Серый ворон. Трилогия (СИ) - Атаманов Михаил Александрович (книги полностью .TXT) 📗
* * * Глава девятая. Северные Ворота
Зрелище пожара было завораживающим. Перед нами был целый океан пламени — от горизонта до горизонта. Над всем этим пламенем в густом дыму плыл по воздуху чёрный шар. Отсюда, с высоты городской стены, он казался лишь булавочной головкой, часто скрывающейся от глаз в потоках чёрного дыма. Но даже отсюда с огромного расстояния я ощущала исходящую от него угрозу и переполнявшую его силу. Этот магический накопитель сумел вобрать в себя всю накопленную за долгие столетия силу Священной Рощи, выпив её без остатка.
Священной Рощи больше не существовало. Магический лес, столетиями надёжно защищавший Зелёную Столицу от любых угроз, был уничтожен неуязвимым для магии устройством коварного мага Агалиарепта. Кто же он, наш противник? Сейчас, став обладателем накопленного чёрным шаром океана магического резерва, этот маг в могуществе не уступал даже богам. Он мог жить вечно, мог равнять с землёй горы и перемещать реки, мог сотворить практически всё. И уж точно мог бы сделать свой шар неуязвимым. Однако шар плыл вдалеке над лесом, держась поодаль от городских стен с расположенными на них катапультами и баллистами. При мне расчёт ближайшей тяжёлой катапульты дважды стрелял по шару, но огромные камни падали, не пролетев и половины расстояния до цели.
— Зачем он там летает? — спросила я, указав на тёмный шар. — Свою роль антимагической отмычки он уже сыграл, зачем теперь тратить накопленную энергию на левитацию? И почему он не подходит ближе? Разве ему страшны какие-то катапульты?
— Некоторые деревья всё ещё не умерли и продолжают обстреливать врага молниями, — ответил более зоркий Сергей. — Этот шар всё ещё запасается энергией и заодно расчищает путь для пехоты. Как только погибнут все деревья, ничто уже не помешает оркам атаковать город.
— Неспроста именно там он так долго кружит, — проговорила Свелинна, рассматривая таинственный шар сквозь прищуренные веки. — Шар сейчас находится над местом гибели армии защитников города. Даже я, хоть и нахожусь далеко и едва смыслю в магии смерти, отчётливо чувствую это место, настолько сильно оно наполнено болью и смертью. Там погибло очень много людей. Для опытного некроманта там роскошный пир, он сейчас вбирает в себя души тысяч и тысяч погибших.
— Фириат, сколько там погибло защитников? — спросила я у молчащего тёмного эльфа.
Тот оторвался от своих мыслей и ответил, что он всего лишь просто лучник и точно не знает масштабы потерь, но Пётр Пузырь должен лучше представлять масштабы трагедии. За эльфа ответил Серый Ворон:
— В огненном смерче сгорели два полностью укомплектованных имперских легиона тяжёлой конницы, первый дворянский легион Холфорда и второй легион, составленный из добровольцев неблагородных сословий. Это не считая множества лучников, нескольких сотен тяжёлой пехоты, лекарей и большей части оставшихся городских магов. Всего выходит около сорока тысяч человек. Может, даже и больше, но теперь уже точнее вряд ли можно будет сказать. Теперь важнее другой вопрос, что у нас осталось? После такого ошеломляющего разгрома собрать новую армию для обороны города будет ой как непросто… В запасе у правителя города есть только два-три дня, пока не догорит лес, и не остынут угли. Раньше этого срока всё равно никто не сможет пройти через пылающее кольцо вокруг Холфорда — ни орки, ни защитники города.
Мы спустились со стены в город и направились в дом Серого Ворона. Все окна домов были плотно закрыты, так как концентрация дыма в воздухе становилась просто невыносимой. В двух местах мы стали свидетелями пожаров — полыхали деревянные дома в черте города, жильцы и их соседи активно тушили пожары водой из колодцев. Раньше защитные заклинания Священной Рощи оберегали город от случайных пожаров и эпидемий. Но этой защиты больше не существовало, и летящий из-за стены горячий пепел и искры грозили Холфорду серьёзной бедой.
* * *
Фириат шёл с нами до самого дома Сергея, но заходить дальше прихожей не стал и, едва получив из рук Каришки одежду взамен сгоревшей при пожаре, быстро переоделся и поспешил во дворец правителя. Сергей о чём-то долго шептался с тёмным эльфом, но я не стала подслушивать их разговор. Хотя могла бы, конечно.
— Ленка, нужно раскаменить Пузыря. Ты сможешь это сделать? — просил Серый Ворон, смотря мне прямо в глаза.
Я утвердительно кивнула и ответила, что справлюсь.
— Вот и отлично, — обрадовался мой друг. — Мы с Каришкой должны отлучиться на какое-то время, чувствуй себя здесь как дома.
Сергей и Каришка, дав мне дубликаты ключей от входной двери своего дома, спустились в подвал и ушли куда-то подземными тропами. И даже Свелинна неожиданно попросила разрешения отлучиться куда-то по своим делам. Непонятно было, куда девочка собирается идти вслепую в таком дыму, но удерживать её я не стала. Тем более что магичка уверяла, что запомнила дорогу и легко сможет вернуться обратно.
Я осталась одна в доме с окаменевшим Пузырём. Нужно было его оживлять. Мне было очень стыдно за то, что я с ним сделала. Сильно подозреваю, что именно нежелание оказаться рядом со мной в тот миг, когда наш общий друг придёт в себя, и было одной из причин, по которой все остальные куда-то спешно отлучились. Но делать нечего, сама натворила, сама и должна расколдовывать. Я открыла учебник по магии земли и стала зубрить заклинание. Затем порылась в сумке Свелинны и без спросу конфисковала ранее замеченные мной две бутылочки с эликсиром магической силы — они могли мне понадобиться. Перетащила тяжеленое тело с пола на кровать, чтобы Петька очнулся не на жёстком холодном полу. Собралась с духом и начала процесс раскаменения.
Заклинание было многостадийным и долгим. В перерывах я переводила дух и отдыхала. Один раз даже сходила на кухню и нацедила себе компота, чтобы промочить пересохшее горло. После третьей фазы заклинания тело Петьки стало розоветь. После пятой фазы оно потеплело. К исходу третьего часа снятия заклятия дело, наконец-то, было сделано — Петька шумно вздохнул, и его тут же стошнило прямо на кровать. Ой, об этом я как-то не подумала! Придётся потом извиняться перед хозяевами дома за испорченное постельной бельё. Я постаралась перевернуть тело набок, чтобы мой друг не захлебнулся. Пузыря стошнило ещё раз, после чего он наконец-то открыл глаза и ошалело осмотрелся.
— Что… что ты сделала со мной, Ленка? — с ужасом в голосе спросил Петька. — Я едва могу пошевелиться… Как я пойду в бой в таком виде?
— Слабость быстро пройдёт, — ответила я.
И, отходя от кровати и опустив глаза, тихо добавила:
— И в бой тебе сегодня не нужно. Бой уже закончился. Точнее, боя как такового не было…
— Как так? — Петька попытался привстать с постели, но пошатнулся и едва не упал.
Пришлось мне рассказывать о том, что произошло. Пузырь слушал меня очень внимательно, ни разу не перебив мой рассказ.
— …Так что спасся только Фириат, остальные защитники города погибли, — закончила я своё повествование.
Петька очень долго молчал, а потом проговорил жёстко:
— Ленка, конечно, я благодарен тебе за то, что остался живой. Но я не просил тебя за меня решать, что и как мне делать. Отныне я не смогу тебе больше доверять. Ты мне больше не друг. И тем более никакая не невеста!
Он тяжело встал с кровати. Брезгливо вытер своим красным плащом грязные потёки на одежде. Затем скомкал плащ и отшвырнул его в угол комнаты. Подобрал свой меч, пристегнул к поясу. И, даже не глядя в мою сторону, спустился вниз по лестнице, открыл входную дверь и с шумом захлопнул её за своей спиной. Затем я услышала приветливое ржание Шахтёра и стук копыт, растворившийся в сплошной пелене дыма над Холфордом.
* * *
Если Петька думал, что буду биться в истерике и побегу за ним на улицу, чтобы умолять простить меня и вернуться, он сильно ошибался. Я молча закрыла входную дверь, вернулась в комнату на втором этаже и села на краешек кровати. Мысли и эмоции были самые разные, но в них не было и намёка на жалость к себе или на несправедливость судьбы. Всё произошло так, так и должно было случиться рано или позже — после утраты обручальных колец мы с Петькой не могли быть вместе. Когда-либо нашлась бы причина для ссоры, после которой мы бы всё равно разругались и признались бы в неизбежности разрыва. А насчёт прекращения дружбы… я слишком хорошо знала Пузыря, чтобы поверить в такое событие. Это сейчас он обижен, но подуется день-два и снова будет со мной общаться, как ни в чём не бывало. Но всё равно, как я себя ни успокаивала, на душе было тоскливо-тоскливо…
