Долг воина - МакКенна Джульет Энн (книги txt) 📗

Глава 3

Не многим сьерам этого Дома выпало на долю писать об императоре, который справляет на троне второе полное поколение, но я удостоился такой чести. Действительно, листая «Императорский регистр», я вижу, что за последнюю горсть поколений нам посчастливилось иметь столь долголетних правителей, каких не было за все эпохи, начиная с Хаоса. Мир очень изменился со времен Декабралов, когда и Усердный, и Нервный, и Милосердный — все пали от меча. Я спрашиваю себя, повторит ли Безимар Хитрый достижение Алеона Галантного, который правил пятьдесят шесть лет? Он, несомненно, твердо следует примеру этого мудрого человека, используя дипломатию, чтобы принести нам мир вместо войны, которая некогда так часто истощала наши людские и денежные ресурсы.

Как обстоят дела в Тормалине, так обстоят они и у Д'Олбриотов. Каково положение Тормалина в конце столь знаменательного года? Могу объявить без колебания, что согласие царит во всех традиционных владениях нашей Старой Империи. В нас снова видят подлинных вождей всех земель, ограниченных горами, лесом и морем. Даже далекое королевство Солура признало наше превосходство. Тормалинская культура вновь достигла ворот Селеримы. Наши моды можно видеть на улицах далекого Кола, а труды древних ученых Ванама пополняют наши библиотеки, восстанавливая многое из того, что было потеряно в Хаосе. Мы имеем полномочных послов в каждом герцогстве Лескара и своих почетных наблюдателей в Каладрийском Парламенте, благодаря чему нам больше не грозят вероломные нападения. Золото, некогда утекавшее как вода на содержание когорт и галер, которые охраняли наши границы и берега, теперь обогащает наши дома живописью и скульптурой, мебелью и керамикой. Растущее богатство дворян все больше поддерживает наших ремесленников, и наши купцы везут свои товары все дальше по мирным большакам, до самого Великого Леса и за его пределы. Долгие сезоны терпеливых переговоров тоже принесли свои плоды, и отныне Архипелаг — не источник страха и опасности, но услужливый поставщик муслинов для бедных и шелков для богатых.

Церемониальное соперничество все чаще начало заменять боевые состязания, и Д'Олбриоты по праву стоят в первой шеренге дворянства. Правила ранга теперь аккуратно сводятся в кодекс, чтобы направлять тех, кто приезжает с окраинных земель, и репутация Д'Олбриота растет с каждым проходящим годом. Я расширил покровительство Д'Олбриотов, простирая его не только на наших собственных арендаторов, но и на те меньшие Дома, чья удаленность от Тормейла или нехватка средств мешают им в этой гонке за статусом. У наших дочерей нет отбоя от женихов, а в любом Доме охотно принимают ухаживания наших сыновей. Земли и предприятия Д'Олбриотов процветают от Астовых болот до Мыса Ветров, наши арендаторы ежедневно извлекают выгоду из более высокого положения, каковое мы обеспечили всем, кто обязан нашему Имени.

Так почему я не радуюсь? Только ли потому, что я слишком стар и устал нести свою ношу? Я и вправду устал, и пусть сей документ подтвердит мое решение оставить пост в конце нынешнего года. Я буду просить моего назначенного, моего внучатого племянника Чад-жира, принести клятву сьера. Но мудрость — благословение старости, и, несмотря на туман, застилающий мои глаза, я гораздо яснее вижу все своим внутренним взором. Как ни пышно праздновал Безимар долголетие своего правления, очень мало простого народа лицезрело эти торжества, и совсем не так много дворян, по чьей воле он якобы правит. Даже эсквайры моего собственного Имени должны бесконечно томиться в передних, где разыгрываются утомительные церемонии превосходства, прежде чем их допустят к императору. Безимар всегда славился своим умом, но как может даже мудрейший из людей принимать здравые решения, коль получает все свои сведения от столь малого, столь ограниченного круга советников? Мне вспоминается пруд, мирный и спокойный, на который так приятно смотреть, но проходит время — и он отвратительно пахнет гнилью. После стольких лет жизни без волнений и катаклизмов не грозит ли Тормалину подобный застой?

Возможно, я чересчур пессимистичен. Недавние празднования вызвали новую волну предположений о том, кто сменит Безимара Хитрого. Тем более что на место престарелых сьеров, поддерживающих его, вскоре тоже придут молодые люди, стремящиеся выдвинуть свой Дом. Чаще всего упоминался внук Тор Безимара как активный, жизнерадостный парень, хорошо известный и любимый среди тех, кто будет голосовать по этому вопросу, и имеющий широкий круг друзей среди младших эсквайров наших Домов. Если мне суждено дожить до тех времен, то буду молиться, чтобы мне довелось увидеть, как такой человек с новой энергией надевает мантию императора.

Я лежа потянулся, не открывая глаз. Это была одна из тех блаженных минут, когда заботы еще не подняли головы и можно наслаждаться удобной постелью, накрахмаленными простынями, посулами нового дня. Не хватало только Ливак, свернувшейся возле меня калачиком и просыпающейся от моего поцелуя. Грезы кончились, и я откинул покрывало — в эти душные летние ночи одеяло не требовалось. Я умылся, побрился и вышел из сторожки. Солнце едва показало краешек над черепицами крыш, и было еще прохладно. Кусты, растущие вдоль дорожек парка, отбрасывали длинные тени в блеске росы, и я устремился прямо по ним к казармам — узнать, не появились ли какие-то новости, пока я спал.

На скамье у двери развалился Столли.

— Здорово, Раш, у меня есть для тебя послания.

— Спасибо. — Я взял из его рук два письма. — За ночь случилось что-нибудь, о чем мне следует знать?

Столли пожал плечами.

— Госпожа Тор Канселин прислала чашу с ягодами из собственной оранжереи. Приходил парень от Тор Безимара, предлагал услуги личного врача их сьера. С утра Сирнис Ден Виорель послал твоему парню ларчик для трав.

— Что-нибудь еще? — не отставал я.

Столли всосал воздух через три отсутствующих зуба — он потерял их в драке.

— А чего ты ждешь? Что придет рычащий головорез с дубинкой и будет просить личной аудиенции?

— Или появится таинственная красавица, утверждающая, что она — старый друг? Или какой-то невезучий музыкант с просьбой, чтобы его прослушали? — кивнул я с притворной серьезностью. Каждый год со всех этих кукольных персонажей сметается пыль, чтобы развлекать нас представлениями и выманивать наши праздничные пенни. — А как насчет добродушного старика, который ищет честной игры в Ворона? Я не прочь выиграть несколько крон.

— В казармы не ходи, — заржал Столли. — Всех новобранцев о тебе предупредили.

— Любишь ты портить другим удовольствие. — Значит, ничего необычного не привлекло внимание сержанта.

— Ты вчера напал на след? — Столли так же, как я и все остальные в казармах, жаждал увидеть мерзавца, ударившего ножом Темара, болтающимся на виселице.

— Нет, но я поговорил с каждым сержантом между холмами и морем. — Я покачал головой. — Мне лучше позавтракать и снова идти всех расспрашивать.

— Старшие слуги едят в нижнем зале, — напомнил мне Столли, демонстративно кивая на главный дом.

Я застонал.

— И почему служанки по утрам такие сварливые?

Но, помня об упреке Камарла, я зашагал через сад к особняку. Слуга из холла, которого я немного знал, подметал площадку возле двери, когда я взбегал по лестнице.

— Доброе утро, Райшед!

— И тебе, Дасс.

Не желая останавливаться для болтовни, я спустился по черной лестнице в нижний зал — длинный полуподвал с неглубокими окнами под потолком. Вдоль тяжелых поцарапанных столов тянулись лавки без спинок, заполненные камеристками дам, служанками, камердинерами и лакеями. Все говорили одновременно и громко, стараясь перекричать соседа. Гул отражался от побеленного камня и бил по ушам. Я постучал в раздаточную, построенную меж двух массивных столбов, которые некогда поддерживали своды подвала резиденции Д'Олбриота, построенной и снесенной поколения тому назад.