О непредсказуемости жизни (сборник рассказов) (ЛП) - О'Кэйн Крис (книги бесплатно .txt) 📗
Разглядев гостей, женщина гулко расхохоталась:
— Жупар! Ты ли это?! Опять пришел домогаться моего ужина?! Ну заходи, заходи! И друга за собой тягай, у меня на всех хватит!
Переступив высокий порог и пройдя коротенький коридор-отгородку, Мишель едва успел придержать закрывающуюся внутреннюю дверь, потом запнулся о медвежью шкуру, распростершуюся посреди комнаты, и тут же удивленно уставился на печку. Стоящая в рукотворной пещерке — снизу выложенное из булыжников и глины основание, по бокам также булыжно-глиняные стенки, в потолок уходит дымовая труба. Сама печка совершенно не похожа ни на обычные для бедных домов жаровни, ни на более богатый камин. Изящная кованая штучка, на толстеньких ножках, с выдвижным ящичком снизу, фасонной дверкой спереди и двумя рядами отверстий сверху. Из отверстий, уходящих прямо в нутро печки, дым почему-то не шел, хотя из-за дверки ясно слышалось тихое потрескивание и гул пламени. А вот тепло от нее и, в особенности из тех самых отверстий, шло очень хорошо, куда там камину.
На печке, прямо перед трубой торчал прикрытый крышкой котел, от одного только запаха из-под крышки Мишель тут же припомнил, что единственная его сегодняшняя еда — кусок хлеба утром и пара сухарей с медовухой ближе к вечеру. Потом юный бобер углядел развешанные на дальней стенке двуручный меч и хорошую такую булаву, с него самого ростом. У кресла возле печки торчал топор лесоруба — зазубренное лезвие, изогнутая ручка. На самом кресле валялся брусок, видно хозяйка как раз правила инструмент, когда постучали гости. Напоследок Мишель еще сунул любопытный нос во вторую дверь, завешанную разноцветной, сшитой из лоскутков занавесью, но тут в комнату вошли Жупар и Линдси.
Впустив гостей, хозяйка немедленно развила бурную деятельность. На стол плюхнулись чуть грязноватые тарелки, ложки, кружки. Туда же отправился громадный кувшин с чем-то булькающим, потом на подставку хлопнулся котел, пахнуло мясом, кашей и специями. Вооружившись половником, женщина мигом разбросала по тарелкам ядреную смесь ячневой крупы, рубленого мяса, лука, перца и лаврового листа. Причем тарелки были — иному воину за щит бы сошли. Мишелю так точно. Рядом легли ломти хлеба, в три пальца толщиной и кружки, заполненные густой жидкостью из кувшина.
— Ну, вечно-голодные, налягайте!
Молодой бобер еще хлопал глазами, а Жупар уже устремился за стол.
— А ты чего глядаешь? Седай, да кажи честному народу, как ты работать могешь!
Мишель, осторожно устроившись на грубом, но фундаментальном самодельном стуле, и подражая всегда изящному Матиасу, аккуратно положил в рот первую ложку... тут его сознание как будто погасло. Следующее, что он осознал — как отваливается от блестящей, будто вылизанной глиняной тарелки.
— О-оф-ф...
— А ниче, ниче так! — довольно громыхнула хозяйка. — Хорош работничек будет!
— А-то! — хмыкнул Жупар. — Других не водим! Кстати, а ведь знаешь, паренек и правда ищет работу, возьмешь?
— Ик! — Мишель с почтением уставился на женщину.
Линдси посмотрела сверху вниз, на осоловевшего юношу:
— Ну... Хм... Бобер.
— Да госпожа... ик! Ой...
— Ха! Маловат росточком-то, но ить бобер... слыхала я, вы деревья валить дюже хороши. А? Что скажешь, добрый молодец?
Мишель сглотнул и выпрямился, втянув раздувшийся животик:
— Когда начнем?!
— Ишь ты, каков! Ладно... сперва посмотреть тебя в деле надыть. Так. Вон, вишь на колышке висит меч. Тот, что самый большой. Вот и перенеси-ка его к седлу. Ну чего глядаешь? Седло. Где сидят, ну вон же около печурки! Ага, углядел. Воо! Туды его и тягай, погладаю бедного бархаткой с маслицем. Да гляди мне, шкурку на полу не подпорти!
Юноша посмотрел на сияющую в свете новомодного масляного светильника стальную оглоблю, по недоразумению именованную мечом. Почти в полтора его новых роста, шириной в три ладони, толщиной в два пальца... О боги!
Уже подойдя и протянув лапы, он остановился. Вряд ли эта... бабища не поняла, что такой меч ему так просто не утащить. Говорит она странно, но... не значит ли, что проявить он должен не силу, а сообразительность? Мишель оглянулся по сторонам. В углу, на полке валялась старая волчья шкура, вся вытертая и облезлая. Отлично!
Дотащив наконец острую как бритва, но аккуратно обмотанную старой шкурой, а потому вполне безопасную для окружающих, а особенно для медвежьей шкуры на полу, оглоблю-меч до кресла, юноша осторожно положил ее на пол, а сам привалился к мягкой спинке, отдыхиваясь.
— Надо же, — хмыкнула хозяйка. — Ладноть! Посмотрим еще как лесу себя покажешь. Так... Завтрева... послезавтрева... Вот! Послепослепосле... Тьфу! В смысле через три, на четвертый. Утром значится, в лес и пошагаем. Как раз пересменок будет. Завтрева с утреца... нет, с утреца не надобно, лучше к полудню шагай сюда. В лесок занырнем, здеся вблизи, себя и покажешь. А я поглядаю. Так... что еще... А! Кольчуга, меч есть? Завтрева-то не надобно, а вот в лес без меча, да без защиты доброй шагать не след. Я тебе конечно подмогну, да мало ли! В кусты отойдешь, а там и лутин. Так что, кольчуга там, что вторая шкура. А меч, али дубинка какая — дороже пырки... чего опять глядаешь? Пырка? Та, что в штанах топырится. Во! Чтоб цела была, меч, али дубинку надо завсегда под рукой держать! Понял?
— Ага! — кивнул Мишель.
— Ну-ну. Поглядаю, как ты в них щеголять будешь... Значится, на нос-то накрути, накрути, завтрева — к полудню шагай сюда. А послезавтрева уже раненько, как солнышко покажется, тоже сюда, но в кольчуге и с мечом. Поглядаю, как на плечах лежит, да как машешь. А ведь топор-то, топор-то, а?
— Да я это... не знаю... наверное резцами... у меня же вот...
— Резцами он! — всплеснула руками Линдси. — Ладноть, было у меня где-то железко... тебе под руку. А дерево-то и сделать можно, не велик труд. Да ты кисель-то пей, пей. Я и еще налью. И тебе и другу твоему малахольному, а то совсем оба отощали!
— Это я малохольный?! — возмутился Хабаккук. — Женщина, ты меня оскорбила! Я требую сатисфакции!
— Ага-а!! — радостно взревела хозяйка, — а ну-ка, локоть на стол! Счас-то мы посмотрим, кто из нас чего стоит! Малой, а ты зазря не сиди, смотри, кто кого передавит, да хорошенько смотри!
— Ох... угу!
Перевод — Claw Line
Литературная правка — Дремлющий
Непростое задание
Чарльз Маттиас
Год 705 AC, начало октября
Ночь отступала, оставляя иней на пожухлой траве, звенящие льдинки на ветках облетевших деревьев и холодный ветер, ерошащий шерсть. Мишель, поеживаясь, тащился следом за Линдси. Утро, ранее утро.
Вчерашний день был длинным и хлопотным. Правда, начался этот бесконечный день с полудня, но зато закончился далеко-о после заката. За это время Линдси успела подогнать под лапы юноши топор, заставила помахать им всяческими способами, наточить, переточить, еще раз переточить и только после еще одной, четвертой переточки, скривившись, все-таки дозволила укрыть железо чехлом. Потом она еще сгоняла Мишеля в его комнату — предъявить для осмотра кольчугу и меч. Кольчуга для его нового тела оказалась длинной и узкой — пышный мех распирал изнутри подкольчужник, а при попытке одеть доспех прямо на тело, тот же мех пролез между кольцами и от малейшего движения выдирался клочьями. К тому же и меч стал тяжел для слабых лап бобра-морфа. Пришлось Мишелю и Линдси идти в оружейную, подбирать новый доспех, выбирать меч полегче.
Уже напоследок они завернули на кухню, взяли дорожной еды назавтра. Ковригу хлеба, мешочек крупы, соль и самое главное — шмат сала, с прожилками, с чесночком, чуть-чуть присыпанного перцем...
— А... мне можно? Ну... попробовать? — спросил Мишель, непроизвольно сглатывая слюну, пока женщина заворачивала пласт в капустные листья, а потом в дерюгу.
