Чародей колдовского мира - Нортон Андрэ (книги онлайн полностью .txt) 📗
— Каттея!
И сосредоточился на том, чтобы использовать шарф. Всю жизнь я пользовался мысленным поиском, но на этот раз вложил в него всю энергию. Это усилие ослабило меня, я тяжело дышал, как будто в доспехах взбежал на вершину холма и тут же принял участие в ожесточенной схватке.
Я лежал плашмя на полу помещения, прижавшись лбом к рукояти меча. Может, именно он и помог мне. Потому что слабо, очень слабо донесся ответ на мой призыв:
— Кемок? — Не громче вздоха. Но это ответ, а не иллюзия.
Итак… она жива, хотя и может быть заключенной в этом месте. Чтобы добраться до нее, я должен — должен пройти через эту дверь. Но в тот момент я не был уверен, что заставлю себя это сделать.
Что может мне помочь? Шарф, заколдованный Орсией; меч, скованный неведомым народом; слова, которые могут помочь, но могут и привести к катастрофе… Я слепец, идущий без поводыря.
Я пополз; не в моих силах встать и идти, как подобает мужчине. И что-то в глубине меня противилось этой глупости, которая приведет к самоуничтожению. Я понимал, что быть в таком месте без могучей защиты — все равно что идти навстречу смерти, и смерти не только тела.
Добравшись до порога, я вынужден был закрыть глаза. Взгляд в пустоту способен свести человека с ума.
Воля последний раз толкнула меня вперед… через порог…
Это старый кошмар — падение, падение, падение…
Не только мысли мешались — я ощутил страшную боль, которую не в состоянии вынести человек. Но и потеря сознания не может спасти… я падал… и продолжал чувствовать…
Я больше не был человеком, только существом, которое кричало, вопило, стонало, страдало.
Цвет, вспышка дикого цвета… какого цвета?
Ползание… по плоской поверхности. Над головой взрывные вспышки этого света, ранящего глаза. Тупой гул… ползание…
Глаза мои полны слез; полны они и огня, который горит у меня в голове.
У МЕНЯ? Кто такой Я? Что такое Я?
Ползти… продолжать двигаться. Закрыть глаза, чтобы не видеть эти яростные вспышки. Не прекращать ползти… Почему?
Трудно выразить в словах, что в это время представляло собой мое «я». Не могу сказать, сколько времени прошло, прежде чем в это ползущее, плачущее, дергающееся от вспышек небесного-земного огня существо вернулось ощущение личности. Но оно вернулось, вначале как смутные вопросы, потом как отрывочные ответы.
Наступил момент, когда я перестал ползти и слезящимися глазами посмотрел на то, что стало моим телом. Я был — не человеком!
Серо-зеленая бородавчатая кожа с тонкими, как волоски, пучками щупалец. Вместо рук лапы, толстые, перепончатые; ноги такие же. Я попытался распрямить спину и обнаружил, что голова выдается вперед между высокими сгорбленными плечами. Но вокруг правой руки обернута полоска зеленого пламени — пламени? Я медленно поднял уродливую лапу и коснулся полоски. Она нематериальна, подобна туману, и лапа прошла сквозь нее.
Но это движение, вид ленты вызвали новое пробуждение памяти. Шарф… Было еще что-то… Меч! Слово, скользнувшее в сонный мозг, подействовало, как ключ, повернувший замок; раскрылся сундук, и вся восстановившаяся память хлынула из него наружу.
Меч! Я лихорадочно огляделся: мне никак нельзя терять меч!
Никакого меча. Передо мной на каменной поверхности столб золотого света. Как зеленый туман для мозга, так и этот столб целебен для зрения. Я потянулся к нему. И снова лапа погрузилась в свечение, и меня охватил страх. Больше я этого не выдержу!
Но я должен! Как мог, я попытался что-нибудь схватить лапой. Она прошла через свечение, ничего не схватив. В страхе и гневе я принялся колотить лапами по каменному полу. Это вызвало боль. Из ссадин сочилась густая зеленоватая жидкость. Я прижал лапы к уродливому бочонку, в который превратилась моя грудь, и раскачивался взад и вперед. Стонал, догадываясь, что и рот у меня нечеловеческий.
Как произошла эта перемена? Я полз, когда ко мне начал возвращаться рассудок. Я не нес меч, но вот он лежит.
Значит, я каким-то образом прихватил его с собой, хотя и не нес.
Я потер задней стороной бородавчатой лапы лицо, чтобы убрать липкие слезы, отшатываясь от прикосновения отвратительной плоти к такой же плоти. Есть только один способ узнать, что со мной произошло: идти дальше и посмотреть, что получится. Но не ползти — нет! Уродливое тело, из которого я смотрю на мир, не мое, хотя, по-видимому, сейчас я обитаю в нем. Но я человек, и как человек пойду навстречу неизвестному стоя — по крайней мере, на это решимости мне хватит.
Но встать на задние лапы и удержать равновесие — эта задача была почти за пределами моих возможностей. Горбатая спина толкала голову вперед, верхняя часть туловища перевешивала. Я не мог поднимать голову и видел только на несколько шагов перед собой. Попытался больше узнать об этом теле. Спина с горбом, толстые плечи и непропорционально тонкие верхние и нижние конечности. Я с любопытством поднес лапу к лицу, почти боясь результатов своего осмотра. Рот, кажется, представляет собой широкий безгубый разрез, и в нем острые клыки.
Носа нет; вместо него щель, которая, очевидно, служит ноздрями. На голове нет волос, вместо них от уха до уха дрожащий мясистый гребень. Уши очень большие, но без мочек. Короче говоря, при встрече с таким чудовищем всякий, кроме самых отважных, в страхе обратится в бегство.
Размахивая руками, чтобы сохранить неустойчивое равновесие, я сделал один неуверенный шаг, затем другой, как человек, идущий по узкому непрочному мосту над пропастью. Столб света тоже двинулся, все время находясь впереди меня на одинаковом расстоянии.
Подбодренный этим — я подумал, что меч, даже в таком необычном облике, мой лучший талисман, — я продолжал идти. И обнаружил, что неторопливой походкой могу продвигаться вперед.
Но куда?
Я пришел в это адское место в поисках Каттеи. Каттея! Посмотрев вниз, на свое уродливое тело, я отшатнулся от неожиданной мысли: если такое произошло со мной, то же самое могло произойти и с моей сестрой. Но где это место? Конечно, за пределами нормального мира людей.
Если Темная башня охраняет врата — а мне все больше казалось, что так оно и есть, — вряд ли Динзил хотел, чтобы Каттея никогда не вернулась. Лоскита сказала, что для Динзила Каттея — средство к овладению новыми силами. Он не захочет утратить такое средство.
Если не сделал шаги, после которых нет возврата.
Я остановился, пытаясь повыше поднять чудовищную голову, чтобы посмотреть, что впереди. В этом месте нет горизонта, ничего, кроме жестких взрывов освещения и твердой поверхности, по которой я так медленно иду.
Цвета… Возможно, я привыкаю к ним. Глаза слезятся не так сильно; оглядываясь, я больше не испытываю резкой боли. Я начал считать и обнаружил, что вспышки следуют определенному образцу. Это древний образец: три, семь, девять. И не только вспышки группируются в таком порядке, но и различные цвета. То, что здесь происходит, явно настроено на какую-то силу.
Но мне нужен проводник.
— Каттея!
Я уже однажды видел, как определенные слова приобретают форму и зримо улетают; точно то же самое произошло с именем моей сестры. Ярко-зеленое, как шарф, превратившийся теперь в обруч из света, это имя вырастило крылья и полетело вправо от моей тропы.
Я повернулся, чтобы двинуться за ним. Но тут слово исчезло во вспышке пурпурного пламени, в фонтане гневного алого цвета.
— Каттея!
Еще одна птица-мысль устремилась вперед. Я снова положил руку-лапу на ленту шарфа.
— Каттея!
Если бы эти птицы-мысли продолжали вести меня! Но Каттея не отвечает, и мне остается только надеяться, что я иду не в западню.
Я ничего не видел, кроме вспышек и поверхности под ногами, но вот высоко взметнулся столб темно-синего цвета, и слева от тропы, на которую увлекли меня птицы-мысли, показался массивный корпус.
Он был мрачно-красный, и этот цвет не менялся при вспышках. Вначале мне показалось, что это просто скала, потом — грубая древняя статуя.
