Камень первый. Холодный обсидиан - Макарова Ольга Андреевна (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
И Кангасск пошел. Забрав у Тредиуса вещи Флавуса, он бегом догнал Смарагда и зашагал с ним к дому. Дом-крепость незаметно приблизился и навис над их головами. Сквозь витражные окна виден был класс: Рейне учила детей фехтованию; мерно поднимались и опускались маленькие мечи… Наверно, это замечательно, если каждый житель Ивена с детства приучен постоять за себя перед любым разбойником или дикой тварью как с мечом в руках, так и без него. Кангасск вспомнил боевое ополчение Арен-кастеля, выставленное против драконов. В первый раз из профессиональных воинов там были только двадцать три Стража Стен, остальным раздали копья и за неделю научили кое-как с ними обращаться. Во второй раз — добивать драконов на земле — побежали девятнадцать выживших с первого раза Стражей Стен и юный Кангасск, ученик оружейника, которому первый меч вручили в десять лет. А следом плелись обычные горожане с копьями, коих даже в таком бесчестном бою драконы все-таки покусали. Несомненно, Ивен, случись ему обороняться, выглядел бы куда достойнее.
Смарагд миновал парадную дверь, чтобы не тревожить класс, и зашел с черного хода. Он не стучал, не звал, но, словно угадав его мысли, у двери их с Кангасском встретила Сильвия. Щеки все так же горели нездоровым румянцем. На плече сидел и чистил мордочку пухляк.
— Папа! Мастер Кангасск! Братик…
— Мы его положим на первом этаже, дочка, — мягко сказал Смарагд, — сбегай открой комнату…
Комната была почти пустой, не считая скамейки под окном, кровати у стены и крохотного столика с лампой рядом. Над единственным окном не было штор — и свет падал свободно, ложась на пол множеством разноцветных квадратиков и треугольничков, составлявших замысловатый рисунок витража. Согласись Кангасск вчера ночевать под кровом Брианов, ему предложили бы именно эту комнату. Флавуса же отец положил здесь просто потому, что не хотел тревожить его, поднимая по узкой каменной лестнице на верхний этаж.
Смарагд устроил сына на кровати — даже заботливо подоткнул одеяло — и открыл окно, чтобы впустить свежий ветер. Сытый Кангасск отказался от завтрака и вызвался дождаться, пока проснется Флавус и проследить, чтобы с ним все было хорошо. Так он и остался в комнате наедине со спящим Охотником и собственными мыслями.
Он думал о скрытой силе, о которой говорил Смарагд, а еще раньше — Немаан. Да, почти забытый Немаан, непутевый маг, заработавший два запрещающих магию браслета, которые и сейчас висят на нем невидимой ношей… Может, Смарагд и не расскажет в чем тут дело, но Флавуса Кангасск теперь просто обязан был спросить!.. естественно, когда тот придет в себя…
Время тянулось незаметно. И, сидя на скамейке у окна, выходящего на пустую улицу, Кангасск заскучал. Тогда он решил, что беды не будет, выгляни он ненадолго из комнаты.
Дверь выходила в шестиугольный зал, заставленный книжными шкафами, такими высокими, что к каждому прилагалась лесенка. Кангасск в раздумье прошел мимо целой стены книг. Он любил читать, но тут просто разбегались глаза, и не было понятно, что же выбрать, а наугад хватать что-либо не хотелось. Так он и шагал вдоль книжных шкафов и читал надписи на корешках, дожидаясь, после какой вспыхнет желание схватить именно эту книгу.
…«Судьбы Их Учеников»…
О ней говорил Флавус! Не долго думая, Кан вытянул книгу с полки и вернулся в комнату. Флавус все еще спал, но, похоже, сон его был уже не таким крепким: пока Ученик миродержцев бродил среди книжных шкафов, он успел повернуться на бок, лицом к стене и теперь продолжал мирно посапывать. Кангасск с минуту смотрел на него, а потом пожал плечами и уселся подле кровати прямо на пол (благо пол был деревянный и не собирался тянуть из него тепло) и открыл книгу…
С первых страниц она поражала читателя — прежде всего, ослепительной глянцевой белизной бумаги. И необычным предисловием — в виде стихотворения:
Кангасск печально улыбнулся последней строчке и заглянул в конец книги: действительно, стопка белых листов. Он просмотрел их… глянцевые, чистые, но на первом из них уже красуется карандашный набросок улыбающейся мордахи самого Кангасска с подписью: «Кангасск Дэлэмэр, уроженец Арен-кастеля, пустыня Кулдаган. Оружейник. Воин. Маг».
Флавус рисовал, не иначе. Кан с легкой укоризной посмотрел на спящего Охотника и перелистнул книгу к оглавлению. Один вопрос интересовал его очень давно, правда, он не совсем понимал, зачем искать ответ на него здесь…
…Малконемершгхан…
«Малконемершгхан Сайдонатгарлын. Уроженец города Фираска, Юг. Поэт. Философ. Богослов,» — крупными буквами возле портрета худощавого старика, с большими добрыми карими глазами. Он улыбался безмятежной улыбкой ребенка… или влюбленного философа.
Неизвестно почему, у Кангасска при виде этого лица быстрее застучало сердце…
«…Был Учеником миродержца Серега Серого Инквизитора в течение 30 лет. Всенародно избранный правитель Эрхабена, погиб в 12000 году при Великом Пожаре вместе с городом. При жизни начал множество важных реформ, которые изменили бы весь уклад Севера коренным образом, не случись той ужасной катастрофы».
Вот и все. Скупо как-то. Кангасск надеялся узнать больше. Но теперь хотя бы известно, кем приходился Малконемершгхан Серегу. И, видимо, какая-то кошка пробежала в свое время между Учителем и Учеником, раз Серого Инквизитора передергивает от одного упоминания о Малконемершгхане.
И все же правильнее было бы написать не «он сгорел вместе с городом», а «город сожгли вместе с ним»… Понятное дело, о том, кто устроил Великий Пожар, официальные хроники не упоминают… И вряд ли самому Кангасску стоит об этом при ком-нибудь упоминать; о том, что он видел, лежа в бреду и цепляясь за харуспекс… Вот только Эрхабеном не называют больше люди эти руины. Теперь на всех землях, от Севера до Юга зовут его Городом Еретиков. Это слабая память, но ее не удалось стереть и за три тысячи лет… Память такая же стойкая, как легенда о мире Ле'Рок.
…Кангасск вспомнил безумные стишки, которыми несколько раз грезил и бредил… Почему? И что в них… Пожалуй, никакая книга не даст ответов на эти вопросы. Только Серег мог бы, если б захотел…
Кан закрыл книгу и, потянувшись, положил ее на столик, затем взглянул на Флавуса… Тот лежал на спине и смотрел в потолок.
— О, привет, Флавус! — оживился Кангасск. — Я не заметил, когда ты проснулся…
— Привет, — произнес тот отрешенно. Похоже, пустота в душе его мучила не меньше. — Я недавно… Вот лежал и вспоминал… — Флавус замолк.
— О чем?
— О том, как встретился с витряником в лесу… Я шел, пухлячьи гнезда высматривал, думал, я в полной безопасности так близко от периметра — и вдруг все затихло. А потом поднялся ветер. И ни одна травинка не шелохнулась. Я сразу понял, что это за ветер. Что не травы он прилетел колыхать. Что он на человека охотится. На меня…
Флавус зажмурился, даже поднял руки, чтобы закрыть лицо, но вновь собрался с силами и спокойно вздохнул.
