Под сенью проклятия (СИ) - Федорова Екатерина (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
— Не думай об этом, госпожа. — Поспешно заявил Рогор из-за её спины. — Твоя мать уже в чертоге луногрудой Трарин, пьет заздравную чашу со своей родительницей и бабками. Ей не до нас. Но потом госпожа Морислейг непременно бросит взгляд на землю и порадуется, как достойно ты за неё мстишь. Пойдемте отсюда. Огонь погас, здесь нет никого, кроме нас.
— Лучше уйти. — Неожиданно поддакнул Сокуг. — У меня на ноге старый шрам ноет. Быть дождю.
Говорил он верно. Ветер задул сильнее, облака на небе выросли, вздулись, ива зашелестела громче и тревожнее. Угли меж тем покрылись темно-синей окалиной, сверху погасли последние красные огоньки.
Арания шагнула к воде.
В дом детей возвращаться она не пожелала, вместо этого молча направилась к общинному дому. Рогор, шагая сзади, одобрительно сказал:
— Вот и правильно. После вчерашнего прощанья живот держать пустым ни к чему.
— Замолчи. — Зло рявкнула Арания.
Норвин покорно смолк. Я глянула на госпожу сестрицу сбоку.
Губы сжаты в ниточку, брови сведены на переносице. От горестной оторопи, что была у неё на лице с самого утра, не осталось и следа. Даже платье не пожелала сменить, мокрое по самую сидушку. А ведь господские девки завсегда в чистом и теплом ходят, на то они и господские.
Все у нас с ней было по-разному. Моё горе уже стихало. Да и не горе это было, если вдуматься, а печаль по матери, которую я никогда не знала и уже не узнаю.
Арания — дело другое. Её родимая матушка тетешкала с малых лет, растила-баловала. Опять же решала, за кого замуж отдать, и не последнего жениха в Чистограде выбрала для своей дочки.
А теперь та дочка осталась без матери. И несло её, как брошенную гальку по волнам, от тихого горя к злобному. Дело понятное, только как бы не наделала делов. Я на ходу пробормотала:
— Госпожа Арания. давай калюжницу тебе заварю? Хорошая травка, успокоительная. Враз полегчает.
Та ответила косым взглядом, но туго сжатых губ не разлепила. Зашагала размашисто — пришлось бежать, чтобы за ней поспеть. Ростом-то госпожа сестрица повыше меня, и шаги её подлинней моих будут.
В общинный дом Арания залетела бурей, даже мокрый подол от ног отлип. Шлепнулась на скамейку перед первым столом, тем самым, за которым мы вчера сидели. Только теперь он стоял гораздо ближе к дверям. И прочие столы к выходу подтянулись.
На голые доски стола — здешние хозяйки скатерок не стелили — кто-то выставил два больших блюда. Одно с кусками хлеба, другое наполненное мелкой вяленой рыбешкой. Рядом стояла громадная, полная до краев ендова, в окружении железных кубков. Свет, падавший из дверей за нашими спинами, полосками высвечивал налитое в ендову питье до самого дна. Цвет показался мне не тот, что у вчерашнего зимнего эля, и я было подумала, что это квас…
Арания схватила пузатый кубок, наплескала туда черпачком, жадно выпила. Донесся запах — и живот у меня опять сжался. Эль. Может, не такой крепкий, как вчерашний, но уж точно не квас.
Вот чего удумала девка — похмельным боль заглушить. Рогор и Сокуг, не обращая на неё внимания, уселись по другую сторону стола, придвинули к себе оба блюда и принялись дружно чистить рыбешку.
Я сморщилась. Живот ныл, головушка болела, сердце колотилось. мне бы сейчас отвара из семян априхи, или из чудовой травки. И кашки жидкой.
Арания снова наполнила кубок. Я шагнула вперед, положила ей на плечо ладонь.
— Госпожа Арания, может, не надо?
Та дернула плечом, отбрасывая руку.
— Прощаю твою дерзость только потому, что ты тоже горевала по моей матери. Но не смей мне указывать, что делать. И не смей касаться меня без разрешения. — Она задержала дыхание, потом добавила с пьяной усмешкой: — Ты, г-госпожа Триша. Помни, кто тебя в госпожи-то произвел.
Арания опрокинула кубок, а я прикусила губу. И что с ней теперь делать?
Норвины тем временем тоже налили себе эля, выпили.
Госпожа сестрица после второго кубка застыла за столом, опустив голову и чуть покачиваясь. Пить дальше она вроде бы не собиралась. Рогор и Сокуг увлеченно жевали рыбешку. А мне хотелось пить, но только не эля. Горло пересохло, в голове бухало.
Я оглянулась и углядела ведро, стоявшее на скамейке у каменной опоры. Сверху его прикрывала доска. Там должна была быть вода — не всем же элем пробавляться в этом доме? Вот я и шагнула от стола, прихватив кубок. Сдвинула доску — и впрямь вода, хорошо-то как.
А уж как напилась, глянула вверх, на крышу.
На каменных опорах косо лежали гигантские стволы, поверх шли доски. Настеленные не от конька к стрехе, сверху вниз, а вдоль стены, поперек. А сверху, выходит, земля насыпана? Раз трава на крыше растет. и как только в дождь не протекает?
Рогор, которого я об этом спросила, хмыкнул.
— Все-то тебе любопытно. там на досках семь слоев бересты, как положено. Внахлест. Вот и не проходит вода.
— Хитро. — Я примостилась рядом с поникшей Аранией. Мокрое платье начало обсыхать и уже не так липло к ногам.
Госпожа сестрица вдруг вскинулась.
— Я тоже хочу спросить! Ты, Рогор, вчера сказал, что найдешь убийцу моей матери. Выходит, ты его знаешь? Знаешь и молчишь?
Рогор замер с надкушенной рыбкой во рту. Неспешно вытащил изо рта полуобглоданный скелет.
— Так ведь одно дело знать, другое болтать, госпожа Аранслейг. Я тебе имя, а ты к тому человеку убийцу отправишь, и что дальше? Умно задумано — один наемник дешевле легеда. А я останусь без денег. Мало того, в меня начнут тыкать пальцем — глядите, это Ргъёр, который мог бы заработать себе на безбедную старость, но не смог промолчать.
— А если убийца и меня прикончит? Да прежде, чем ты до него доберешься? — Выкрикнула Арания. Икнула — то ли от страха, то ли от пьяной отрыжки. — И вообще, я теперь твоя хозяйка. Вот и приказываю тебе рассказать все. Забыл, с чьего стола ел хлеб столько лет?
Рогор вдруг встал. Навис над столом. Арания икнула ещё раз, глянула на него оторопело.
— Хлеб, госпожа Аранслейг, я ел со стола твоей матери, достойной и щедрой Морислейг. Я об этом помню, поэтому, когда получу свой легед, сам отвезу тебя назад, в Неверовку. Но бояться тебе не следует — во-первых, ты сейчас живешь в доме Ирдраар, а сюда чужому человеку не пробраться. Во-вторых, ты убийце не нужна, он охотился за Морисланой. В-третьих, скоро я тебе покажу этого убийцу женщин. Напоследок. А потом убью его. Я, Ргъёр, сказал.
Он с силой хлопнул обеими ладонями по столу и вышел из общинного дома. Сокуг невозмутимо дожевал очищенную рыбу, встал.
И тоже вышел, не сказав ни слова.
Арания снова икнула.
— Это они что? Они всё? Уходят со службы?
Я вздохнула.
— Видно так, госпожа Арания.
Она всхлипнула, нижняя губа у неё задрожала.
— Бросили… А меня и защитить сейчас некому — отец на границе, мать умерла. может, и впрямь остаться здесь? Стать женой одного из Ирдрааров? И провести всю жизнь в здешнем семейном доме, ужас-то какой.
Госпожа сестрица опустила голову, вцепилась в платье на коленках. Жалко дуру, а ничем не поможешь. Даже по головке её не погладишь — раз уж запретила себя касаться.
— Я с тобой останусь. — Пообещала я. — Одну не брошу.
Госпожа сестрица опустила голову и икнула. А со двора вдруг донесся неясный грохот, голоса. Мигнул свет, падавший из раскрытых дверей — влетела незнакомая бабища, суматошно взмахнула руками, запричитала:
— Там из королевского дворца колымага с дятлом! За вами!
Арания, до этого мешком сидевшая на лавке, словно у неё не осталось сил, вскочила на ноги.
— Из королевского дворца? Зачем? Кто.
Бабища снова взмахнула руками:
— Не знаю. а платье-то у тебя какое! Мятое, мокрое, грязное!
Как ты в нем во дворец.
Тут в общинный дом вошла Ослейг, глянула зло.
— Аранслейг, не знаю, что ты натворила, но за тобой приехали четверо жильцов из королевского дворца. С колымагой. Хотят увезти тебя и эту. — обе норвинки дружно глянули на меня с презрением. — Госпожу Тришу. Платье у тебя, конечно, испорчено, но какова госпожа, таков и наряд.
