Самая правильная ведьма. Трилогия (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна (бесплатная регистрация книга txt) 📗
— Сам пей свою воду, — фыркнула девушка непочтительно и спросила с надеждой: — А кофе нет?
Тощий вскочил с места, заметался по кабинету, открыл дверцу шкафа, за которой обнаружился допотопного вида чайник и банка с кофе, хорошим, кстати:
— Есть, я сейчас сделаю, подождешь пару минут?
Мира царственно кивнула, выражая согласие.
— Слушай, а ты, я так поняла, уже два года здесь впахиваешь? И все еще рядовой?
Тощий приостановил на минутку свои метания от чайника к банке с кофе и спокойно ответил:
— Видимо, не судьба мне на этом поприще карьеру сделать. Я ведь сюда пошел, можно сказать, из чувства противоречия, всем юношам в той или иной мере присущего. Нахлебался за это по полной…
— Но уходить не хочешь? — угадала Мира. — Почему?
— Да потому, — начал Тим медленно, словно раздумывая над ответом, хотя наверняка для себя уже давно все четко определил. Хоть он и производил порой жалкое впечатление, но только потому, что смущался и краснел; никто, и Мира первая подписалась бы под этим, не смог бы обвинить его в недостатке самоуважения. Он установил для себя правила и неукоснительно их соблюдал. Несмотря на кажущуюся мягкость, Тим производил впечатление на редкость цельной натуры, прекрасно знающей свое место в этом мире и способной горы сдвинуть, чтобы это место занять. Но все хорошо в свое время, и видимо, его время еще не пришло.
Некоторая суматошность, присутствующая в его движениях прямо сейчас, вполне логично объяснялась низким вырезом платья девушки, которая без особого стеснения выставила на обозрение все, что этим вырезом собственно и открывалось. Нервный взгляд рядового Брайта так и норовил нырнуть туда, но это вполне нормальная, предсказуемая мужская реакция, другое дело, что Мира не чувствовала, как это обычно бывало с другими мужчинами, что Тим готов пойти на поводу у собственного желания. Это было и странно, и с другой стороны, вызывало уважение. Зов плоти будто бы и не беспокоил парня совершенно, то есть, он, этот зов, точно присутствовал, и девушка это видела, но мозги при этом работать не переставали.
— …потому, — продолжал тощий свою мысль, — что здесь, в участке, и заклинание истины не даст мне соврать, — почему‑то после этих слова по губам рядового Брайта скользнула едва заметная ироничная усмешка, которую Мира — ошибочно, что выяснилось, правда, много позже, отнесла на счет упомянутого далее напарника, — остались одни сержанты Клаусы, а его во всей красе ты имела возможность лицезреть утром. И вот скажи мне — как такие люди могут охранять покой горожан? Как они могут патрулировать улицы, когда и десяти метров за подозреваемым в случае чего пробежать не смогут? Как они будут проводить допросы, если полны предубеждений и закоснелых представлений об устройстве мира? И к чему, собственно, мы придем, если будем надеяться на таких патрульных? К полной и безоговорочной победе анархии надо законом и порядком, я скажу тебе. К тому, что вампиры будут совершенно безнаказанно совершать преступления и никто их не остановит…
Пыл, с которым Тим высказывал все, что у него наболело, кому‑то мог показаться смешным, но только не Мире. И вообще парень, когда выпрямлял спину, расправлял плечи, становился похож на человека. В свете вчерашних событий ведьмочка четко понимала, что если бы не Рич со своим ангелом — хранителем и не ее Петр, съели бы ее проклятые кровопийцы в лесу, а косточки бросили под ближайшим кустом, и никто бы плакать не стал.
— Что‑то я увлекся… — рядовой Брайт резко оборвал сам себя, в это же время закипел чайник, и Тим быстро сделал Мире кофе. Сыпанул на глаз сахара, помешал. Протянул чашку. Та взяла, отпила — такой крепкий, что задохнулась поначалу, но неожиданно поняла, что ей нравится, хотя всю сознательную жизнь предпочитала слабенькую бурду и искренне считала, что крепкий кофе пить — что зерна кофейные жевать. Ан нет, ошиблась.
И тут словно чертик толкнул ее под локоть — рука дрогнула, кофе вылился на новенькое платье канареечно — бананового цвета. Горячий! И прямо на колени!
— Ууууй! — взвыла ведьмочка не своим голосом, вскакивая со стула и отбрасывая чашку в сторону. Та с жалобным звоном упала на пол, но каким‑то чудом не разбилась, закатилась в угол. — Твою ж мать, ну твою ж мать! Нет, ты это видел?
Тощий на мгновение растерялся, не зная, то ли за салфетками бежать, то ли на обожженное место дуть, но как только Мира задрала платье до бедер и начала им интенсивно обмахиваться, отмер и выудив откуда‑то из недр своего безразмерного казенного мундира белый носовой платок, подскочил к Мире.
— Держи!
— Сам держи, умник! Больно! Мое любимое платье! Теперь испорчено! Все ты виноват!
— Прости, прости, пожалуйста.
В чем конкретно он был виноват, Тим не совсем уяснил, но спорить с огорченной ведьмой не стал — себе дороже. Вместо этого осторожно приложил платок к ее коленям, промокнул. Мира взвыла тонким голоском, всхлипнула и жалобно простонала:
— Ну вот… теперь домой придется тащиться… а я и так уже опаздываю…
— Я могу чем‑то помочь? — сориентировался в ситуации Тим. — Подвезти тебя?
— На чем, интересно? — Мира с подозрением уставилась в кристально — честные карие глаза. — На тюремной колымаге? Не стоит, я еще не настолько в отчаянии…
— Да нет, все не так плохо, Миранда, — почему‑то собственное имя в устах этого несуразного типа прозвучало неожиданно… интимно, что ведьмочке совсем не понравилось.
Она села на стул, с которого вскочила совсем недавно и, придерживая платье у, так сказать, пояса, велела:
— Платок дай.
— Давай я сам, тебе неудобно, — отказался Тим и присел рядом с девушкой на колени.
Осторожно, даже нежно, промокнул ошпаренную кожу, уже красную и саднящую. Мира зачем‑то уставилась на его затылок, такой беззащитный и странно притягивающий ее взгляд. Волосы у рядового Брайта были темно — каштанового цвета, густые, немного длиннее, чем предписывалось уставом патрульной службы, и оттого чуть вились на концах; так и хотелось запустить в них пальцы и взъерошить. То, что она умудрилась это заметить, смутило девушку почище любых скабрезных шуточек. Она быстро отвела глаза в надежде отвлечься на что‑нибудь еще, но тут Тим, словно что‑то почувствовав, вскинул голову и уставился на ведьмочку. Внимательно, пытливо. Мира поймала себя на мысли, что даже дыхание задержала, а сердце вскачь бросилось как перепуганный заяц. Она замерла, Тим тоже застыл. Мгновение они смотрели друг на друга не отрываясь и не моргая, а затем вместе заговорили, разбивая тишину:
— Вроде все в порядке, но лед бы надо приложить, или жирным смазать чем, маслом тем же…
— Хватит уже по коленям моим елозить и слюни пускать…
Реплика Миры звучало нарочито грубо и провокационно, но подобным она грешила частенько, когда была выбита из колеи. Вызывающе улыбнулась и скинула его руку, одернула платье до приемлемой длины. Тим первым отвел глаза, поморгал и, вскочив на ноги, сделал пару шагов назад — словно убегая.
Совершенно не понимая, что же такое сейчас произошло, Мира решила на время выкинуть данный эпизод из головы, как не приоритетный, ее более важные дела ждут. Тим протянул ей влажный платок:
— Возьми, пригодится.
Мира опять, как зачарованная, уставилась на его руку, медленным движением протянула свою, взяла предложенное и крепко — накрепко сжала в ладони. Ну не дура? Зачем — она и по сей день объяснить не могла, ведь, если подумать, на кой ей платок сдался? Но взяла и даже спасибо выдавила. Тим выглядел не лучше — удивленный, хотя и пытающийся это удивление скрыть, немного растерянный от собственных эмоций.
— Допрос окончен? — Мира демонстративно поднялась со стула, подхватила сумку и промаршировала к двери. — Я могу идти?
— Но… может быть… транспорт… — продолжал гнуть Тим свою линию.
— Не надо, я уже сказала. Ты меня проводишь, а то заплутаю?
— Да, конечно, — рядовой Брайт твердым шагом вышел вместе с ней за дверь и повел обратно, опять же держась немного позади и соблюдая дистанцию, что сейчас Миру почему‑то взбесило.
