Тринадцатый отдел, книга первая (СИ) - Рогозин Олег (бесплатные версии книг TXT) 📗
— Не ловит тут мобильник, не дергайся, — хохотнули сзади, и он, убедившись, что его за его движениями следят, оставил попытки.
Подземный ход был до странности длинным, и вел под небольшим уклоном вниз. Бетонные стены внезапно сменились кирпичной кладкой, запахло землей и сыростью.
«Вот и катакомбы, те самые» — подумал Саша, лихорадочно пытаясь сообразить, куда его ведут. «Может, эта их котельная связана с катакомбами? Если мы вообще туда идем… Без паники, только без паники. Наши уже знают место ритуала. Меня найдут. Отследят, в конце концов, мобильный по спутнику… а, черт, какой спутник, мы же под землей, тут никакой связи.»
— Суки вы, — захныкала Катя где-то сзади. — Я же сказала, что не хочу в этой вашей игре участвовать. Совсем ошизели, ролевики долбаные.
— Ты и не будешь, — Саша узнал голос Яны. — Ты не игрок.
— Тогда куда вы меня тащите?!
— К мастеру, — ответила девушка холодно. — Он разберется.
— Да не надо ни в чем разбираться! Отпустите меня и все! Я в ваших играх не участвую! Вы что, меня похитить решили? Деньги нужны? Янка, блин, ну что вы такое творите? Это же я… мы же с тобой…
— Да заткнись ты, мясо, — рявкнул кто-то из парней, и у Саши непроизвольно сжались кулаки.
— Да ты… Ты хоть знаешь, кто мой папа? — прошипела Катя, но, не дождавшись ответа, снова начала всхлипывать: — Суууки…
Проход наконец-то стал расширяться, плавно перетекая в огромный, судя по гулкому эху, зал. Саша с удивлением обнаружил, что в центре зала горит костер.
«Они с ума посходили, мы же тут все задохнемся, в закрытом-то помещении» — с ужасом подумал парень и нервно втянул носом воздух. Но, как ни странно, атмосфера пока была пригодна для дыхания.
— Не пыхти, не задохнешься. Видишь — труба наверх выходит, — знакомым уже прокуренным баритоном сказала Лена, сидевшая у костра. Саша проследил за ее взглядом и увидел, что в потолке прямо над кострищем действительно есть железная труба, в которую втягивается дым.
— Да ты садись, не бойся. Не съедим. Пока что.
Девушка — или все-таки не девушка? — махнула рукой, приглашая его сесть к костру. Саша осторожно опустился на корточки, опасаясь садиться на влажный земляной пол.
— Вопросы? — с ухмылкой сказало сидящее у костра существо.
Вопросов было много, но Саша, видимо, от растерянности, выпалил первое, что пришло в голову:
— Слушай, ты извини, конечно, но ты парень или девушка?
Лена рассмеялась, и остальные поддержали смех, множа гулкое эхо в подземелье.
— Я Адам Кадмон, совершенный андрогин, единый в свой целостности, — выдала она наконец. Саша нахмурился, припоминая, где же он слышал это имечко. Перчовеловек в каббалистическом учении, что ли?
— Пи**ец вы е**нутые, — выдохнула Катя где-то за спиной, окончательно теряя остатки своего романтического образа в Сашиных глазах. — И зачем я с вами связалась?
— Потому что в Фарика втрескалась, — невозмутимо сказала «Лена».
— Даа? И где он, интересно? — истерически рассмеялась девушка.
— А вот это нам Саша сейчас расскажет… если хорошо попросим, — лукаво ответило это непонятное существо.
— Что? — Катя взвизгнула истерически, видимо, окончательно потерявшись в происходящем абсурде. Стоявшая рядом Аша поморщилась и неожиданно врезала ей по лицу.
— Заткнись, достала, — проворчала она. — Блин, как долго я мечтала это сделать…
Саша дернулся было к подруге на помощь, но на его плечо тут же надавила тяжелая рука кого-то из парней, вынуждая сесть обратно.
— Вот на этом все тебя и ловят, — сказала «Лена», отстраненно глядя в пламя костра. — На благородстве. На желании спасать, оберегать, совершать подвиги, и прочее, и прочее. Сначала — эмоциональная привязка. Потом — имитация беспомощности. Действует безотказно. Такие бабы, как Катя вот, из таких, как ты, веревки вьют и коврики для ног плетут. Но они это делают неосознанно. А вот такие, как этот твой… как ты говоришь, наставник? Вот кто манипулятор высшего класса, надо думать. Отправил тебя сюда, одного, с голой жопой, можно сказать…
— Никто меня не отправлял, — заспорил Саша, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди — «Меня раскрыли!».
«Лена» только фыркнула.
— Ну да. За неделю до финала появляется, значит, как чертик из коробочки, весь такой из себя талантливый юноша, проявляет небывалую осведомленность, на заявленном им ритуале тусуются какие-то странные менты, которых хрен прощупаешь… А мастер такой дурак, что проглотит наживку и не поморщится, да? Чувак, очнись. Тебя подставили. Тебя использовали. И мне страшно интересно, зачем.
— Я… ничего не знаю, — прошептал Саша, чувствуя, что в глазах темнеет от услышанного. Нет, не может быть… его просто хотят раскрутить на информацию, поэтому…
— Это их стиль, — сказала «Лена», глядя на него сочувственно. — Использовать пушечное мясо, прикрываться пешками из числа непричастных. Не знаю, как именно зовется та контора, что тебя завербовала, только стиль у них у всех один и тот же. Они хотят контролировать все, чтоб без их санкции никто пикнуть не смел, и носа высунуть в какой-нибудь астрал — не смел… А человечество развивается, этого они не учли, а? Новые поколения уже не удержать в старых рамках.
Саша смотрел на сидящее перед ним существо и думал о странном ощущении, что крепло внутри с каждой минутой. Ему казалось, что губы «Лены» шевелятся с некоторым опозданием, не попадая в произносимые слова. Точно звук на видеозаписи сдвинулся. И в целом, создавалось впечатление, что с ним говорит нечто, нацепившее человеческое тело, точно плохо подогнанный скафандр. Саша понимал, что это, скорее всего, его больное воображение так интерпретирует неприятный образ, но мысли эти помогали отвлечься от иного. От рассуждений о том, как очевидно его подставили. Или это все-таки ошибка в расчетах?
— Мы за свободу, — вещала «Лена», сверкая глазами — или это блики от костра причудливо играли в темных зрачках? — Свободу для силы и свободу для сильных. Никто больше не посмеет тебя цинично использовать в своих схемах, слышишь? Всего-то и надо — принять, как аксиому, что мир принадлежит тебе по праву…
— Никто меня не использует, — упрямо повторил Саша. А что еще ему оставалось отвечать? Согласиться с «Леной», порыдать всласть на ее обманчиво-женской груди и идти расчленять черных кошек?
— Саш, — укоризненно произнесла «Лена». — Ну брось ты себя обманывать. Мы ведь за тобой следили. Память твою я просматривал, в первый же день. Это когда ты сидел, слюни пускал и себя пистолетом гладил, чуть не кончил. Такой вот побочный эффект перепросмотра прошлого. Я еще думал, заставить, что ль, мальчика трахнуть себя пистолетом, или пожалеть? Перестань. Тебе же задурили голову, подцепили на эмоциональный крючок. Наши предки это называли коротко и емко — приворот. И ты радостно кинулся в пекло, пытаясь кому-то что-то доказывать, добиваться, демонстрировать, что достоин оказанной чести…
«А говорит о себе в мужском роде» — отметил про себя Саша. Вникать в смысл слов не хотелось, поэтому он старательно анализировал их форму.
Посмотреть чужую память ? Игорь говорил ему, что это невозможно, как и прямое чтение мыслей. Вот заставить человека интенсивно переживать недавние воспоминания — это можно. Можно при этом считывать его физические ощущения, о чем-то догадываться, сопоставлять… А потом выдавать это за чтение памяти.
Опытный сенс, каковым, без сомнения, можно было теперь смело считать «Лену», может настолько концентрироваться на чьем-то образе, что уловит отголоски его чувств и ощущений… но не мыслей.
Это, конечно, если верить тому, что говорил Рогозин. Если ему вообще можно верить.
«А еще я не извращенец, ура» — вылезла откуда-то дурацкая мысль. «Просто искусственно усиленные воспоминания… о чувствах, тоже искусственно наведенных, так? Похоже, все, кому не лень, копаются в моей голове, и я ничего не могу с этим поделать».
— И что ты предлагаешь? — спросил он, перебив собеседника.
— Предлагаю рассказать все, что знаешь, и участвовать в игре добровольно. Потому что ты все равно будешь участвовать, так или иначе, пути назад нет.
