Волчья Луна (СИ) - Мах Макс (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
— Спасибо за предостережение, Василий! — искренно поблагодарил Август. — Теа собирается сегодня на гуляние, которое устраивает принцесса Екатерина в Петергофе. Присоединюсь, пожалуй, к ней и я. Все-таки будет там не одна.
— Мое присутствие вам не помешает? — деликатно поинтересовался граф Василий, явно довольный принятым решением.
— С каких пор ты стал нам мешать? — искренно удивился Август, испытывавший к графу Василию дружескую симпатию. — Анна Захаровна к нам тоже присоединится?
— Думаю, что не откажется, — усмехнулся в ответ собеседник, явно удовлетворенный словами Августа.
— Значит, решено, — подвел черту Август, — едем вместе, вчетвером.
Не надо было быть семи пядей во лбу, как говорят в России, чтобы понять: охотница и лейб-гвардейский офицер в бою, если таковой случится, никогда не помешают…
2. Петергоф, двадцать первое декабря 1763 года
"Принцессин двор" гулял в Нижнем парке поблизости от Большого Петергофского дворца. И следует заметить, принцессы, привыкшие потакать любым своим капризам, гуляли широко: весело и пьяно, благо и многочисленные гости "девичьего угла" ни в чем себе не отказывали. Ели и пили на морозе, танцевали на снегу и даже прыгали через костры. Последнее, впрочем, относилось к одним лишь мужчинам. Женщинам разгуляться по-настоящему мешали тяжелые зимние платья, в которых даже подол толком не задрать. Но зато все остальное присутствовало в ассортименте: громкий визг, песни и пьяный смех, легкий флирт и жаркие поцелуи в шатрах и павильонах, разбросанных по всему парку. Кое-где влюбленные парочки одними поцелуями не ограничивались, так что в общий шум тут и там вплетались недвусмысленные стоны и лихорадочные признания в любви. При этом лексика "галантных кавалеров" и "нежных дев" могла заставить покраснеть и видавших виды ветеранов куртуазных игр.
Горели костры. Повара запекали телятину на углях и жарили баранов и коз на вертелах. В больших котлах варились глинтвейн и взвар. Слуги спешили с переменами блюд к "обеденным павильонам", а там вкушавших "от плодов земных" и крепко выпивавших гостей развлекали доморощенные скоморохи и шуты, французские певцы, немецкие музыканты и итальянские жонглеры. Однако Августу было не до развлечений. Он, разумеется, выпивал — слишком много шампанских вин и русской водки, но с этим уже ничего не поделаешь, — и закусывал чем боги наградили. Смеялся и шутил. В общем, старался не выделятся на фоне всех прочих гостей, но был при этом предельно собран и насторожен, и внимательно следил за всем, что происходит вокруг него, но, в особенности, за тем, что и как происходит вокруг графини Консуэнтской. Его несколько успокаивало присутствие на празднике двух сильных чародеек — сестры Весты и принцессы Елизаветы, — а также поляницы-охотницы Аннушки Брянчаниновой, но Август никогда не забывал, что береженого и боги берегут. И хорошо, что не забывал.
Этих опасных людей он увидел прежде, чем они успели нанести свой роковой удар. Вернее, сначала Август заметил одного из них. Как ни странно, этот высокий, крепкого сложения мужчина был одет во все черное, что сразу выделяло его на фоне всех прочих участников гуляний, одетых ярко и дорого и уж точно не в такие траурные цвета. Другое дело, что Август не замечал этого "темного пятна на ткани мироздания" до тех пор, пока незнакомец не приблизился к Татьяне на полсотни шагов. Но в тот момент, когда, преодолев наведенный морок, Август его все-таки увидел, он сразу же понял, что человек этот является сильным колдуном, и что как раз сейчас, в этот самый момент, волхв — как называли в России темных колдунов и светлых волшебников — "перебирает" магические потоки, формируя какое-то неизвестное Августу, но, очевидным образом, мощное и, значит, крайне опасное заклятие.
Таня! — закричал Август мысленно, и это было все, что он успевал сделать. — Опасность!
Безмолвный разговор давался им тяжело, но, если принять во внимание, что среди колдунов и волшебников мало кто, вообще, способен на мысленный диалог, они — Август и Таня — справлялись с этим делом совсем неплохо, хотя и без выдающихся достижений. Тем не менее, сейчас Таня "услышала" Августа сразу и мгновенно откликнулась на его призыв.
Вижу! — "выкрикнула" она так "громко", что у него разом "заложило уши", но Август ясно увидел, как возникает вокруг женщины голубое "морозное" сияние.
Разумеется, он не знал, что это такое. Скорее всего, у ЭТОГО не существовало пока даже названия. Впрочем, одно было ясно без пояснений — Теа начала колдовать, и колдовство ее, как случалось уже не раз и не два, не походило ни на что из того, что Август видел в своей жизни. Это было странное, заставляющее тревожно сжиматься сердце колдовство, красивое, как произведение искусства, но при этом явно тщательно рассчитанное, сбалансированное и продолжавшее стремительно набирать силу. Сияние "уплотнилось", если конечно это слово подходит для описания некоего эфемерного явления, видимого одним лишь колдовским зрением. Но так все и обстояло: морозная голубизна "сплотилась", стремительно формируя вокруг женщины подобие веретенообразного кокона, переливающегося всеми оттенками холодных цветов: голубого, синего и зеленого. Это было завораживающе красиво, но — увы — у Августа не оставалось ни времени, ни возможности вполне насладиться невиданным зрелищем. Он в этот момент тоже "работал", визуализируя "фантомные" заклинания защиты, обращенные к элементалям Огня и Воздуха, и одновременно мысленно формулируя атакующие вербальные арканы, являвшиеся естественным порождением стихии Духа. Август спешил, ибо время уходило, как песок сквозь пальцы, но прежде чем вспыхнул бой, успел все-таки заметить еще троих мужчин в черном, возникших среди гостей праздника, как и первый колдун, казалось, "из неоткуда". Вот только что их не было и в помине, а в следующее мгновение они уже здесь, и значит, черные волхвы владели очень сильными заклинаниями морока.
"Четыре!" — отметил Август краем сознания.
Четыре! — словно эхо "шепнула ему на ухо" Татьяна и в то же мгновение парировала сплотившимся над ее левой рукой щитом запущенное одним из черных людей сложной конфигурации проклятие.
Черный туман растекся по полыхнувшей чем-то ослепительно голубым синеве, а Таня уже начала метать с правой руки сгустки темно-малинового пламени. И тут выяснилось, что противнику с таким колдовством встречаться прежде, по-видимому, не приходилось. Волхв, — как, впрочем, и сам Август, — даже не догадывался об истинной природе и силе брошенного Татьяной заклятия, а оно легко преодолело выставленную черным человеком защиту. И, не успев даже закричать, колдун вспыхнул, как смоляной факел, и уже в силу этого мгновенно "выпал" из завязавшегося в дворцовом парке скоротечного боя.
Как ни стремительна была эта схватка, Август не только наносил удары и парировал чужие "выпады". С огромным напряжением своих немалых сил он так же удерживал в зоне "внимания" все, что происходило вокруг него и Татьяны. Он видел, как разбегаются во все стороны гости принцесс, и как ставит похожую на зеленые побеги защиту юная волшебница — принцесса Елизавета. Веста в это время не только прикрывала свою ученицу, но и пыталась отвлечь черных колдунов от Тани, на которой, собственно, и сосредоточилась сейчас вся их темная ненависть.
Волхвы метали смертельные проклятия, похожие на черные, как сам мрак, копья и стрелы, и раскаленные добела огненные молнии. Судя по всему, они оперировали не только арканами "легких" стихий — Огня, Воды и Воздуха, — но и гримуарами Земли и Духа, что многое могло сказать такому опытному колдуну, как Август, об их истинной силе и возможностях. Но главным сейчас было то, что метили волхвы, прежде всего, в Татьяну, хотя уделяли внимание и другим: Весте, Елизавете и Августу, который бежал к своей женщине, придумывая на ходу все новые и новые "фантомные" щиты и бросая в черных колдунов порожденные вербальной магией убийственные арканы. Таня же в это время творила такое, что не приснится и в страшном сне. Кружась вокруг себя, как если бы танцевала какой-то замысловатый танец, она медленно всплывала над землей, стремительно отражая с двух рук летящие в нее заклятия и перуновы огни, и посылая в ответ — и снова же обеими руками — сгустки темного огня. Нападавшие, однако, быстро приноровились к ее странной магии, выставив подходящую случаю защиту, и, вскоре стали метать в Татьяну знакомые Августу не только по книгам полупрозрачные заклятия магии воды. Доставалось, впрочем, и ему самому. Он с большим трудом разрушил несколько летящих в него "игл ундины" и, почувствовав свою уязвимость, стал быстро наращивать плотность щитов. И в этот момент одно из похожих на стеклянные ножи заклятий пробило сияющий холодной голубизной щит Теа, прошло сквозь защитный кокон и ударило ее в левое плечо.
