Слуга Дракона - Дрейк Дэвид Аллен (книги бесплатно TXT) 📗
Лиэйн улыбнулась ему. Что ж, не все перемены к худшему.
– Думаю: если ваши люди смогут держать толпу на расстоянии… – произнесла Теноктрис, пока Лиэйн помогала ей подняться, – то мы вполне управимся здесь с Кэшелом.
– Бесимон, – коротко распорядился Гаррик. – Госпожа Теноктрис будет работать на месте старого Алтаря. Пусть ваши люди оцепят святилище, чтобы освободить ей место.
Бесимон ответил с унылой улыбкой:
– Это было бы несложно, сир. Если б только люди не…
Он обернулся к зевакам. В толпе вовсю сновали разносчики с подносами пирожков, корзинами фруктов и лотками амулетов с изображениями Госпожи и Пастыря («Настоящее серебро, да утащит Сестра мою душу прямо в Ад, если вру!»). Происшествие стремительно превращалось в большую уличную ярмарку.
– … не почувствовали, что здесь пахнет волшебством, – закончил Кровавый Орел.
Стражники оцепили западную и северную арки. Они стояли лицом к толпе и держали копья крест-накрест на уровне живота, составив длинную решетку. Ни толкотни, ни брани. Гаррику понравилось, что войска выполняют свою работу в хорошем расположении духа.
Он подошел к Теноктрис и остальным в центре святилища. Верхняя часть Алтаря и четыре боковые плиты с годами рухнули. Хозяин таверны и ему подобные навалили здесь кучу мраморных осколков, чтобы сделать подпорку.
На самой верхней плите сохранилось изображение: мужчины, женщины и дети в островерхих колпаках, связанные между собой гирляндами из роз. Некоторые трубили в изящные рога, другие звенели колокольчиками и били в бубны. Дети открывали рот в беззвучной песне.
Настанет день, когда гармония вернется к нам, подумал Гаррик. Король в его сознании криво усмехнулся, Гаррик ответил такой же улыбкой. И у нас этой гармонии будет не меньше, чем у тех, кто строил Алтарь.
Теноктрис вытащила бамбуковую палочку из пакета, который подал Кэшел. Носить вещи волшебницы являлось почетной обязанностью юноши, когда они ходили куда-нибудь вместе. Заглянув мимоходом в суму друга, Гаррик обнаружил в ней лишь круглую буханку черствого хлеба и головку сыра, завернутую в лист щавеля.
Негусто… Наверное, другой на месте Кэшела постарался бы предусмотреть все грядущие опасности и подготовиться к ним. Может, дело в опрометчивости Кэшела? Да нет, любой, кто видел его во главе овечьей отары, знал: этот парень видит своих подопечных насквозь. Он знал наизусть все глупости, которые могли прийти в голову этим животным.
Но не все в жизни поддается планированию. Иногда выдают такие ситуации, с которыми приходится разбираться по ходу дела. На этот случай у Кэшела была припасена медлительная улыбка, верный посох, а также силища, которой никто в их родной деревушке не мог противостоять. Кэшелу этого вполне хватало, чтоб бороться с неожиданностями.
– Алтарь является средоточием силы, – пояснила Теноктрис. – Это здорово облегчит отправку Кэшела туда, где ему окажут более квалифицированную помощь. Это место…
Она окинула мимолетным взглядом почерневшие мраморные стены, затем посмотрела вверх – на обрыв, где высилась Крепость. Грубый известняк покрывали трава и ползучие растения; то тут, то там выпячивались корни сучковатых деревьев.
Теноктрис встряхнулась и обернулась к друзьям.
– Простите, меня одолевают грезы, – сказала она смущенно. – О прошлом, о будущем… Наверное, я пытаюсь оттянуть момент. Но, как вы любите говорить, трудная работа не станет легче, если ее откладывать.
Она легонько похлопала Кэшела по руке. Юноша улыбнулся, хотя глаза его вглядывались в невидимые горизонты будущего.
– Да… так вот, – продолжила Теноктрис, – это место связано с Ландуром. Вот почему мы здесь.
Волшебница придирчиво оглядела палочку, которую сжимала в руке.
– Кэшел, – сказала она, – не срежешь ли мне свежую веточку вместо этой палки? Вещь, сделанная твоими руками, облегчила бы мне задачу. – Быстрая улыбка скользнула по ее лицу. – А я такая работница, что мне любая помощь пригодится.
Кэшел срезал росший у стены побег и острогал его простым железным ножом, который всегда носил на поясе. Этот инструмент годился на все случаи жизни: порезать хлеб, счистить намотавшуюся на плуг траву, подрезать кожу на ремне для сбруи.
Он протянул свое изделие Теноктрис. Деревянный прутик был тонким, но достаточно твердым для ее целей. Женщина присела, чтобы нацарапать круг и слова на Старой Вязи во впадине Алтаря. Мягкий прут не оставлял следов на камне; по крайней мере, заметных глазу, но Теноктрис в этом и не нуждалась. Иногда символ важен сам по себе… Гаррик шагнул к Кэшелу и обнял его.
– Жаль, что я не могу пойти с тобой, – сказал он и удивился, как хрипло прозвучал его голос.
Кэшел улыбнулся.
– Да, я бы не отказался от компании, но у тебя ведь дела здесь, – ответил он довольно спокойно. Впрочем, Кэшел не имел привычки беспокоиться.
Люди, не знавшие его, могли бы подумать, что парень не совсем понимает грозящей ему опасности. Но Гаррик то вырос вместе с Кэшелом и точно знал: его друг отлично понимает, во что ввязывается. Просто не позволяет эмоциям брать верх.
Илна шепнула брату слова прощания. Она стояла прямо и твердо, как Кэшелов посох, и взгляд ее был под стать. Собственно, как всегда. Такова уж она – Илна.
Гаррик посмотрел на Кэшела, вспоминая тех людей, которых он отправлял навстречу опасности. В нем снова зашевелился король Карус – уж ему-то куда как часто приходилось это делать за свою долгую жизнь. Всегда легче идти в бой самому, чем посылать друга. И крестьянином быть намного легче, чем королем.
Хотя… И крестьянину порой приходится принимать решения, от которых зависит жизнь или смерть. В благополучном обществе, каковой являлась Барка (по крайней мере, в собственных глазах), люди имеют привычку помогать соседу в нужде. Но и тут существовали границы. И даже в Барке шли пересуды по поводу того, куда порой пропадают младенцы, рожденные в чересчур суровую зиму.
– Итак, – сказала Теноктрис, выпрямляясь. – Кэшел, встанешь в центр круга…
Слова Силы были едва заметной тенью на камнях, но сама форма Алтаря точно указывала место.
– … когда будешь готов. И я начну.
Я уже готов, – без выражения откликнулся Кэшел.
Лиэйн быстро обняла его. Она отошла назад, и напряжение исчезло с лица юноши. Он аккуратно перешагнул через отметины и встал, прижимая посох к телу, чтобы тот не касался начертанного узора.
– Кэшел, последнее предостережение, – произнесла Теноктрис. – Ландур очень могущественный волшебник, но говорят, что он также жесткий, неуступчивый и надменный человек. Он может отказать тебе в помощи.
Кэшел пожал плечами.
– Ну, если мастер Ландур не захочет помочь мне, то я думаю, что найдется кто-нибудь другой, – сказал он. – Или я разыщу Шарину своими силами. Но я все равно так или иначе сделаю это.
Волшебница быстро, по-птичьи, кивнула.
– Гаррик, – сказала она. – Заклинание я произнесу сама. Но если ты встанешь рядом со мной на колени и возьмешь меня за руку, чтобы я не упала, это здорово поможет. Можешь считать, что я чересчур пессимистична…
Она улыбнулась. Гаррик понял, что волшебница безуспешно пытается скрыть всю тяжесть затеянного ими дела. Он положил руку ей на плечо, как всегда отметив про себя худобу Теноктрис – кожа да кости, как на птичке.
Теноктрис уселась, скрестив ноги, и закрыла глаза, чтобы собраться с силами. Затем начала размахивать палочкой в такт распевным словам:
– Хай афоно апа-фоно…
По толпе пронесся ропот, едва они поняли, что происходит. Гаррик стоял спиной к собравшимся, но он прекрасно знал, как магия отпугивает обычных людей. Человек в здравом уме не может любить магию. Ведь маг, как и любой, способен допустить ошибку, цена которой – жизни и души тех, кто окажется поблизости.
– Эхайпен панациос эпайпен… – продолжала Теноктрис. Ее голос звучал размеренно, словно падали капли воды в клепсидре. Бледная голубая дымка заклубилась вокруг неподвижной фигуры Кэшела.
– Семон секнетт'аллассосемон…
