Мать Лжи - Дункан Дэйв (книги хорошего качества TXT) 📗
Офицеры помчались выполнять приказы. Пронзительный рев труб возвестил об отмене боевой тревоги. Хет посмотрел на мамонта, шедшего по дороге к воротам. Его так и подмывало не открывать их и отправить тетушку восвояси. Командир войска Терек редко откровенничал со своим последним живым сыном, но иногда, изрядно выпив, что-то бессвязно бормотал про Салтайю и свое детство. Он боялся ее больше, чем священного Веру. Он мрачно намекал, что она Избранная, и приходится ему матерью, а не сестрой, или даже матерью и сестрой одновременно. Она якобы убила Храга, его отца, и Терек не признавал Хета своим сыном лишь затем, чтобы уберечь его от цепкой хватки Салтайи. Так он говорил.
Увы, Терек совсем не тот, что прежде.
— Она забрала у меня Храга, Стралга и Нарса, — сокрушался он о троих погибших сыновьях. — Держись от нее подальше!
Два мамонта, отправленных в качестве подкрепления, наконец вышли из загонов и двинулись по занесенной снегом дороге навстречу Вонючке и Крикунье. Скоро границы Нардалборга снова будет обходить патруль, и это несколько успокаивало Хета. Он помчался вниз по ступеням. Нужно предупредить Фемунду, что у них гости, и срочно приготовить мясо и одеяла для эскорта Королевы Теней — для тех, кто выжил в этом жестоком испытании.
Хету стало не по себе при мысли о том, что придется разбираться с командиром фланга Веринкаром. Неужели он настолько глуп, что нарушил приказ командира охоты в угоду сестре сатрапа? Он очень сильно рисковал, ослабив патруль и взяв с собой только одного настрианина. Пока две самки покорно идут домой за самцом, но без настриан им в голову может взбрести, что угодно. Например, захотят сбежать. Хет уже видел такое: мамонты начинали валяться по земле, сбрасывая паланкины. И, естественно, пассажиров.
Веринкар нарушил воинский приказ. Раз ему хватило наглости вернуться в форт, его надо бросить в темницу, но ни один верист не будет сидеть в заточении. Значит, прольется кровь.
ГЛАВА 15
Бенард Селебр оделся за несколько секунд — закрепил набедренную повязку и нацепил сандалии. Снаружи кто-то кричал и разбирал их палатку. Солнце еще только начинало вставать, и на небе между горами и покровом из туч пробилась тонкая полоска света. В лагере царил настоящий хаос.
— Подождите! — завопил он, когда два матроса начали вытаскивать колышки. — Моя жена еще не…
Но она уже проснулась, хотя и всего пару мгновений назад. Палатку тут же унесли. Ингельд стояла на коленях, натягивая платье, и ее голова с копной медных волос только что появилась из ворота. Люди вокруг кричали и носились, как угорелые. Бенард начал спешно рассовывать вещи по сумкам. Даже глуповатый художник сумел сообразить, что лодка вот-вот отчалит.
— Не убирай, она мне нужна! — Ингельд выхватила у него расческу.
Ее роскошные волосы по утрам доставляли ей кучу неприятностей.
Мимо прошел, спотыкаясь, Дантио, несший свернутую палатку. Бенард вскочил на ноги и загородил ему дорогу.
— Что…
— …происходит? — Прорицатель широко улыбнулся. — Недоумки Хорольда обнаружили пропажу Свидетельницы. Он в страшной ярости. Приказал обыскать острова. Полагаю, нам незачем тут задерживаться.
Дантио пошел было дальше, но вновь наткнулся на своего могучего брата.
— То есть вы ее спасли? Кто тебе помог?
— Орлад составил мне компанию. Травил анекдоты.
— А где обещанный «Новый Рассвет»? — прорычал Бенард.
Дантио взглянул на восток.
— Уже близко. Но не очень, увы. Если хочешь помочь, братик… — Он всучил Бенарду громадный сверток, тот его схватил, да так и остался стоять.
Затем, сообразив, что надо поторапливаться, он побежал к лодке, швырнул в нее палатку и вернулся.
По пути Бенард встретил сестру, которая тащила свою сумку с вещами.
— Значит, ты смогла! — сказал он, обнимая ее. — Поздравляю! Замечательно!
— Я? — В глазах Фабии появилось искреннее непонимание. — С чего ты взял?
— У тебя мокрые волосы, и от тебя разит Вроггом.
— Ты совершенно невыносим, Бенард Селебр, — прошипела она. — Сначала строишь из себя простачка, а потом выясняется, что ты чуть ли не умнее Хорта!
Его большой рот растянулся в довольной улыбке.
— Орлад сразу сказал, что без особой нужды Дантио не обратился бы к тебе за помощью. А ты не боишься, что я начну хвастаться всем подряд сестричкой Избранной, не боишься? Другие ведь не поймут.
— А ты понимаешь?
Бенард не понимал, но решил доверять сестре, покуда у него не появится повод изменить свое мнение.
— Помнишь тот день, когда мы встретились? Ингельд спросила, моделью для какой богини ты могла бы стать.
Она приподняла свои красивые брови.
— Ты ответил, что Храды.
— Надо же было как-то ответить.
— Ты уже тогда догадался? — недоверчиво спросила Фабия.
— Заподозрил. И я не сравнил бы тебя ни с кем из Светлых.
— Я выгляжу порочной и злой, так, что ли?
— Нет, нет! — Он взъерошил волосы. — Не умею я говорить. Последователи культов Светлых… они одноцветны. Орлад — сама воинственность. Дантио — чистое любопытство. Любовь, война, закон… Ты не подходила под эти категории. Ты похожа на радугу, темную радугу — из синего, бордового, оливкового, коричневого… И в тоже время ты недостаточно тусклая для непосвященной. Не могу объяснить. Мне нужно нарисовать. — Он обрадовался ее улыбке. — Это же замечательно, Фабия! Есть старая поговорка о том, что два бога лучше одного. А у нас их четыре!
Она поцеловала его в поросшую щетиной щеку.
— Ну, тогда сглаз тебе не грозит. Побеседуем в лодке. Ты будешь рисовать, а я говорить.
— Бенард! — окликнула его Ингельд, стоявшая возле кострища.
Он вспомнил о Хорольде и помчался к жене. Та стояла рядом с сидящей на скамье женщиной — пожилой, маленькой и растрепанной. Ее платье было порвано, а на одной стороне лица появился шрам, которого раньше не было. Ингельд хотела представить его Свидетельнице.
— Госпожа Лония! — Он опустился на колени. — Я пришел в ужас, когда брат рассказал мне об испытаниях, выпавших на вашу долю.
Она ласково улыбнулась.
— А я волновалась за тебя, мастер-художник. Весть о том, что вы с наследной правительницей живы и здоровы, принесла мне вчера много радости.
— Вы знакомы? — удивленно спросила Ингельд, позабыв, что Бенард в Косорде знает всех.
— Еще вчера днем я не догадывался, что госпожа Лония — Свидетельница, но она была одной из моих первых заказчиц.
— Не совсем так, миледи, — проговорила старушка. — Я попросила юного мастера-художника Бенарда расписать стену в моем доме. Когда я сказала, что не смогу заплатить серебром, он заявил, что ему все равно.
— Да, вы и в самом деле знаете Бенарда! — рассмеявшись, сказала Ингельд.
— В конце концов она заплатила мне даже больше, чем я просил, — добавил Бенард. — Я всегда могу отличить честного человека от обманщика.
— И что ты сделал с деньгами? Нет, не говори.
— Не бойся, я все равно не помню.
Мимо промчался верист.
— Пора отчаливать, дамы! Чудовища близко. — Это был красавчик Ваэльс.
— Бенард, — сказала Ингельд. — Свидетельница ослабла после тяжелых испытаний, которые ей довелось пережить, а к ее ноге до сих пор приделана цепь, поэтому…
— С удовольствием! — Бенард подхватил старушку на руки и зашагал по поляне. — Вам не помешает немного поправиться, госпожа.
Она рассмеялась.
— Я чувствую себя заблудившимся ребенком, которого чудом спасли. Вы, Селебры, крепкие ребята.
— Орлад — обманщик, — заявил Бенард. — Настоящий силач тут я. Дантио достались фамильные мозги. — «А самая опасная из нас — Фабия». — Что было после нашего побега из Косорда? Нимфа Хидди долго развлекала сатрапа?
Пожилая леди глуповато ухмыльнулась.
— Благодаря ей он был занят два дня и три ночи, но потом она испугалась за свою жизнь и сбежала на лодке вниз по течению. Впрочем, это известно только Свидетельницам. Хорольд пришел в себя, обнаружил… хм-м-м… пропажу наследной правительницы и ураганом ворвался в наши покои. Увидев, в какой он ярости, я отослала всех прочь. Когда я сказала, что не знаю, где вы (а я в самом деле не знала, потому что вы уже были далеко), он меня ударил. — Лония прикоснулась к красным шрамам на щеке.
