Выйти замуж за Феникса - Форш Татьяна Алексеевна (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
— На рынок. Дождемся, когда придут торговцы, и попытаемся приодеться к празднику.
— Или переодеться! — ворчливо буркнул Борька. — Вас в вашей одежде уже срисовали. Не сомневайтесь! Поэтому, если есть желание сховаться, лучше шкурку-то поменять!
На это высказывание Ник ничего не ответил, только настороженно оглянулся и снова запрыгнул в седло, заставив меня отодвинуться от него как можно дальше. Мало ли!
Пришпорив обиженно всхрапнувшего жеребца, он отправил его в галоп и по-хозяйски притянул меня к себе.
Во попала!
Через какое-то время утопающие в садах домики остались позади. Позади остались парк и узенькая речушка, которая границей делила город на зажиточные и бедняцкие районы. Процокав по каменному мосту, украшенному охранявшими его бронзовыми единорогами, Борька вылетел на выложенную разноцветной мозаикой широкую улицу. Выстроившиеся в ряд добротные каменные дома окружали резные ограды, за которыми цвели яблони и звонко журчали хрустальной водой фонтаны. В конце улицы к лазурному небу возносились золотистые башенки дворца.
— Скажи, если я не ошибаюсь — это и есть дворец царя Берендея? — Я даже попыталась обернуться к Нику. Ну не убьет же он меня за один малюсенький вопрос? Впрочем, чего я боюсь? Если бы хотел, давно бы пристукнул, благо поводов для этого было предостаточно!
— Совершенно верно, — буркнул он.
— И мы сейчас едем… туда? — Если сверну шею, пытаясь рассмотреть его бесстыжие глаза, сам будет виноват, что не получит оплаты! — А как же идея сменить наряд?
— Нет, мы едем не туда, а в ярмарочные ряды, которые находятся за дворцом! — передразнил он и, взглянув на меня, посоветовал: — Не вертись!
— Не вертись?! Что еще за обращение с королевской дочкой?
— Эй, влюбленные, замолчите, а то дворцовая стража проснется! — фыркнул Борька, переходя на шаг, но его совету никто не внял.
— Сам заткнись, ошибка природы! — возмутилась я, причем довольно искренне.
— Гм, а я бы предпочел, чтобы ты вообще никогда не научился говорить! — поддержал меня Ник.
— Ну… предпочтения и факты — дела совершенно разные, сугубо личные и не поддающиеся желаниям некоторых! — ввернул по обыкновению заумную фразочку конь и, не дожидаясь новых гневных тирад, мотнул головой в сторону парка, открывшегося нашему взгляду сразу за дворцовым забором. Среди редких деревьев зазывно пестрели всевозможными навесами торговые ряды. К слову сказать, уже довольно оживленные, даже в столь ранний час. — Вам, кажись, туда?
Мы с Ником промолчали. А чего говорить, когда у тебя есть говорящий, читающий мысли конь-философ?
Кому рассказать…
Едва мы въехали в парк, Ник спрыгнул.
— Попасись тут. — Он похлопал по холке жеребца и протянул ко мне руки, собираясь помочь, но я, памятуя о неожиданно начавшемся утре, сама скатилась по круглому боку жеребца на зеленую травку.
— Я в состоянии спешиться.
Ник смерил меня хмурым взглядом. Ну и ладно! Не объясняясь, я направилась к палаткам. Он в два шага догнал меня и пошел рядом.
— Вась…
Я предупреждающе вскинула руку:
— Ты просил не донимать тебя расспросами? Я не донимаю.
— Вась, прости… Я — болван!
— Приятно познакомится! — злопамятно фыркнула я, чувствуя, как сердце забилось от его слов. Но… это еще не значит, что я его так сразу прощу! Может быть, потом… и еще буду до-о-олго вспоминать! — Небось когда вчера с этой лахудрой уходил, болваном себя не считал! Вот интересно, а за что ты ее?.. Или не ты? А мой неожиданный муж?
— Вась! — Горячая ладонь Ника тяжело легла мне на плечо, заставляя остановиться и посмотреть ему в глаза. — Этот трактир оказался не совсем обычным. Трактирщик — призрак. Вот почему он не пьянел и так быстро оказался рядом с нами. А его девицы — сирены. А знаешь, что остается от мужчины после ночи, проведенной с сиреной?
Я судорожно сглотнула, боясь поверить в сказанное им, и решительно мотнула головой:
— Подробности меня не интересуют!
— Вась! Я не сразу понял, кто она.
— Угу! И как? Разочаровался?
— Да послушай, дурочка! Я просто хотел тебя позлить. Но когда мы оказались в комнате, я ей объяснил, что не собираюсь ее ублажать, и… она на меня напала. Мне пришлось ее убить. А потом, отравленный каплями ее крови, я провалился в беспамятство и пришел в себя только на рассвете… — Ник замолчал, разглядывая меня, и убрал руку. — Впрочем, неважно. Не хочешь — не верь.
Развернувшись, он направился к шатрам. Заинтересованно поглядывавшие на нас торговцы ближайших лавок оживились:
— Ткани! Халаты! Штаны! Сарафаны!
Остальные, заслышав товарищей, а может заприметив первых покупателей, тут же подхватили рекламные лозунги:
— Шаровары!
— Самовары!
— Бегуны-тараканы!
— Огурцы, баклажаны!
Стараясь не отставать от Ника, я не забывала поглядывать по сторонам. Теперь, когда душа и сердце свободны от груза сомнений и обид, можно и нарядами заняться. Значит, у них ничего не было?
Сирены! Кому рассказать — не поверят!
Возле одного прилавка мое внимание привлек клочок белой в синюю ромашку ткани.
— А это что у вас такое? — Я свернула к торговке — пожилой дородной женщине — и ткнула пальцем в выглядывавшую из-под вороха вещей ткань.
— А это платье, солнышко! — обрадовалась она мне как родной. — Для тебя, девонька, берегла! Хошь примерить?
Я покосилась на что-то разглядывавшего у соседнего прилавка Никиту и решилась:
— Давайте!
Примерки еще никто не запрещал! К тому же мы сюда затем и пришли!
— Заходи вон под тот навес и надевай! — засуетилась торговка. Проводила меня за цветастую занавеску и, сунув в руки так приглянувшееся мне платье, уже собралась сбежать, но я ее остановила.
— А корсет снять не поможете? — Я быстро скинула жилет и рубашку.
Торговка всплеснула руками.
— Ох ты боженьки! Это кто ж тебя в такое одел? Ни вздохнуть, ни пе… перекреститься… — Она развернула меня к себе спиной и принялась колдовать. Вскоре я вздохнула полной грудью. Как-никак с самой свадьбы в этом корсете бегаю! Уже даже привыкла… — Муж, поди?
— Не… мм… — Я хотела сказать, что нет у меня мужа, но передумала. Еще откровенничать с торгашкой, которую вижу в первый и в последний раз. — Неважно. Спасибо, что помогли.
— Та не за что! — Торговка подала мне платье. — Держи. Справишься, или тоже помочь?
— Справлюсь! — Я взяла наряд и, слыша за спиной ее удаляющиеся шаги, принялась одеваться.
Холодная гладкая ткань скользнула по телу, обволакивая меня как вторая кожа. Я завертелась, пытаясь разглядеть себя. Короткие приспущенные рукава, обнаженные плечи, высокая в рюшах грудь, подчеркнутая талия, подол расклешенный, в пол. Хороша!
Я не удержалась, сдернула ленточку, стягивающую непослушные волосы, и почувствовала, как они мягким облаком окутали меня.
Эх, где бы на себя поглядеться…
Вспомнив о тетином подарке, я торопливо пошарила в вещах и, найдя, попыталась разглядеть себя в крошечном зеркальце, но опыт не удался. Стекло тут же затуманилось, и на меня взглянул густо подведенный тетушкин глаз.
— Привет, племяшка. Ну? Чего на этот раз с тобой при… е-мое… Это кто ж на тебя капиталы тратит — признавайся!
Испуганно вздрогнув, я огляделась по сторонам и, приблизив зеркало, тихо забормотала:
— Мы на берендеевском базаре. Сегодня будет праздник, вот Ник и привел меня сюда. Приодеться.
— Чудно! Ну-кась, еще раз крутанись? Заценю! — Тетин глаз попытался вылезти за границу зеркала, чтобы еще раз полюбоваться на меня, но я прицыкнула:
— Ша, тетя! Не могу я тут крутиться. Меня скоро Ник потеряет. Конец связи!
— Стой! — возмутилась тетка. — Какой еще конец связи? Главное, сначала разбудила ни свет ни заря, а теперь «концами» разбрасывается! Нет уж! Должна я свою кровиночку на бал благословить или как?
Я вздохнула. Не отвяжется! А если сейчас отключусь, еще и обидится!
— Ну гляди. — Отведя зеркало как можно дальше, я подбоченилась.
