Попробуй ее сжечь! - Первухина Надежда Валентиновна (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
– Сестра Анна, мы все в твоем доме не поместимся, а составлять заговор на расширение площади долго и муторно. Давай-ка мы у тебя в саду расположимся.
– И верно! – прошамкала Баба Зина. – Все в сад!
Сад Анны Николаевны, как уже известно достопочтенному читателю, отличался красотой, душистостью и пространностью. Под раскидистыми вишнями и жасминовыми кустами Анна Николаевна при помощи своих кошек расставила удобные скамейки, плетеные кресла и шезлонги. Всем нашлось место. Тут же, при гостьях, Анна Николаевна попросила кошек Аполлонию, Бригитту и Эльзу приготовить чай и побольше выпечки (а, как всем известно, ведьмы сами не свои до чая с ромом и сдобных булочек).
Итак, все расселись, предвкушая чай и потрясающие сплетни.
– Все вы знаете, – заговорила Анна Николаевна, – что ко мне приехала племянница, Юленька ее зовут. Я еще когда переписывалась с нею, почувствовала в девочке ведьмовскую жилку. Кроме того, однажды в письме она упомянула про старую арфу без струн, что пылится на чердаке ее бабушки. Я подумала: почему бы и не проверить? Вдруг арфа – та самая, а у девочки и впрямь задатки ведьмы? Когда Юля оказалась здесь, мои предположения подтвердились. Юленька очень способная ведьма, и в атмосфере нашего города ее способности с каждой минутой возрастают. А Арфа – с нею всё понятно.
В знак того, что с Арфой всё понятно, Марья Белинская провела ладонью по серому от пыли корпусу Арфы. На ладони остался ярко-золотой след.
– Что ж, вводи племянницу в наше сообщество, пусть платит взносы как положено, – подала голос ведьма, занимающаяся вопросами налогов и сборов со своих сестер по Ремеслу. Ее мало любили и поэтому немедленно ошикали.
– Беда в том, – снова заговорила Анна Николаевна, – что над Юленькой нависла угроза. Она помечена Знаком Теодитора.
Проблема щедровских ведьм состояла в том, что были они ведьмами провинциальными и многих оккультных закавык не ведали. Однако Вальпурга их упаси в том признаться! Едва Анна Николаевна упомянула о Знаке Теодитора, как все до единой ведьмы приняли солидный строгий вид, будто хотели сказать: «Как же, как же, понимаем-с! Не лыком-с шиты!»
– Легенды о Теодиторе и об ордене Защищающих Бога очень разноречивы и неясны, как вам известно, дорогие сестры, – подала голос Марья Белинская. – В книгах по истории оккультизма написано, что орден Защищающих Бога возник одновременно с инквизицией. Орден Защищающих Бога тоже ставил своей целью истребление ведьм, оборотней и вампиров, но…
– Они изначально решили, что Бог слаб, хоть добр и милосерден, и потому Бога надо защищать, – подхватила Анна Николаевна. – Для защиты же все средства хороши, и значит, защищать Бога от грешных людей должны падшие ангелы, демоны. Такая вот странная доктрина.
Под рассуждения о доктрине кошки как раз подали чай и невообразимое количество печенья, пряников, сдобных булочек с маком. Что интересно, вся эта еда не была наколдованной, наколдованную пищу ни одна ведьма есть не станет, сочтет это ниже своего достоинства.
– Легально орден просуществовал совсем недолго, его главарей инквизиция уничтожила как еретиков и сатанистов. Но Главный Теодитор остался в живых. Точнее, он никак не мог оказаться среди мертвых, потому что заклятием Безымянной Ведьмы смерть была удалена от него. Он разъезжал по разным странам под видом обычного инквизитора и казнил немыслимое количество ведьм. Хотя, конечно, эти несчастные не были никакими ведьмами, а просто женщинами, запуганными пытками и насилием, – продолжала свой рассказ Марья Белинская. – Однажды, как гласит легенда, к одному из инквизиторов явилась сама Великая Богиня Ведьм, назвавшая себя Безымянной Ведьмой. Она предложила будущему Теодитору сделку: тот не уничтожает невинных, а взамен получает великие возможности, но узколобый фанатик отказался (к слову сказать, он был единственным отказавшимся). С тех пор, говорят, Теодитор встречал Безымянную Ведьму раз в каждое столетие, и она возобновляла переговоры. Впрочем, говорят, что уже давно нет ни Теодитора, ни Безымянной Ведьмы, что они стали оккультным анахронизмом…
При словах «оккультный анахронизм» щедровские ведьмы, все как одна, сделали пышущие интеллектом лица. Некоторые стали держать чайные чашки, оттопырив мизинец.
– Но вот случилось неожиданное, – вновь заговорила Анна Николаевна. – Приватным образом выяснилось, что моя племянница помечена Знаком Теодитора, а это значит, что в ближайшее полнолуние ее ждет мучительная смерть, ибо, как повествует та же легенда, Теодитор сжигает свои жертвы.
– Можно ли снять знак? – поинтересовалась Ивушка Неплакучая.
– Я надеюсь, что да, – ответила Анна Николаевна. – Тот, кто обладает Арфой элементалей, может в полнолуние вызвать любого духа, даже самого высшего, и обратиться к нему с просьбой. Потому я пока и не отдаю Арфу в Толедо – надеюсь, что в полнолуние вызову духа, очищающего сердца, и он избавит Юленьку от заклятия.
– Да так ли уж оно страшно, это самое заклятие? – поинтересовалась одна из ведьм моложавого вида. – Если давным-давно никто не слыхал ни о Теодиторе, ни о Безымянной Ведьме, так, может, всё это лишь легенда?
– Мне бы тоже хотелось в это верить, – дала ответ Анна Николаевна.
– Есть другой путь, – сказала Баба Зина. – Любое заклятие снимает отвар из зерна, собранного в ночь Праздника Урожая. А Праздник Урожая совсем скоро. Почему бы тебе и это не попробовать, сестра Анна?
– Обязательно попробую, – поклонилась Анна Николаевна, – Что ж, дорогие сестры, у вас больше нет ко мне вопросов?
– Нет, – разноголосо сообщили ведьмы. – Мы просто еще у тебя посидим и чайку попьем. Сдобные булочки страсть как хороши!
И пришлось Анне Николаевне заниматься непрошеными гостями… И не узнала она, что в это время происходило в управе города Щедрого. Впрочем, даже и не занимайся Анна Николаевна гостями, ничего бы она всё равно не узнала, потому что заседание управы проходило в строго конфиденциальной обстановке. И даже безухий Акашкин не сумел туда просочиться под видом фикуса. Впрочем… Иногда и отрицательному герою сопутствует удача…
Безухий Акашкин сидел в открытой летней забегаловке под полосатым зонтиком и пил пиво. Пиво пилось легко и беззаботно, но тяжелого стресса снять не могло. Акашкин переживал не только по поводу потерянных ушей. Его угнетала мысль о несовершенстве мира в целом. Разве может быть совершенен и прекрасен этот забулдыжный мир, если в нем такие личности, как Сидор Акашкин, постоянно терпят грубейшее фиаско?! Нет и еще раз нет!
Но что-то такое всё-таки имеется в природе. Или, может, в электромагнитных волнах. Потому что, когда Сидор приканчивал третий литр «Щедровского хмельного», к нему подошел странный незнакомец.
Вообще, незнакомцы в наше время редко бывают странными. Скорее, наоборот, они маскируются под обычных, ничем не примечательных знакомцев и просто людей. В общем, стараются не выделяться. Но этот тип (да будет нам позволено так его именовать!) выделялся еще как!
В Щедром стояла немилосердная жара, а незнакомец вырядился в глухую, с длинными рукавами рубаху из колючей черной парчи. Поверх рубахи имелся жилет с меховой опушкой. Жилет застегивался на длинные металлические застежки – по виду из золота, инкрустированные бриллиантами. Штаны у незнакомца тоже были не по сезону – бархатные, в обтяжку, да еще и в ботфорты заправлены. Всё впечатление портил широкий шарф в крупную черно-серую клетку – казалось, что незнакомец вышел из костюмерной какого-то самодеятельного театра.
Поначалу, заприметив незнакомца, Сидор зашнырял глазами туда-сюда: видит ли странного типа еще кто-нибудь или это у него, у Сидора, начались похмельные видения? Впрочем, какие же могут быть похмельные видения, когда человек еще только принялся пить? Но кругом не было ни души, а незнакомец шел прямо к Сидору под полосатый зонтик, и наш герой прессы смирился.
Незнакомец сел напротив на пластмассовый примитивный стул, и Сидору сразу стало ясно, насколько этот человек чужд окружающему миру. С ним ничто не увязывалось, всё его от себя отталкивало, гнало и проклинало. Но это совершенно не смущало незнакомца, ибо от него исходили волны такой самоуверенности, что больно было смотреть ему в глаза. Некоторые люди обладают способностью превращать себя в драгоценные камни; незнакомец был из их числа.
