Последнее желание - Сапковский Анджей (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
Ведьмак с мечом в руке помчался по столу к дерущимся, раскидывая блюда, тарелки и кубки. Он знал, что времени мало. Визг Паветты становился все неестественнее. Раинфарн снова занес кинжал. Геральт рубанул, соскочив со стола, подогнув колени. Раинфарн взвыл, покатился к стене. Ведьмак закружился, серединой меча достал стражника, пытавшегося всадить острие глевии между юбкой и нагрудником Йожа. Стражник рухнул на пол, теряя плоский шлем. От входа бежали новые.
– Так не пойдет! – зарычал Эйст Турсеах, хватая стул. С размаху сломал неудобный предмет мебели о пол, а с тем, что осталось в руке, бросился на приближающихся стражников.
Йож, которого зацепили одновременно два крюка гизарм, с грохотом повалился на пол, закричал и зафыркал. Третий стражник подскочил, занес глевию для удара. Геральт острием меча ткнул его в висок. Волокущие Йожа стражники отскочили, бросив гизармы. Те, что бежали от входа, попятились от обломка тяжелого стула, свистящего в руке Эйста, словно волшебный меч Бальмур в правой руке легендарного Затрета Воруты. Визг Паветты достиг вершины и неожиданно оборвался. Геральт, угадав, что их ждет, ничком упал на пол, поймав взглядом зеленоватую вспышку, тут же почувствовал жуткую боль в ушах, услышал чудовищный гул и дикий крик, вырывающийся из многочисленных глоток. А потом ровный, монотонный, вибрирующий вой принцессы.
Стол, разбрасывая кругом блюда с яствами, вертясь, поднимался, тяжелые дубовые стулья мотались по зале, разбиваясь о стены, носились тучи пыли, летали гобелены и ковры. От входа доносился хруст, крик и сухой треск древков переламывающихся, как прутики, древков гизарм. Трон вместе с сидящей на нем Калантэ подпрыгнул, стрелой пронесся через залу, с грохотом врезался в стену и развалился. Королева упала, беспомощная, словно тряпичная кукла. Эйст Турсеах, едва удержавшись на ногах, прыгнул к ней, заключил в объятия, всем телом заслонил от бьющего в стены и пол града обломков.
Геральт, стиснув в кулаке медальон, со всей доступной скоростью полз туда, где Мышовур, все еще неведомо каким чудом стоявший на коленях, а не лежавший на животе, поднимал кверху короткий прутик боярышника. На конце прутика красовался крысиный череп. На стене, за спиной друида, самым настоящим огнем пылал гобелен, некогда изображавший осаду и пожар крепости Ортагор.
Паветта выла. Кружась, она криком, словно батогом, хлестала все и вся. Те, кто пытался встать с пола, тут же падали и извивались либо прилипали к стене. На глазах Геральта огромная серебряная соусница, выполненная в виде многовесельной лодки с поднятым носом, свистя в воздухе, сбила с ног пытавшегося увернуться воеводу с трудно запоминающимся именем. С бревенчатого потолка тихо сыпалась штукатурка. Под потолком кружил стол, распластавшийся на нем Крах ан Крайт метал вниз чудовищные проклятия.
Геральт дополз до Мышовура, и они присели за горкой, которую, считая снизу, образовали Дроздяк из Стрепта, бочонок пива, Дрогодар, стул и лютня Дрогодара.
– Чистейшая, первородная Сила! – крикнул друид, перекрывая гул и грохот. – Она не может с нею справиться!
– Знаю! – крикнул Геральт. Свалившийся неведомо откуда запеченный фазан с несколькими полосатыми перьями, еще торчавшими в тушке, саданул его по спине.
– Ее надо удержать! Стены начинают давать трещины!
– Вижу!
– Ты готов?
– Да.
– Раз! Два! Давай!
Оба ударили одновременно, Геральт Знаком Аард, Мышовур – жутким трехступенчатым заклинанием, от которого, казалось, начнет плавиться паркет. Кресло, на котором сидела принцесса, разлетелось вдребезги. Паветта этого словно и не заметила – продолжала висеть в воздухе, внутри прозрачной зеленоватой сферы. Не переставая вопить, она повернулась к ним, и ее личико вдруг съежилось в зловещей гримасе.
– А, чтоб тебя! – зарычал Мышовур.
– Внимание! – крикнул ведьмак, втягивая голову в плечи. – Блокируй ее, Мышовур, блокируй, не то нам конец!
Стол тяжело рухнул на пол, ломая под собой крестовину и все остальное, что оказалось внизу. Лежавший на столе Крах ан Крайт подлетел на три локтя. Кругом падал, сыпался тяжелый град из блюд и остатков еды, разлетелись, ударяясь о паркет, хрустальные фужеры. Сорванный со стены карниз загудел, как гром, сотрясая основы замка.
– Она высвобождает все! – крикнул Мышовур, целясь прутиком в принцессу. – Она высвобождает все! Теперь вся Сила ринется на нас!
Геральт ударом меча отразил летящую на друида большую двузубую вилку.
– Блокируй, Мышовур!
Изумрудные глаза метнули в них две зеленые молнии. Молнии свернулись в ослепительные, вращающиеся воронки, вихри, изнутри которых рванулась на них Сила, тараном разрывая черепа, гася глаза, поражая дыхание. Одновременно с Силой посыпались стекло, майолика, блюда, подсвечники, кости, надкусанные краюхи хлеба, доски, досочки и тлеющие поленья из камина. Дико крича, словно огромный глухарь, пролетел над их головами кастелян Гаксо. Огромная голова вареного карпа расплющилась на груди Геральта, на золотом поле, медведе и девице из Четыругла. Сквозь сотрясающие стены заклятия Мышовура, сквозь крик и вой раненых, гул, грохот и звон, сквозь вой Паветты ведьмак неожиданно услышал самый страшный звук, какой только ему доводилось когда-либо услышать. Кудкудак, стоя на карачках, сжимал руками и коленями волынку Драйга Бон-Дху. А сам, перекрикивая зверские звуки, вырывающиеся из меха, откинув голову назад, выл и рычал, визжал и скрежетал, мычал и орал, создавая невероятную мешанину из голосов всех известных, неизвестных, домашних, диких и мифических животных.
Паветта, изумленная, замолчала, глядя на барона широко раскрытыми глазами. Сила резко ослабла.
– Давай! – рявкнул Мышовур, размахивая прутиком. – Давай, ведьмак!
Геральт ударил. Зеленоватая сфера, окружающая принцессу, лопнула под ударом, словно мыльный пузырь, пустота мгновенно всосала неистовствующую в зале Силу. Паветта тяжело свалилась на паркет и расплакалась. Сквозь краткую тишину, звенящую в ушах после недавнего светопреставления, сквозь разгром и опустошение, поломанные предметы мебели и полумертвые тела с трудом начали пробиваться голоса.
– Cuach op arse, ghoul y badraigh mal an cuach, – долдонил Крах ан Крайт, выплевывая кровь, сочившуюся из искусанной губы.
– Возьми себя в руки, Крах, – с трудом проговорил Мышовур, отряхивая одежду от гречневой каши. – Здесь женщины.
– Калантэ, Любимая. Моя. Калантэ! – повторял Эйст Турсеах в паузах между поцелуями. Королева раскрыла глаза, но не пыталась высвободиться из объятий. Только сказала:
– Эйст. Люди же смотрят.
– Ну и пусть.
– Не пожелает ли, черт возьми, кто-нибудь объяснить мне, что это было? – спросил маршал Виссегерд, выползая из-под сорванного со стены гобелена.
– Нет, – сказал ведьмак.
– Лекаря сюда! – тонко крикнул Виндхальм из Аттре, склонившись над Раинфарном.
– Воды сюда! – кричал один из стрептских братьев, Держигорка, пытаясь погасить собственным кафтаном тлеющий гобелен. – Воды, скорее!
– И пива! – прохрипел Кудкудак.
Несколько рыцарей, еще способных стоять на ногах, пытались поднять Паветту, однако та оттолкнула их, встала без их помощи и нетвердыми шагами направилась к камину, рядом с которым, прислонившись к стене, сидел Йож, неловко пытаясь освободиться от измазанных кровью пластин панциря.
– Ох уж эта теперешняя молодежь! – фыркнул Мышовур, глядя на них. – Раненько начинают! Одно только у них на уме.
– А именно?
– Разве ты не знаешь, ведьмак, что девица, то бишь нетронутая, не могла бы воспользоваться Силой?
– Пропади она пропадом, ее невинность, – буркнул Геральт. – И вообще, откуда у нее такие способности? Насколько мне известно, ни Калантэ, ни Регнер…
– Унаследовала через поколение, это уж точно, – проговорил друид. – Ее бабка, Адалия, движением бровей поднимала разводной мост. Эй, Геральт, глянь-ка! А эта никак не успокоится!
Калантэ, висевшая на плече Эйста Турсеаха, указала на раненого Йожа стражникам. Геральт и Мышовур быстро, но, как оказалось, напрасно, подошли. Стражники отскочили от полулежащего тела, попятились, шепча и бормоча что-то невнятное.
