сознания росчерком серпа, обильно заляпавшего кровью пол. Как сказал Сварг, всем новичкам предлагали выбор, сохранить человеческое лицо или присоединиться к ренегатам. И вы, ребятки, свой выбор уже сделали. Так что, нет смысла вымаливать себе прощение, свои приговоры вы вынесли себе сами. Я просто привожу его в исполнение.
Пока я распутывал шнур Молотильщика, крепко-накрепко обвившегося вокруг запястья последнего покойника, Шрам, наконец нашел, за что зацепиться и принялся вылезать из бассейна. А вот этого нам совсем не нужно! Я метнулся к карабкающейся по скользким камням в темноте фигуре, и череп Крыжня с треском опускается на его кисть, дробя мелкие кости. Мой мучитель вскрикивает и с плеском вновь падает в воду.
- Эй, Шрам! Каково это, оказаться на месте своей жертвы? Как ощущения?
- Я не по своей воле над тобой измывался, ты же знаешь.
Угу, угу. Ты не виноват и вообще весь белый и пушистый.
- Страшно тебе, наверное? Аж до зубного стука страшно?
- Отпусти меня, не бери греха на душу, а? Всеми богами заклинаю, отпусти!
- М-да, а во время пыток ты был храбрее!
Я вновь опускаю Молотильщик вниз, и на этот раз он приземляется прямиком на Шрамовотемечко. Удар вышел на славу и палач солдатиком уходит под воду, но всплывает через пару секунд спиной кверху, обильно пачкая кровью подземный пруд. Ранения головы сопровождаются сильными кровотечениями, я по себе знаю, даже мелкие порезы могут стать причиной целых потоков крови. А тут налицочерепно-мозговая, с проломом свода черепа. Еще десяток секунд, и вода в воронке становится похожа на красное вино. Чувствую в душе удовлетворение. Хотя, этому садисту тоже чересчур легкая смерть досталась, на мой взгляд. Жаль, нет времени возиться с этими отбросами, я бы им показал почем фунт лиха.
Минус двенадцать. И я все еще не сделал свою работу даже наполовину. Если тот, удушенный, не соврал, впереди еще семнадцать потенциальных покойников.
Усталость накатывает волной, но все, что я себе могу позволить – это на десяток секунд привалиться к колонне, и хлебнуть Возгарева лечебного зелья. Мышцы вокруг раны в боку моментально немеют, а значит, через минуту они придут в норму, и рана затянется, напоминая о себе лишь легким покалыванием. Спасибо игровым условностям этого мира, в реальности моя месть тут бы и завершилась. Выковыриваю пальцем хлебные затычки.
А вообще это жутковато. Мои самоделки с каждым убийством делают меня все сильнее, особенно четко я это осознал минуту назад, когда рассек тело стрелка на две части не особо сильным, на мой взгляд, ударом. В реальной жизни такой номер повторить не выйдет. Но в Бэкварде понятие «сила человека» довольно относительное и неабсолютное. И сейчас, пока «Жатва» действует на меня, я скорее монстр, чем человек. Но страшнее всего то, что она меняет не только циферки в окне статистики персонажа. Мне даже самому становится жутковато от своей кровожадности и ледяного спокойствия. Ведь я только что с абсолютным спокойствием отправил на тот свет дюжину человек, пусть они и были экзистами, но лично я не вижу большой разницы между убийством игрока и этих ребят. Конечно, они все отморозки, по три раза заслужившие такую смерть, но то, что у меня не дрогнул ни один мускул на лице за это время, до усрачки пугает меня самого. Ненормально это. Этот эффект превратил меня в хладнокровного социопата, для которого жизнь другого человека не стоит ровным счётом ничего. Или дело в эффектах Жнеца и Молотильщика? Там что-то было про хладнокровие и ужас. А может, это всегда было во мне, дремало где-то в глубине моего подсознания, дожидаясь подходящего момента? Это и вправду пугает. Ладно, займемся самокопанием после, сейчас есть занятия поважнее.
Здоровье восстановилось, недомогание тоже сошло на нет, и я двинулся по извилистым природным коридорам дальше, стараясь настроиться на предстоящую схватку. До этого момента мне несказанно везло и я, практически без потерь, извел половину банды, но везение не может продолжаться вечно. Вселенная таких вещей не любит, и если ты три раза подряд выкинул шесть костей из шести возможных, жди кирпича на голову. Мировое равновесие системы в действии.
Накаркал, блин, пророк долбанный. Ренегатов, шедших со Шрамом, изначально было пятеро, включая и его самого, а не четверо. Одного этот прозорливый покойник отправил с предупреждением к остальным членам банды. И сейчас, когда я вышел из разверстого зева пещеры на внутренний дворик, огороженный каменной стеной, все оставшиеся в живых разбойнички с радостными улыбками вышли мне навстречу.
