Золото Ларвезы (СИ) - Орлов Антон (лучшие книги .TXT) 📗
Всю оставшуюся дорогу Дирвен подгонял спутников, и к Ниларье больше не подкатывал – у него есть дела поважнее. Татобур решил, что он то ли устыдился, то ли обиделся, и вел себя с ним по-дружески, даже рассказал свою историю.
Они из Флиды, из местечка под названием Бачанда. В месяц Колесницы, на осеннее равноденствие, Ниларья с подружками устроили девичью вечернику. Парней там не было, и никакого разврата не было, но старших все равно возмутило то, что они веселились и танцевали, нарядившись в алендийские бальные платья, купленные у заезжего старьевщика: скромные девушки не должны так себя вести. Родня сочла себя опозоренной, и для участниц вечеринки это был смертный приговор – кого отравили, кого придушили. Татобур как раз в это время заглянул в Бачанду проведать свое семейство, ну и вызвался, раз такие дела, отправить Ниларью в серые пределы. Родственники порадовались, что он избавил их от этой печальной необходимости, а старый игрок всех одурачил: сказал им, что убил и прикопал внучку, а вместо этого велел ей переодеться мальчишкой и забрал с собой. Они уехали в Мадру и с тех пор скитались вдвоем.
– Флида же под протекторатом Ларвезы, и там законы просвещенного мира, за убийство их должны были засудить, – недоверчиво заметил Дирвен.
– Законы просвещенного мира для северян, а местные живут по своим обычаям, ваши чиновники в эти дела не лезут. Лишь бы не бунтовали да налоги платили. Большой вроде парень, а жизни не знаешь.
– Что мне надо, я знаю, – буркнул задетый амулетчик.
– Вот и хорошо, – миролюбиво согласился Татобур.
– Гадская жизнь в этой Флиде, – помолчав, высказался Дирвен.
А про себя подумал: если бы ему не помешали, он бы через пару лет стал полновластным правителем Сонхи, издал бы правильные законы и всех заставил бы по ним жить, тогда бы везде воцарилась справедливость, и все бы наконец вздохнули свободно… Жалко, не сумел объяснить это Орвехту во время последнего разговора, когда тот давай попрекать его всякой мелочевкой. Властелин Сонхи не должен размениваться на мелочевку, у него масштабных задач по горло. Если бы его не подвели и не предали, в Сонхи наступил бы Золотой век, и все были бы довольны.
Может, все-таки высказать им, чего он хотел и что они потеряли? У него есть самый мощный из всех известных артефактов для связи – «Крик альбатроса», как миленькие выслушают, не смогут ни перебить, ни закрыться… Но толку-то? Выслушают – и опять заладят свои дурацкие возражения, а он же не спорщик, он человек воли и действия. Опомниться не успеешь, вывернут все так, будто бы ты кругом неправ и по уши перед ними виноват. К чворкам схоластику, с магами Ложи ему не о чем разговаривать.
– Женщинам да девицам в наших краях живется несладко, – тоже после паузы отозвался Татобур. – Недаром говорят, что лучше родиться мальчиком в семье последних батраков, чем девочкой в богатом доме. В Мадре дышится вольнее, вот мы с Ниларьей и подались туда. А знаешь, почему во многих странах Суринани днем с фонарем не сыщешь волшебницу, кроме песчаной ведьмы, хотя мужчин-волшебников у нас не меньше, чем в других краях?
Дирвен об этом слышал, но о причинах не задумывался – его это не касалось.
– Они по какой-то причине не рождаются в Суринани?
– Рождаться-то рождаются, как везде, да их свои же… – старик чиркнул по горлу желтоватым ногтем. – Об этом ваши власти тоже знают, но не дают ходу таким делам из уважения к обычаям. К ответу притянут только того, кто пожадничает, потому и поговорка: родилась ведьма – готовь откупные. Ниларья не волшебница, но все равно для нее тут ничего хорошего. Я подумывал перебраться в Ларвезу, только сначала надо было деньжат поднакопить, играл по-крупному, повышал ставки, ну и сам видишь, до чего доигрался. Ниларья могла сбежать, да не захотела меня бросить. Я тебе всей душой благодарен за то, что ты отступился от недоброго умысла, и желаю тебе поскорей найти свое счастье.
Дирвен чуть не брякнул, что он теперь богаче любого придурка и купит себе этого счастья хоть отбавляй, даже соблазнять никого не придется – самые шикарные крали передерутся за то, чтоб ему угодить. Вовремя прикусил язык: никто не должен узнать о кладе, тем более старый плут Татобур, который тоже не прочь разбогатеть.
В Рофе он, отчитавшись перед Лормой о разведке, сказал, что должен сходить еще раз, в одиночку и с полным арсеналом, чтобы кое-что проверить перед марш-броском на Эгедру. Старая мумия поверила, будто он разрабатывает тактику нападения, а Дирвен вернулся к своему тайнику и соорудил ловушку из артефактов: кто полезет за его сокровищами, тот сам виноват.
– Коллеги, мы должны подойти к нашей задаче со всей ответственностью! День рождения достопочтеннейшего Крелдона, главы Светлейшей Ложи и главы государства – знаковое, не побоюсь этого слова, событие для всей Ларвезы. В том, что это первый день рождения и одновременно юбилейный день рожденья, отмечаемый Верховным Магом Ложи на этом посту, мне видится нечто символическое, и празднование сей знаменательной даты нельзя пускать на самотек. Достопочтеннейший Крелдон пожелал отметить юбилей в узком кругу доверенных соратников, но это не помешает нам всей Ложей от всего сердца его поздравить. В связи с этим необходимо решить ряд важных вопросов: утвердить предварительную смету, определиться с цветом парадных ковровых дорожек – пурпурные или черничные с золотом, составить тексты поздравительных речей, выработать единую точку зрения на допустимые напитки и угощения, с учетом того, что Верховный Маг соблюдает диету, согласовать регламент предстоящего торжества…
Коллега Аджимонг разливался соловьем. Известный празднослов и бюрократ, смуту он переждал в Мезре, был в командировке. Когда вернулся в столицу, Шеро назначил его на должность советника по организации официальных мероприятий – и мешать никому не будет, и найдет применение своим способностям – но, кажется, допустил ошибку. Аджимонг применение своим способностям нашел и объявил собрание по случаю «предстоящей знаменательной даты».
– Пункт номер один – декорирование стен и дверных проемов, я уже набросал ряд предложений, но мы выслушаем каждого, у кого есть свежие идеи. Дело ответственное, поскольку дверной проем – это первое, что увидит достопочтеннейший Крелдон, когда прибудет утром на службу. Предлагаю украсить стены драпировками, за которыми спрячутся удостоенные этой чести коллеги, согласно заранее утвержденному списку. Когда Верховный Маг начнет подниматься по лестнице, они с улыбками выскочат из-за драпировок и слаженным хором грянут здравницу в честь достопочтеннейшего именинника. Назначим время репетиций с обязательной для всех явкой, но к этому вопросу мы еще вернемся, это будет одиннадцатый пункт нашей сегодняшней повестки. Напоминаю, сейчас мы обсуждаем вопрос о декорировании. Праздничное убранство должно отражать и нашу лояльность, и неоценимые заслуги Верховного Мага в победе над узурпаторами, и величие возрожденной Ларвезы…
– Эк его разобрало, – пробормотал коллега Харвет, сидевший рядом с Орвехтом.
Во время смуты Харвет потерял глаз и теперь носил бартогский протез – головной обруч с окуляром, заменявшим утраченный орган зрения. Бронзовое изделие украшали искусно выгравированные руны, в центре выпуклой линзы мерцал амулет. На исхудалом лице мага клювом торчал хрящеватый нос, уцелевший правый глаз смотрел на оратора с затаенным раздражением.
Орвехт сдержанно кивнул. От масштабов этой затеи никто не в восторге, но попробуй возрази Аджимонгу и его единомышленникам – прослывешь нелояльным злопыхателем. Суно, пожалуй, мог бы себе это позволить, да не хотелось тратить на противостояние время и силы, у него и так забот хватает.
Поднявшись, он адресовал оратору жест, означавший «у меня задание первостепенной важности», и шепнул Харвету:
– Пойдем, выведу.
Коллеги провожали их завистливыми взглядами.
Попрощавшись с благодарным Харветом, Суно отправился в Треуголье. Перед тем завернул в гостиницу «Добрый филин», сменил официальную мантию на поношенный сюртук городского обывателя среднего достатка. В Треуголье тишь да гладь, и ничего не прояснилось. Несколько десятков боевых магов посменно сидят в засаде, денно и нощно поджидая охочих до банковского капитала злоумышленников, но пока никаких инцидентов. Возможно, предположение Орвехта насчет аппетитов коллеги Тейзурга относится к области бредней. Что ж, если это нерабочая версия, он первый порадуется. Но если достопочтенный князь Ляраны решил перещеголять покойного Чавдо Мулмонга, пусть пеняет на себя. И его соучастники пусть пеняют на себя, даже если это коллега Хантре. Государственные интересы превыше всего. Никому не позволено посягать на территориальную целостность Ларвезы и ее колоний.
