Саван Вечности (ЛП) - Гудкайнд Терри (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Бэннон ушел из особняка — наверно, проводил время со своими новообретенными друзьями, — поэтому Никки поужинала вместе с Натаном в его покоях. Непривычно немногословный волшебник рассказал о своей работе с Андре:
— Я верю, что повелитель плоти может отыскать решение. Сегодня мы создали карту линий моего хань и обнаружили очевидный недостаток. Нам нужно продолжать работу, чтобы вернуть дар.
— За этим мы сюда и пришли, волшебник. — Она заметила, как он оживился, когда она назвала его волшебником, хотя он был неспособен коснуться своего хань. — Но я не хочу тратить время впустую. Этот город тревожит меня. Мы должны распространять известия о магистре Рале, но я боюсь, что гниль Ильдакара уходит глубоко в корни. — Во многом этот город напоминал ей Алтур'Ранг.
Натан разобрался с десертом в виде медового пирожного и облизал пальцы.
— Не могу не согласиться. Сомневаюсь, что Ильдакар могут спасти непокорная колдунья и сопровождающий ее волшебник… даже если ко мне вернутся силы. Нам стоит уйти подальше, пока они не подняли свой саван и не запечатали город вне времени.
Никки беспокоилась и опасалась, что ей все-таки придется противостоять волшебникам Ильдакара. Она вернулась в свои покои, чтобы поразмыслить над своими умениями — над навыками, которым ее научили сестры Света, и над ужасающей магией Ущерба, обретенной тогда, когда она стала сестрой Тьмы и служила Владетелю. У Никки имелся арсенал заклинаний, превосходящий умения самых одаренных противников, но волшебники Ильдакара уже продемонстрировали свои выдающиеся способности. Они превратили сотни тысяч людей в камень и изолировали свой город от времени. Даже Никки не могла с этим соперничать.
После перемещения звезд она была не уверена, что изученные ею хитросплетения магии — контрольные сети, заклинания, действия, последствия и взаимодействия — будут работать как прежде. Оказавшись одна в своих покоях, Никки стояла перед неглубокой чашей с водой и изучала в отражении свои яркие голубые глаза и светлые волосы, которые она зачесала назад и скрепила драгоценной ильдакарской заколкой. Ее лицо было прекрасным.
Бесчисленное количество мужчин смотрело на нее с вожделением, многие воспользовались ее телом. Однако единственный мужчина, которого она любила, никогда не желал ее. Ричард Рал уважал Никки и высоко ценил ее помощь. Он восхищался ею как другом, советником и одним из ключевых союзников в его стремлении к миру и свободе во всем мире. Но истинную любовь Ричард испытывал к Кэлен.
Любовь не измерялась одной лишь человеческой красотой. Никакое беспристрастное жюри не взялось бы судить, кто привлекательнее — Никки или Кэлен. Обе женщины были прекрасны, но красота Кэлен была исключительно для Ричарда, а красота Никки оставалась ее собственной.
Погрузившись в мысли, она опустила пальцы в чашу, отчего по ее идеальному отражению прошла рябь. Она плеснула водой в лицо.
Никки давно лишилась теплого и сострадательного человеческого сердца, но теперь она была сильнее, была на правильной стороне и посвятила себя делу Ричарда — делу свободы. Впрочем, Никки сомневалась, что когда-либо найдет — или даже пожелает найти — настоящую любовь. Тем не менее, колдунья знала, что сейчас она более человечна, чем когда-либо.
Выпустив свой дар, чтобы погасить свет в комнате, Никки откинулась на прохладные шелковые простыни и погрузилась в сон, спокойствие и грезы…
Когда ее сознание унеслось прочь, впервые за последние дни она ощутила магическую связь со своей сестрой-пумой Мрра. Ее мысленный взор видел глазами кошки, тело стало гибким, она почувствовала силу своих мускулов и опасную остроту когтей, пока бежала через поросшую травой равнину. Мрра было легко найти добычу: здесь ей попадались жирные антилопы, зайцы и даже суслики. Она ела досыта, но беспокоилась, дожидаясь Никки.
Мрра несколько дней бродила вокруг древних каменных солдат. Ее чуткое кошачье восприятие не видело угрозы в статуях мужчин в доспехах, но по-настоящему ее тревожил величественный город, наполненный зданиями, людьми… и болью. Мрра уже давно могла уйти в холмы, но связанная заклинанием с Никки кошка осталась возле охваченного беспокойством города.
Песчаная пума не оставила Никки — даже ее друзей, Бэннона и Натана, которые хорошо к ней относились. Мрра хотела защитить их всех, но ничего не могла поделать, пока они были в большом городе. Никки неоднократно видела сны с воспоминаниями о заточении Мрра, о том, как главный укротитель клеймил ее, обучал их троку, как они убивали противников на боевой арене… Теперь Никки в реальности узнавала кристально-четкие детали этих видений.
Никки было некомфортно в качестве гостя Ильдакара, но во сне колдунья, связанная с большой кошкой, снова стала свободной. Мрра жила своей жизнью и видела мир глазами хищника, игнорируя навязанные обязательства или политику. Она просто жила: охотилась, бегала, спала. Благодаря магической связи, Мрра больше не была одинокой кошкой. Никки стала ее частью. Теперь, когда их связь возобновилась, в разуме пумы что-то пробудилось. Она помчалась по равнине сквозь шелест сухой травы — ее рыжеватый мех сливался с ней, и кошка оставалась невидимой… пока не решала напасть.
Ночью, когда ее зрение обострялось, Мрра рыскала под городскими стенами, чуя человеческий запах и резкое зловоние тех мест, куда они опорожняли ночные горшки прямо с каменных стен. Мусорные кучи были разбросаны вдоль нагромождений камней. Мрра исследовала границы большого города, избегая закрытых на ночь массивных ворот. Она вскарабкалась на пестрый гранитный выступ и перескочила на покрытый лишайником высокий валун, примыкающий к низкому участку стены. Десятилетия назад желудь упал в трещину в скале, и за эти годы вырос большой дуб. Он тянулся ввысь, раскалывая гранит своими извилистыми корнями.
Цепляясь когтями, Мрра полезла на дуб и взобралась на самый верх. С высокой крепкой ветки кошка смотрела на неприступную стену, оценивая высоту — стена была выше дерева на пятнадцать футов. Прикидывая расстояние, она напрягла мускулы. Мрра не раздумывала и не колебалась. Она с силой оттолкнулась и прыгнула в воздух.
Большая кошка почти допрыгнула до верха широкой стены. Она проскребла выпущенными когтями по торцу крайнего каменного блока и зацепилась за одну из свисающих лоз. Отталкиваясь задними лапами и молотя хвостом, Мрра карабкалась наверх. Напрягшись, пума наконец забралась на стену. Она тяжело дышала, язык вывалился из пасти, но она отдыхала совсем недолго; прижавшись к земле, она пошла дальше. Мрра ползла по стене, пока не оказалась возле крыши здания на нижнем уровне города.
Снова прыгнув, Мрра приземлилась на эмалированную черепицу. Она сбила несколько плиток, которые загремели и загрохотали, скатываясь вниз. Из жилища донеслись крики, но Мрра прыгнула в темный переулок и метнулась прочь до того, как на улицу вышли мужчина с лампой в руках и его жена. Они кричали, браня незваного гостя. Пума не понимала слов, слышала только шум и человеческие голоса. Мрра чуяла их страх.
Теперь она была внутри Ильдакара, ненавистного города, места боли. Здесь была ее сестра-пума.
Никки беспокойно ворочалась во сне, чувствуя тревогу. Ей был непривычен страх песчаной пумы.
Мрра отбросила робость и продолжила двигаться. Она держалась в тени. Здесь было много еды, хотя охота отличалась.
Никки, пребывая в некоем трансе, пыталась докричаться до Мрра: «Ты должна спрятаться! Спрячься! Укройся где-нибудь до рассвета».
Мрра продолжала идти по нижним уровням города, которые ночью были довольно пустыми. Стражники патрулировали улицы, и Мрра издалека ощущала солдат в доспехах. Кто-то из них шел в одиночку, кто-то — группами по три-четыре человека. Попадались и другие люди: ночные рабочие, которые придерживались главных улиц, и другие, которым, как и Мрра, нравились тени. Человеческие охотники.
Она услышала впереди приглушенный крик, звуки потасовки и борьбы. Мрра стало любопытно, и она осторожно и мягко прошла дальше и нырнула за угол переулка, откуда можно было увидеть открытую улицу. Три человека в коричневых одеждах атаковали одного из одиноких городских стражников.
