Завтрашний ветер. Незнакомка (СИ) - Ракитина Ника Дмитриевна (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
— Так ты… считаешь, что я боюсь?
— Только дурак не боится, — Корнелий тяжелой лапищей на плечо заставил ее присесть. — И перед боем сердца на Раису не держи. Ей Имсин, наш командир, за каждую потерю голову снимет. Да и сама она… У нас людей мало, и новых не шлют. И не пришлют, разумеешь?
Аррайда, краснея, кивнула.
— А ведь перевалочную базу взять — это же песня. Это же таких сволочей прижать можно, считай, что герцога. А если это еще и оптовый рынок… Землю надолго сволоте выбьем из-под ног. Они же в пожар, — легионер недобро хмыкнул, — самое важное спасать кинутся, долговые и прочие расписки, расчетные книги, пусть там и зашифрованные, — он попытался почесать затылок, уперся в шлем, отдернул руку и задумчиво взглянул на нее сквозь дождь.
— Ну, храни нас Талос, двинули!
Наемница вскочила. На ходу крутанула камень в кольце Окружения, сливаясь с местностью. У Корнелия, восхищенно охнувшего, когда спутница на глазах исчезла, и без волшебства выходило не хуже. Серый плащ делал его неотличимым от валунов. Ни одна пряжка и застежка не брякала на доспехах, и ступал он по-кошачьи мягко, слегка косолапя, носками внутрь, напомнив Аррайде Черрима — без шороха, так, что ни один камушек не сдвинулся под тяжелыми сапогами.
Аррайда привела его за угол, к поваленному дереву, пробившему стену, раздвинув ветки, зажмурившись, нырнула в пролом. Среди осыпей плинфы слезла вниз и замерла, вслушиваясь. В этот отдаленный тупик не доносилось ни звука. Никому не понадобилось снова беседовать в уединении. Должно быть, все не по разу было переговорено, и оставалось только пережидать непогоду. Убыток, но и баркас понапрасну сажать на рифы не станешь. Даже здесь ощущался яростный прибой. Пол ходуном ходил под ногами. А может, это только казалось после головоломного спуска с горы.
— Ну, — прошептал Корнелий, — начнем от печки. Веди.
Аррайда передернула плечами. Она не боялась, наоборот, испытывала яростный, опасный для себя азарт. А потому переждала еще минуту, глубоко дыша, успокаиваясь. Потом тронула Корнелия, чтобы шел за ней.
Все взаимодействия с ним и с легионерами, остававшимися снаружи, все сигналы были дотошно обговорены еще в форте Пестрой Бабочки. Тогда же Корнелий увел наемницу в арсенал снаряжаться. Сменил свою гербовую кирасу с жеребцами на железное бочковидное изделие неизвестного кузнеца, выдал Аррайде и привесил к своему поясу по шесть глиняных бомбочек с эльсвейрским огнем, сложил в сумку склянки с едким дымом. Вытащил из сундука охапку свитков для вызова огненных атронахов. По своей привычке подмигнул:
— Шороху им наведем. О древних данмерских твердынях дурная слава идет, контрабандисты ею пользуются. Духи и призраки там вещь обычная. А данмер — зверь суеверный… Только Раечке не сболтни, — он ехидно и умильно взглянул на Аррайду. То ли всерьез просил, то ли шутил. Но свитки вызова были и в самом деле дорогие, их использовать Пулия разрешения не давала.
— А разве духи и призраки — не одно и то же?
Корнелий мощно выдохнул, заставив усы взлететь.
Аррайда же вспомнила, как ругалась Ранис Атрис, глава балморской гильдии волшебников, которой огненные атронахи сожгли библиотеку. Пожалуй, обычного человека, не волшебника, огненный дух должен здорово напугать…
Главную дверь Андасрэта контрабандисты не охраняли, навалили на лесенку перед ней обломки старой мебели, бочки и ящики, и остались удовлетворены результатом. Баррикаду Корнелий с Аррайдой трогать не стали, свернули к арке винтовой лестницы в погреба. Спуситились до дубовой, запертой на висячий замок двери. Корнелий скинул с себя мокрый плащ, накрыл им дверь и стал ножом заталкивать края в щели между стеной и дверью, чтобы дым не потянуло к пленникам. Тщательно подвернул снизу. Оценил. Поднялся на несколько ступенек и шепотом прочитал два свитка вызова. Красные пламенные фигуры возникли на лестнице, дохнули жаром, с их тел и высоких причесок срывались и скакали в воздухе языки огня.
Мокрым платком Корнелий обвязал лицо, второй протянул Аррайде. Невнятно скомандовал:
— Гони их вперед, — и расколотил о ступеньки дымовухи.
— Атронахи! Лезут из подвала!! Пожар!!
Вполне возможно, что в погребах хранились запасы эльсвейрского огня и масла, вполне возможно, что кто-то заронил искру в ящики… Атронахи летят на огонь, как мухи на навоз… А где духи огня — там всегда пожар…
Бросить в середину покоя склянку с дымом или эльсвейрским огнем — пусть заметят открытое пламя… Заорать — и, пока не опомнился караул — мчаться дальше.
Бросок, вопль, хоть бы хватило голоса…
Мокрый платок спасает не слишком, но хотя бы можно дышать…
Ор, крики, паника…
Полусонные люди толкаются в дыму, кашляют; пригибаясь, несутся к выходам и на лестницы…
Счет на секунды — промедли, и враги опомнятся, перестанут суматошно метаться в дыму, сообразят…
Быстрее!
Как гуаров, гнать на лестницы атронахов, бросать склянки с дымом, на пределе сил бежать по второму ярусу.
— Спасайсь! На крышу!!
Случайно задетые ловушки звенят и грохочут, прибавляя шуму и паники.
Тюфяки, упаковочная солома и стружка, разбитые ящики, несколько гнилых гобеленов и вязанка дров — чтобы устроить настоящий пожар, недостаточно, но для видимости — вполне. Когда воображение отягощено похмельем, благодушной сонливостью, испугом и пронзительными криками: "Пожар! Горим! Горим!!" Тут не до того, чтобы хвататься за оружие: цопай первое, что попалось под руку, и мчи среди вспышек пламени и едкого дыма, заволакивающего коридоры. Густого, крутящегося, зловещего. А если к волнам паники добавить пару настоящих атронахов и примерно столько же воображаемых, желание спасаться станет неуправляемым. И даже если кто-то попробует отсидеться или закричит, что все ерунда — ему вряд ли поверят. Стопчут на ходу. А еще запустить пяток крыс с горящей паклей на хвосте…
Контрабандисты убегали так же. Кто ближе и рискнул сунуться в густющий дым — через главный вход, разметав собственную баррикаду. Кому растекающееся лентами пламя и атронахи перекрыли дорогу — наверх по боковым лестницам, на второй ярус, еще не затронутый паникой и огнем. А когда занялось и там — на плоскую крышу или сквозь дыры наружу по стене. Со стороны это должно было выглядеть феерически: «утюг», вдруг окутавшийся паром, рвущимся из бойниц и щелей, готовый выгладить острые складки скал перед собой.
Потом в твердыню вошли легионеры, методично вылавливая оставшихся контрабандистов и цепочкой расставляя посты. Откупорили подвальные двери, стали выводить наружу рабов…
Аррайда поняла, что все это время боялась неудачи: что контрабандисты не поверят их хитрости, опомнятся, поймают на вранье, сообразят, что в Андасрэте, в общем, нечему гореть. Входная дверь не откроется, не удастся спасти рабов, отступащие сломают заслон из легионеров на крыше… уйдут, как вода между пальцами… Везение не может длиться бесконечно, однажды Аррайде придется за него заплатить. И когда все завершилось, страх этого — сжатый, глубоко запрятанный — обрушился, будто приливная волна. Наемница только успела отступить в пустую комнату. И скрещивая руки на стене и утыкаясь в них лбом, едва расслышала:
— Отпустило. Пусть поревет.
— Пусть.
Аррайде удалось умыться и даже поспать час или два в комнате Раисы в форте Пестрой Бабочки. Та вернулась, топоча сапогами, и сон закончился.
Хромой легионер принес миски с супом, деревянное блюдо с нарезанным хлебом и кувшин суджаммы. Пулия сама разлила ее по кружкам, сдула пену. Отхлебнула, заработала ложкой.
— Вот какое дело…
— Контрабандисты, что они говорят об идолах?
Раиса нахмурилась:
— Их допрашивает Имсин. Я не об этом. Рабы, которых ты освободила… — воительница отвела взгляд, уткнувшись в столешницу, и Аррайде подумалось, что это вот ничего доброго ей не сулит.
— А что рабы?
Наемнице не хотелось говорить о рабах. Хотелось поесть безвкусного супа и забиться в угол, поспать еще немного. И неприятно было, что Раиса видела ее плачущей. И, ясен свет, об идолах ей не скажут и на допросе присутствовать не позволят.
