Кольцо (СИ) - Басов Дмитрий (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
— Рады вас видеть. Убедительно прошу внимательно изучить памятку. Ваша безопасность — в ваших руках. — Он приветливо кивнул, указал рукой на выход.
Дальняя дверь открывалась прямо к турникетам. Над ними и до самой скалы гранёным конусом поднимался стеклянный навес. Стекло было слегка затонировано, и под куполом горели светильники-шары.
Нижняя часть скалы была гладко отполирована, только небольшой участок посередине оставался необработанным. В нём располагалась высокая, закруглённая сверху дверь из такого же серого камня. Она была закрыта и казалась нарисованной на поверхности скалы. Всю поверхность двери покрывали странные рисунки, а над ней затейливой вязью что-то было написано. Рядом на невысоком изящном столбике находилась наклонная плита с табличкой. Ребята подошли. Надпись была на всеобщем языке:
«Первый вход в Морию. Надпись “Скажи «друг» и входи” сделана древнеэльфийскими письменами и видна только при специальном освещении.
Существует легенда, что изначально на ворота было наложено заклятие и они становились видны лишь тем, кто приходил в Морию с добрыми помыслами и дружескими намерениями.
После постройки Великого тоннеля необходимость в дополнительном входе исчезла, и эти ворота были закрыты на долгие годы.
С середины 24-го столетия Мория активно интегрируется в мировое культурное пространство, в результате чего значительно повысился интерес к самобытной культуре древнего королевства Казад-Дум. В 2453 году в связи с открытием туристического маршрута “Путь Дурина” древние врата Мории вновь отворились для гостей. Скажи “друг” и входи!»
Ребята постояли у закрытой двери, переглянулись.
— Ну? — с улыбкой подошёл Макс.
— Вот. Наверное, надо «друг» сказать. — Тани поискала глазами какое-нибудь переговорное устройство типа домофона.
— И? — Макс, так же улыбаясь, вопросительно кивнул.
Элле подошёл поближе к стене и негромко сказал:
— Друг!
Половинки двери неслышно отворились, открывая ярко освещённую лестницу с широкими мраморными ступенями, уходящую наверх.
— Думаешь, магия? — спросила Тани у Элле.
Тот лишь пожал плечами.
— Да ну нафиг! Микрофончик незаметный где-нибудь, — сказал Дэн. — Или вообще сидит кто-нибудь в камеру смотрит — открывает, когда надо.
— Как вы думаете? — Тани повернулась к Максу. — Как она открылась?
— Вот даже не знаю. Но сдаётся мне, что Дэн прав. Так ведь гораздо проще. Мне вот интересно, если на каком-нибудь языке южноамандорских туземцев сказать — откроется?
Пошли пешком, хотя внизу стоял указатель направо — к эскалатору. Лестница оказалась довольно длинной. Слегка запыхавшись, поднялись наверх и очутились в просторном зале. Пеший туристический маршрут уходил прямо по коридору, а справа располагалась станция подземки. Туда они и направились. Внимательно изучили большую схему движения поездов, сделанную на стене в виде мозаики. Нужно было ехать по красной линии на северо-восток до остановки с неуместным здесь названием «Лесная».
РОРИ
Макс обескураженно смотрел на встречавшего их гнома. Когда он созванивался с мастером Глоином, тот предупредил, что сам он увидеться с ними не сможет, поскольку отправился в дальнюю поездку на восток: «Давно хотел навестить старшего сына, да никак не мог собраться. Далековато, а годы уж не те…» Встретиться с ними и показать кольцо должен был его младший сын Рори. Но Макс представлял и его взрослым гномом, ведь Глоину уже под триста, а это много даже по гномьим меркам. Но гном, подошедший к ним на остановке… Эру! Он был не просто молод. Почти мальчишка, даже вместо бороды и усов пробивался лишь лёгкий золотистый пушок.
«А Глоин-то — молодец! В его-то годы…»
— Вы мастер Рори? — полуутвердительно спросил он у гнома.
— К вашим услугам. Я пока не мастер. Но мне уже двадцать… Почти.
— Мастер Глоин сказал, что…
— Да, отец мне всё объяснил. Пойдёмте, уважаемые!
Они двинулись по ярко освещённому длинному и извилистому коридору. Стены были выложены разноцветной мозаикой. Зацепиться взгляду было не за что, но общее настроение, создаваемое пёстрой поверхностью, было вполне жизнерадостным. Низкий полукруглый свод не казался гнетущим и мрачным. Вправо и влево уходили многочисленные коридоры, отличающиеся лишь отделкой стен и цифрами на угловых табличках. Это был один из относительно новых спальных районов, без каких-то достопримечательностей, люди сюда обычно не заглядывали. Элле пробовал считать повороты, но сбился где-то на семнадцатом. Да, без провожающего сориентироваться здесь было бы сложно.
Минут через пятнадцать они вышли в другой коридор, не намного выше, но гораздо богаче украшенный. На стенах появились барельефы и скульптурные вставки в нишах, а гладкий каменный пол сменила узорчатая плитка. По левой стороне коридора все ответвления здесь были закрыты дверями: частная собственность. С правой стороны через недлинные проходы виднелась большая ярко освещённая пещера.
Пройдя ещё с полкилометра, они остановились возле двери с табличкой: «Владение мастера Глоина К. Мори».
Рори потянул ручку — дверь легко отворилась, обнаруживая свою немалую толщину.
— Проходите, уважаемые гости.
Ребята вошли, за ними Макс, Рори последним; дверь мягко закрылась за ним.
Они оказались в небольшой пещере-прихожей, из которой в разные стороны вели ещё несколько дверей. В центре зала от пола до потолка вздымался массивный, но при этом не лишенный изящества каменный цветок, или, скорее, дерево. Множество искусно вырезанных ветвей-побегов служили вешалками для одежды, а в верхней части, развесистой и широкой, светились огромные матово-белые мраморные цветы. На почти пустой вешалке висело лишь два плаща: один тёмный, под цвет камня, а другой — ярко-красный с жёлтой каймой. Внизу широкие, прихотливо изогнутые листья каменного творения образовали полки и удобные, хотя и низковатые для людей сиденья.
Гном присел на одно из них, скинул свои подкованные металлом сапоги, а из-под сиденья достал короткие мягкие кожаные сапожки. Переобувшись, встал, жестом пригласил: проходите. Подошёл к одной из дверей, толкнул — дверь тоже была не заперта.
— Пожалуйста.
Речь его была степенной и важной. Он прилагал немалые усилия, чтобы выглядеть солидным и обстоятельным, но в глазах его сквозило любопытство, а в движениях — порывистость и непоседливость.
Пройдя через анфиладу больших и маленьких залов, они поднялись по узенькой лестнице и попали в довольно просторную, совершенно человеческую с виду комнату: прямоугольную, со светлыми крашенными стенами и белым потолком.
Вокруг большого вытянутого стола стояли стулья — массивные, с высокими спинками. Посреди стола на серебряном подносе — объёмистый графин и несколько резных хрустальных бокалов.
— Присаживайтесь, пожалуйста. Подождите немного, я сейчас принесу кольцо. Попробуйте воды. Это не простая вода — ювенильная, от самых корней гор.
Рори удалился.
— Что значит ювенильная? — спросил Дэн.
— Новорождённая… — Макс не сразу подыскал слово. Потом пояснил: — Большая часть воды на Арде прошла бесчисленное количество кругов — лилась дождями, текла в реках и бушевала в океанах, вновь испарялась, неслась ветрами, выпадала росой и туманами, выпивалась, всасывалась растениями, замерзала и таяла… Бесконечно. А вот эта вода родилась в глубинах планеты в результате каких-то химических реакций и пока нигде не бывала. Кроме трубы, по которой её выкачивали, да этого графина. Давайте-ка попьём, попробуем незамутнённый вкус Арды!
Графин был с наговором: вода, налитая в бокалы, была ледяной, хрусталь снаружи тут же запотел. Дэн залпом выпил бокал. Немного разочарованно произнёс:
— Обычная… Ну, вкусней, конечно, чем из-под крана.
Макс рассмеялся.
— Чего же ты ожидал? Вкуса клубники с ананасами? Но, между прочим, она всё-таки не обычная. Есть красивая теория, что вода как бы запоминает весь свой путь. Вот бежит она по скале — что-то от этой скалы в ней остаётся. Вот попала в лесное озеро — и от озера и леса. Затем в реку, лугами, полями. Прошла по человеческим машинам, трубам, фильтрам — вобрала и от них что-то. Причём, говорят, даже эмоции, настроение — всё в воде отпечатывается. Вот нальёт какой-нибудь гад воды в бутылку, поносит с собой — и вода проникается подлыми гадкими мыслями, становится плохой. А если наоборот — напоит тебя человек добрый и приветливый, то и вода та, словно живая, будет исцеляющая и бодрящая.
