Вдова мастера теней - Савенко Валентина (книга бесплатный формат .txt) 📗
Глядя на него, близкий и такой далекий, я мечтала упасть в обморок или забыться сном. Вместо этого начала размышлять.
Во-первых, пора признаться себе, что никаких провалов в памяти у меня не было. Я запретила себе думать о случившемся год назад. Вспоминала только то, что причиняло меньше боли, было хоть немного понятно. Я и бояться себе запретила. И чувствовать.
Как такое возможно?
Да. Немного силы воли и глупость.
Во-вторых, я так привыкла к этому, что вчера, во время приступа Эли, проделала с собой то же самое.
Что случилось сегодня?
Я не выдержала.
Настоящее наложилось на воспоминания из прошлого.
И последнее: если бы этого не случилось, я бы не смогла вытащить Элизу. Значит, прятаться за выдуманной амнезией больше не стану.
Я перевернулась на спину.
Запрещаю себе бояться. Ради Элизы, ради папы, ради мамы.
…День выпускного бала в Институте начался рано. Девушки поднялись еще до рассвета, и в коридорах общежития царила непривычная суета.
Все хотели выглядеть сногсшибательно, ведь на мероприятие собирались приехать кадеты Военной академии. И мы с Элизой не были исключением.
Два одинаковых платья: голубое и розовое, восхитительно воздушные, шелковые, подчеркивали свежее очарование юности. Мы, смеясь и хихикая, делали друг другу макияж, поправляли прически. Одинаковые? Нет, мы разные.
Из общежития выходили счастливые, предвкушая новую жизнь, за пределами Института. Такую долгожданную и такую волнительную. Ведь уже вечером мы станем не просто какими-то выпускницами пансиона, а молодыми элтинами с дипломами Института. Завидными невестами. Не зря же дворяне стараются дать дочерям именно высшее образование? Мы не дворянки, но папа будет доволен. И мама тоже. А еще нам подарят карликовых драконов!
Взявшись за руки, мы с Эли прошли в зал, где собрались не только выпускницы, но и их родственники и приглашенные гости. И кадеты Военной академии, среди которых особо прыткие девочки успели разглядеть много симпатичных парней.
Потом было вручение дипломов. Мы очень нервничали. Родители, приехавшие на торжество, подбадривали нас взглядами. Тетушка придирчиво изучала наши платья. Дядя остался дома — у него случился прострел…
Воспоминания выглядели сухими листьями, лишенными сочных красок. Но я не могла заставить себя воскресить в памяти весь букет эмоций. Тогда попросту не рискну дойти до конца. Снова соблазнюсь забытьем.
Я сильная. Я справлюсь.
…После вручения дипломов был бал. Мы танцевали, веселились. Решили подшутить над особо настойчивыми кавалерами: сбегали в комнату для девочек и поменялись платьями. Никто не заметил подмены, мы очень старались. Нам казалось это забавным. Особенно когда тетя попросила Эли, назвав ее Габи, составить ей компанию. У тети случилась мигрень от шума и гама, и она хотела проветриться, покатавшись вокруг столицы. Папа нас не выдал. И Элиза ушла с тетушкой, которая напоследок пообещала завезти ее в нашу усадьбу.
А я осталась…
Почему я тогда не сказала тете, что она ошиблась? Почему не остановила Эли?
Я открыла глаза, глубоко вдохнула. Я не боюсь! Я смогу!
…Не знаю как, но я почувствовала, что с Элизой что-то случилось. С самого детства нас связывала невидимая нить. Я сбивала коленки, а Эли плакала от боли. Она пугалась чего-то, я вздрагивала, сидя в другой комнате.
Мама мне не поверила. Отчитала за глупую шутку с переодеванием. На возвращении домой настоял отец. Не сразу ему удалось убедить мамулю.
А я тем временем сбежала. Выпрягла Грома и сбежала.
Вначале я увидела карету, далеко от дороги, в кустах. Ее туда отшвырнули. Потом Гром встал на дыбы, и я не удержалась. Конь, бегавший за мной по пятам, как собачка, меня бросил. После узнала, что потомки пегасов чувствуют духов и боятся их.
Убитых лошадей и мертвого кучера я толком и не разглядела. Я искала Эли и тетю. И нашла. Мамина сестра отпечаталась в памяти светлым кружевом белого платья на фоне сломанных темных веток, покрытых искристым инеем. По платью ее и опознали.
Тетушка не любила всевозможные инъекции и опасалась докторов и других исследователей тел, поэтому написала в завещании, что не хочет, чтобы ее касался скальпель. Причина смерти была ясна, да и родство не требовало подтверждений.
Я искала Элизу. Я была уверена, что она жива. Я запретила себе вспоминать, но именно тогда начала двигаться по-другому, не как человек, быстро и не оставляя следов…
Почему? Не знаю. Оборотней и других нелюдей в моей семье не было.
Мы думали, что нам повезло. Мне улыбнулась удача.
Нет.
Именно тогда я начала меняться, а не несколько недель назад. Несколько недель назад мое тело окончательно привыкло к новой манере передвижения. А я еще удивлялась, как мне легко бегать. Ничего потом не болит. Если не развоплощать эмоции.
…На той дороге во мне будто прорвало плотину. Я менялась, сама того не подозревая…
А потом все вернулось на свои места. Виноват мой блок или что-то еще? Я не настолько сильна, чтобы заставить себя сделать подобное со своей памятью. Значит, мне кто-то помог… или что-то… зачем?
Подумаю об этом позже, а пока я должна понять, что случилось в том лесу, точнее, заброшенном парке в окрестностях столицы.
…Поляна… заросли цветущего жасмина…
…Клыки… лунная шерсть… розовый шелк… снег… изморозь и запах зимы…
Я смогу!
— Напомнить, что я вам сказал? — Вкрадчивый голос, язвительный и слегка усталый, вернул в реальность. — Что вы делали на улице одна? О чем думали? Габи!
Витор — его тень — сидел на кровати, откинувшись на спинку, и смотрел на меня.
— Мне нужны прогулки… вы же знаете, — напомнила я; вышло вяло и безжизненно.
— Не могли подождать меня?
— Я не знала, вернетесь вы или нет. Кто вас знает, может, вы решите на самом деле умереть! — Я попыталась принять полусидячее положение.
Виски тут же отозвались пульсирующей болью, во рту появился неприятный привкус горечи. Витор расплылся. Жаль, не на самом деле!
— Не надейтесь! — огрызнулся Алистер.
— Не надеюсь! — От кого тогда накопители заряжать? Добровольно к Кевину не подойду. Увольте от такого счастья! Хватит с меня и того, что приходится жить с ним под одной крышей! — Как там раненый? Уже известно, кто на него напал? Напавшего на мужчину поймали?
— На мужчину? — со смесью удивления и недоверия переспросил Витор.
— На женщину? — изумилась я.
Я спешила, могла и перепутать. Не могла! Если это женщина, то она весьма мужеподобна!
— Вы не знаете, кого спасали?
— Мне хватило вида тела, лежащего на газоне, не до разглядывания как-то было. Я испугалась! Вы чего так на меня смотрите? — возмутилась я, наконец-то сев и примостив под спину подушку.
— То есть, когда вы его нашли, Кевин уже лежал под окнами доктора? — Тень дотронулась до того места, где у нормальных людей подбородок, а у плоской черной фигуры — переход к шее.
Нет, лучше бы он студнем стал! Так я хотя бы могла видеть его лицо.
— Габи? Где был Кевин? — чеканя каждое слово, повторил Витор. — Под окнами доктора?
— Да! Я возвращалась с прогулки и не туда свернула. Окон-то у дома, выходящих на парк, вон сколько! Вы бы мне карту, что ли, дали. Ваши предки тут настоящие катакомбы понастроили! Вы сами-то не путаетесь, где что находится? Свернула не туда, а там он! — Старалась убедительно возмущаться, увлеклась и не сразу поняла, что именно сказал супруг. — Вы сказали, Кевин? Это он там лежал?
Я подавилась смешком: вот вам и не подойду! Подошла, вырвала из когтей духа, погрузила себе на плечо и притащила в поместье!
Спохватилась, поняв, что близка к истерике, и нервно поежилась. В груди похолодело. Я протащила на себе мастера теней через все поместье! И тут же успокоила себя. Кевин был без сознания. Он меня не видел! А если и видел, при большой потере крови случаются галлюцинации.
