Идущая - Капшина Мария (электронные книги без регистрации TXT) 📗
"Не так, — сказала Реда. — Есть ещё эльфы, боги и нечисть".
"В моём мире нет, — пожала плечами Реана. — Во всяком случае, я не видела…"
— Реана, — окликнул Раир. — Ты опять говоришь с ней?
— Да. А почему нет? Заткнуть я её всё равно не могу, так имею право хоть получить удовольствие от общения! — она сначала усмехнулась, а потом только в ужасе подумала: "Что я такое говорю? Господи, я окончательно свихнулась! Какое тут, к чёрту, удовольствие от общения!"
Ликт уставился на неё квадратными глазами. Раир вздохнул.
— Реана, она подчинит тебя! Она запутает тебя и сломает. Неужели ты хочешь этого? Ты ей это позволишь?
— Я никому не позволю запудрить мне мозги, — сказала Реана, сверкнув глазами. "И тебе тоже, — добавила она про себя. — И ты не радуйся, душа моя, — посоветовала она Реде, — тебе такое счастье тоже не светит!" — Никто не заставит меня делать то, чего я делать не хочу, — сказала она уже вслух. — Никто и никогда. Ни Бог, ни Сатана, ни судьба, если эта сволочь есть на свете. И уж никак не Реда.
— Вот и отлично, — без лишнего оптимизма улыбнулся Раир. "Только на это и надеюсь", — подумал он.
Реана вздрогнула, когда снова услышала голос Реды: "Отлично сказано, детка! Так приятно узнать собственные интонации… Думаю, мы всё-таки отлично поладим. Хотя померяться силами всё равно придется как-нибудь".
"А пока предлагаешь пакт о ненападении?" — усмехнулась Реана.
"Что-то вроде. Цель у нас пока одна".
"Вроде бы. Вот только если бы ты ещё не выдолбывалась со своим единственным и неповторимым мнением, когда тебя не спрашивают…"
"Знаешь что, детка, — жёстко оборвала Реда, — подчиняться я не привыкла и привыкать не собираюсь. И не думай, что меня заставить делать то, что я не хочу, легче, чем тебя! Кроме того, я старше, опытней и куда менее эмоциональна, в то время как ты постоянно рвёшься геройствовать и совершать глупости, не подумав, — хуже этого зацикленного на подвигах Лаолийца. Он хоть головы не теряет. А ты только тем и занимаешься. Ну на кой Верго сдался тебе этот ррагэи [зд. "чертов"] нашада? Я склонна думать, что душа у нас не одна на двоих — это было бы уже слишком! — но предпочла бы не проверять, что будет, когда ты общей нашей рукой его коснешься. Тем более, что он даром тебе не нужен!"
"А чего ты-то, собственно, так клятвопреступников избегаешь?" — полюбопытствовала Реана.
"А ты думаешь, мне на свою душу наплевать? Я исчезать не хочу, как и всякий другой".
"Ой, можно подумать! Ещё скажи, что никогда клятв не нарушала — ты же, насколько я поняла, не самая святая в этом мире была!"
"Святой я точно не была, — хмыкнула Реда, — потому что никогда не любила крайностей… и глупостей. Но клятв я, разумеется, не нарушала. Я их не давала почти никогда. Глупо давать какие-то гарантии: откуда нам знать, что случится в следующий миг".
"Что-то с трудом верится, — проговорила (вернее, продумала) Реана. — Как же ты умудрялась править, не давая никаких гарантий? С чего это, в таком случае, люди соглашались иметь с тобой дело?"
"Обычно их никто не спрашивал, — равнодушно сказала Реда. — Не думаешь же ты, что многие решались ставить мне условия? В крайнем случае можно дать обещание. Можно даже это обещание сдержать — или, если нужно, нарушить аккуратно и без шума. А клясться не стоит: терпеть не могу необратимых поступков".
Реана мимоходом подумала, так ли уж обратимо убийство, и хмыкнула.
Таоэг появился из темноты беззвучно, как призрак летучей мыши, когда Ликт уже нервно оглядывался по сторонам, Раир подумывал о костре и ночлеге, а Реане пару раз уже приходило на ум имя народного героя Ивана Сусанина
— Все путём! — жизнерадостно объявил Таоэг. — Атаман возбухать не стал, уж больно он удивился, что кто-то из петли нашада вытащил.
Вслед за Таоэгом трое нырнули в заросший сугробами лес, но не успели они вволю навздыхаться о промёрзших ногах, как вышли на вполне утоптанную тропинку. Тропинка тут же бодро поползла в гору, ничуть не заботясь об удобстве идущих по ней, заставляя их скользить и проявлять чудеса эквилибристики, удерживая равновесие. Метров пятьдесят она попетляла и выскользнула затем из оврага на ровную площадку, где, чуть отступив от края, находился лагерь разбойников.
Одолев подъём, Таоэг остановился, и трое обернулись назад, где только что проснувшаяся сонная круглощёкая луна освещала вверенный ей мир. Реана увидела двуцветный, как старинные гравюры, склон, заросший лесом, в котором только упрямо зелёные столетние сосны нарушали чёрно-белое равновесие. Лес отступал шагов на двадцать от площадки, где они стояли, и открывал взгляду последние несколько метров тропинки. Дальше вниз заснеженной рябью лежали холмы, затянутые голубоватой лунной дымкой. "Интересно, — подумала Реана, — видны ли отсюда горы в ясную погоду?"
Раир, внимательно смотревший по сторонам, заметил справа на дереве небольшой помост, где маячил часовой, поднявший руку в ответ на мимолетный жест Таоэга; отметил частокол по краю площадки, устроенный так, что его не заметно было, пока не подойдешь вплотную, а подойти можно только туда, где стояли они сейчас; отметил, что незамеченным подойти невозможно, потому что даже отсюда, от входа, прекрасно видна тропинка — и признал, что раскусить этот орешек ещё долго будет не по зубам гвардейцам. Тем более, что орешек надо ещё найти, прежде чем пробовать на зуб.
Внутри частокола стоял просторный с виду дом, довольно приземистый, но крепкий и ухоженный — впечатление портила только слегка подмерзшая глина под ногами, которая не давала двору выглядеть опрятно. Но в целом всё было куда приличнее, чем можно было бы ожидать.
Снаружи находилось человек шесть, ничем особо, кажется, не занятых. Двое сидели возле маленького, скорее символического, костерка, ещё несколько лениво слонялись по двору, смутно виднеясь в вязких сумерках. На троих посетителей они смотрели с любопытством, но не более того, как показалось Раиру и Ликту. Реана же, чуть приотставшая, слышала и проявления некоторого повышенного интереса: к существу женского пола с неплохой фигурой да ещё, почему-то, с мечом при бедре.
— На кой хрен ей меч? Без него ветром сдует? — вполголоса поинтересовался у своего соседа один из сидевших.
— А Таго её разберет, — ухмыльнулся тот. — Можа, думает — так красивше?
— Хотел бы я глянуть, на что она похожая с этим мечом в руках, — сказал первый. — Вот уж весёлое, небось, зрелище, клянусь Вайгэ!
— Ну уж, не веселее, чем когда без ничего! — многозначительно подмигнул его приятель. — Вот на это я бы куда как охотней глянул. И глянул бы, и пощупал…
Оба заржали было, но предмет их, с позволения сказать, беседы вдруг обернулся — обернулась, — скользнув таким ледяным взглядом, что оба собеседника невольно поёжились, не успев стереть ухмылки. В ярко-зелёных, ледяных, презрительных глазах было что-то неимоверно жуткое.
"Спасибо, — сказала она Реде. — Очень вовремя. Как это у тебя получается?"
"На таких иначе смотреть и нельзя. Эти просто увидели, что я о них на самом деле думаю."
"Просто презрение?"
"Не просто, а возведенное в абсолют", — поправила Реда.
Дальше выяснять технологию производства ледяных взглядов Реана не стала, ей пришлось поторопиться, чтобы подоспеть ко входу в дом одновременно с Ликтом. Раир вошёл первым, вместе с Таоэгом. На первый взгляд казалось, что комната в доме одна-единственная (весьма просторная, впрочем), но потом можно было разглядеть в дальнем её конце дверь. За дверью скрывались апартаменты Дзадага, всего одна комнатка, но по сравнению с его подчинёнными — уже роскошь. Сам же Дзадаг решил принять гостей, сидя за длинным низким столом, с которого уже убрали следы недавнего ужина, и который был единственным предметом мебели в комнате: сидеть полагалось прямо на полу, чем и объяснялась высота стола. Но внимание троих гостей быстро привлёк атаман, чья внешность куда более поражала воображение, чем скудная обстановка комнаты. У себя на родине Реана определила бы его как азиата, тут Реда легко узнала в атамане илирца и удивилась совсем не илирскому имени. Дзадаг был немногим выше среднего роста, но производил впечатление настоящего великана со здоровенными ручищами, способными переломить человека пополам. Прибавить сюда ещё тёмно-карие очень цепкие, подозрительные глаза, широкий шрам на месте правой брови, из-за чего лицо выглядело жутковато перекошенным, увенчать всё это фантастической путаницей жёстких тёмных волос — и будет ясно, наверное, что разбойники Дзадага боялись своего командира больше, чем Кеила [зд. смерти], а путники, которым непосчастливилось проезжать через Кадарский лес, зачастую не решались сопротивляться.
