Сын дракона, внук дракона - Больных Александр Геннадьевич (версия книг .txt) 📗
Пытаясь хоть как-то притормозить свое движение к огню, я упал плашмя на камни и руками попытался уцепиться за мостовую. Напрасно. Я только в кровь ободрал пальцы и сломал два ногтя. Приподняв голову, я обнаружил, что алое пламя уже совсем рядом. С перепугу я зажмурился и в таком малопочтенном виде — распластанный точно лягушка и с закрытыми глазами — въехал головой в костер.
Вновь мне пришлось поразиться до глубины души. Я не ощутил жара, хотя готов был поклясться, что огонь самый что ни на есть подлинный. Осторожно приоткрыв правый глаз, я убедился, что вокруг пляшут красные вихри. Однако видимого вреда они мне не причиняли, и я приободрился. Продолжая скользить неведомо куда, я поднялся на ноги и постарался осмотреться получше. Однако ни человеческому, ни драконовскому взору не открылось ничего, кроме ленивого колыхания пронзительно-красных полотнищ. Казалось, беспокоиться не о чем, но в этот миг я слышал обращенный ко мне вопрос. Разобрать слова я не смог, да и вообще не был уверен, что спросили на известном мне языке. Самое странное — что я ответил. Не произнеся ни слова. В мозгу пробежала строчка огненых букв и спрашивающий оказался, по-видимому, удовлетворен.
Зато я — нет! Потому что сразу после моего ответа пришлось почувствовать, что я действительно стою в огне. Я взвыл от нестерпимого жара, испепеляющего не столько снаружи, сколько изнутри. Самый страшный пожар пылал внутри меня! И не было силы, способной потушить его. Мне отпущены считанные минуты…
Проклятье! Как я мог попасться так глупо. Почему я столь легкомысленно отнесся к своей же догадке относительно Бифреста?! Пламя, сжигающее всех смертных. А я доверчиво сам бросился на него… Впрочем, долго мучиться, наверное, не придется.
Но чудеса продолжались.
Несмотря на адские муки, я оставался жив. Более того, продолжая скользить по радужному мосту, я вылетел из колдовского пламени, с удивлением обнаружив, что не получил даже самого маленького ожога. Однако внутри стало пусто и холодно. Безразличие и скука. Такая скука, что я с удовольствием покончил бы с собой, ели бы для этого не требовалось совершать новые усилия, ведь делать решительно ничего не хотелось. Что-то сгорело и сгорело до тла. Но что? Этого я не мог сказать.
Меня несло по мосту навстречу оранжевым языкам. Я равнодушно глядел на неземную красоту, ведь я не ребенок и не генерал, чтобы радоваться разноцветным фонтанам огня, лижущим небо. То есть, конечно, генерал, но не из тех, кто голову использует единственно для ношения предписанного уставом головного убора.
Оранжевое пламя обняло меня. Я сжался в ожидании жгучей боли — ее не было. По всему телу разлилось приятное тепло, вызвавшее почти сексуальное наслаждение. Я расслабился, отдаваясь новым ощущениям, и потому прозевал самый миг появления Волшебника. Несколько языков пламени свились жгутом, образовав подобие человеческой фигуры. Длинная мантия, чалма, борода — весь предписанный сказками набор.
— Приветствую тебя, Нидхегг, — грустно сказал Волшебник.
— Привет и тебе, хранитель, — отозвался я, не удивляясь тому, что он знает мое подлинное имя, и тому, что я знаю, как обратиться к нему.
— Ты возвращаешься?
— Нет.
— Это радует, — с заметным облегчением отозвался Волшебник.
— Наш мир не нуждается в тебе.
— Именно поэтому ты послал троих убить меня? — язвительно осведомился я. — Напрасный труд. Ты ведь знаешь, что никому из них со мной не равняться.
— Знаю, — кивнул Волшебник. — Именно поэтому я никого не посылал.
— Но за мной охотились. Двоих я уже прикончил, где-то летает еще третий. Третий смертник, — уточнил я.
— Кажется, я догадываюсь, чей приказ они выполняли, — улыбнулся хранитель.
— Чей?!
— Не скажу. Ты ведь знаешь, что я никогда не помогал врагам.
— Враг я или он?
— Думай как хочешь.
— Рано или поздно я вернусь, и тогда ты горько пожалеешь о своей неуступчивости.
Волшебник качнул головой.
— Никто и ни о чем тогда не пожалеет на пепелище Вселенной Магии.
В раздражении я выпустил клуб дыма.
— Я не собираюсь губить родину.
— Ты так говоришь.
— Не понимаю.
— Еще бы. Ты ведь уже прошел красное пламя?
— Конечно.
— И договорился?
— Я никого не видел.
— Вот именно.
Я окончательно взбесился и скрежетнул когтями.
— Я могу не дожидаться возвращения в Мир Магии, а прикончить тебя немедленно!
— Попытайся.
Я рванулся было к хранителю, но не смог преодолеть инерцию скольжения, меня влекло дальше по мосту, а он остался стоять в оранжевом пламени.
— Мы еще встретимся! — рявкнул я на прощание. Что мне оставалось, кроме бессильных угроз?
— Не уверен, — холодно ответил Волшебник. — Ведь ты уже не человек.
— Как?! — взвыл я.
Однако оранжевый костер остался далеко позади, и расслышать ответ я не смог. Передо мной вырастал желтый костер. Понятно. меня протащит через огни всех восьми цветов радуги. Каждый из костров является воротами в соответствующий мир. Например оранжевый соответствует Миру Магии. Интересно, что было в красном, через который я так лихо проскочил? Тьфу, черт! Как я мог так ляпнуть?! Восемь цветов радуги?! Семь, конечно только семь. Но ведь обочь дороги я совершенно ясно видел черное пламя. Черное!Какой мир мог таиться во мраке? Подумать страшно… Но больше я ничего сообразить не успел, потому что въехал в бушующий желтый огонь.
Противно завоняло горящей шерстью, меня едва не вырвало. Одновременно я обнаружил, что горю. На сей раз вполне по-настоящему. Дрожащие огоньки поползли по комбинезону, хотя по мысли конструкторов он был абсолютно несгораемым. Вот вам и хваленая американская химия. Впрочем, удивляться и возмущаться у меня времени не осталось — меня ждала новая встреча.
— Дьявол? — вяло уточнил я при виде рогатой персоны хвостом и копытами.
Фигура потешно сморщила поросячье рыльце и негодующе хрюкнула:
— Вот еще.
— А кто? — с проблесками интереса вопросил я.
— Мы с вами уже встречались, — последовал банальный ответ.
— Не припомню.
— Постарайтесь.
Я пристально вгляделся в морду (при всем желании не могу сказать лицо) незнакомца. Действительно, что-то такое… Но танцующие желтые чадные огни, противно тлеющая одежда не давали сосредоточиться.
— Не знаю, — отрезал я.
— Мы с вами тогда сделку заключили…
— А-а… — прозрел я. Шустрый и фиолетовый! — Но вы, кажется, тогда были, м-м, несколько другого цвета и размера.
— Совершенно верно, — кивнул незнакомец. — Но это технические детали. Мы не будем их сейчас обсуждать. Вы намерены посетить наш мир?
Я постарался вспомнить, собирался ли.
— Технической магии? Признавайся!
— Именно. Гремлинов, полтергейстов, УФО и прочих.
— Нет.
— Жаль. Я с удовольствием поболтал бы с вами. Как там наши? Перестали досаждать?
Я махнул рукой.
— Дело прошлое. Мы давно живем вкупе и влюбе.
— Рад за вас.
— Не за них?
Шустрый помотал рожками.
— Вы настолько переменились, что я принимаю поправку. Рад за них.
— До скорого, — ответил я, покорно следуя движению Бифреста.
Шустрый изящно сделал ручкой, и я с радостью заметил, что моя одежда погасла. Хотя дыры и подпалины скрыть было невозможно и вид я приобрел абсолютно разбойничий. Подумалось даже, не следует ли вновь обратиться к драконовской сущности, но я отмел колебания. Человеческая форма, по-моему, наиболее пригодна для общения с обитателями Восьми Миров. Они, в глубине души, презирают слабого и беспомощного человека, а презрение — скверный советчик в делах.
Тем временем меня охватило зеленое пламя. Интересно, кто встретит меня здесь? Однако меня пронизал такой жуткий холод, что все любопытство вмиг вымерзло. Даже первые мгновения, проведенные в НИЧТО нельзя было сравнить с этим льдом, положенным прямо на обнаженную душу.
Зеленые языки извивались лениво и замедленно, словно не огонь это был, а какая-то желеобразная субстанция. Но как ни старался я уклониться от них — напрасно. Мои движения неизменно оказывались еще медленнее. Само пространство здесь переменилось. Хотя, какое пространство? В НИЧТО ничего и не было.
