Старый новый мир (СИ) - Катруша Анна (книги без регистрации TXT) 📗
— Это и есть глупость!
— Это есть самозащита. Ты не можешь называть всех людей глупыми только потому, что они хотят быть в безопасности. Посмотри, как мы живём. Опасность отовсюду! Человечество не выжило бы в таком шатком и нестабильном мире без веры. И я сейчас не только о богах, приметах и суевериях говорю. Это может быть что угодно — добрый дух, законы Вселенной, Бог за облаком, да хоть священный придорожный камень! Пусть это не научно, но это даёт веру на спасение, и по своему опыту врачевателя скажу тебе, что нет ничего сильнее веры.
— Вот именно! Как ты можешь защищать такие абсурдные вещи, если ты врачеватель? Твои пациенты молятся богам и духам, но спасаешь их ты, а не мистические силы!
— Как-то раз, у меня был очень плохой пациент. Я думал, что он не переживёт эту ночь и я решил не лукавить и сказал ему об этом, а он ответил мне: «Конечно, я выживу, ведь ты меня вылечил». Я был уверен, что он не доживёт до утра, но он выжил, и жив по сей день! Потому что он верил, что опасность миновала. И вообще, подумай, о чём всегда просят духов, о чём молятся Богам? Все молитвы, все до одной — они о здоровье, ЭрДжей. Если выдуманные боги или духи хотя бы на долю секунды вселяют людям надежду на выздоровление или на жизнь без боли, то я считаю, что это имеет место быть.
ЭрДжей переваривал информацию, полученную от Альфреда, и был ею не удовлетворён. Он всё равно считал, что абсолютно прав, а Ал использует слишком размытые аргументы.
— То есть, ты считаешь, что верить в духов хорошо?
— Никакого вреда это не несёт.
— Я тебя не понимаю… — пробурчал ЭрДжей.
— Это вполне нормально, ЭрДжей, ведь мы все мыслим и думаем по-разному. По-разному смотрим на одни и те же вещи, и одни и те же вещи вызывают у нас совсем не одинаковые чувства. Я думаю, именно поэтому мы часто не понимаем друг друга, хотя разделяем один и тот же мир. И как жить и во что верить — это выбор каждого. Ты можешь не принимать чужую точку зрения, но ты должен понимать, что и другой человек делать это тоже не обязан.
ЭрДжей только открыл рот, чтобы сказать новый аргумент, как Альфред его опередил:
— Давай закроем эту тему, она не ведёт нас к общему мнению и мы её не обсуждаем, а спорим. Всё равно мы не знаем правды, — поставил он точку в этой дискуссии.
На этом их разговор и закончился — дальше они шли в тишине, размышляя каждый о своём, и Блюма уже устраивало, что все молчат, но ведь с другой стороны это не выход. Если всё путешествие пройдёт так, то это катастрофа…
Они шли уже добрых полдня без привала, Лекарь явно устал, хоть и пытался всеми силами делать вид, что это не так. На горизонте начало виднеться одинокое дерево с длинными пологими ветками. Листьев на нём ещё не было — только молодые почки, но какую-то тень оно всё же создавало.
— Эй, Ал, устал? Сделаем привал? — спросил ЭрДжей.
— Я не устал… — мрачно ответил Лекарь.
Девочка видела, каких усилий ему стоит дорога, она не собиралась оставаться в стороне.
— Конечно он устал! Сейчас же делаем привал!
— Я сказал, что не устал! Не нужно меня жалеть! — Альфред в непривычной ему манере прокричал эти слова и буквально выместил всю ту усталость и злость на девочку.
Щёки вспыхнули, а к глазам подступили слёзы. Она опустила голову и шла, глядя себе под ноги. Ей было очень горько, ведь она хотела, как лучше.
Лекарь сразу же пожалел, что накричал на неё, но почему-то выплеснув это, ему стало легче. Но ведь нельзя так срываться на людях, тем более на этом комке сплошных эмоций.
— Ух ты, если бы я так тебе ответил, ты бы меня уже на кусочки пыталась порвать, — будто невзначай заметил ЭрДжей.
— Я не пойму, тебе нравится меня злить? — теперь у девочки появился повод выместить на ком-то свой гнев.
— Вот об этом я и говорю, — дальше подначивал ЭрДжей.
Всё снова выходило из-под контроля.
— Так, всё, стоп! — закричал Блюм. — Так дальше продолжаться не может! Сейчас мы молча доходим до дерева и делаем привал, и во время привала пытаемся друг друга не злить, не оскорблять и не обижать. ЭрДжей не задирается, Альфред не требует от себя невозможного, а ты не срываешься по любому поводу. Нам быть в дороге ещё очень долго, проявите хотя бы уважение!
Альфред и девочка молча направились к дереву, понимая, что Блюм прав, ЭрДжей же скептически отнесся к его замечаниям. Он не воспринимал всерьёз его и девочку, но так уж вышло, что он и сам подустал, поэтому без возражений пошел следом за всеми.
Ребята дошли до дерева и рухнули на пыльную землю у его корней. Настроение у всех было, что ни есть паршивое. Урчание в животах напомнило им, что они сегодня ещё не ели, поэтому все принялись разбивать мини-лагерь, всё так же молча. В общих приготовлениях не учувствовал только ЭрДжей. Он снова показательно достал собственные консервы и на этот раз никто ничего ему не сказал. Остальные решили спечь по картошке.
Блюм смотрел на это всё и не знал, что делать. Он понимал, что ему одному не хватит сил, чтобы сплотить ребят. Для этого понадобится как минимум чудо.
После небольшого перекуса и отдыха настроение у всех явно улучшилось. Лица уже не были такими хмурыми, и атмосфера стала более дружелюбной, но всё равно чувствовалось, что между этими людьми ещё не установилась связь.
Когда девочка доставала флягу с водой, она случайно зацепила медальон и тот выпал из рюкзака. Все обратили внимание на блестящую вещь, лежащую в пыли. Девочка поспешила положить его обратно.
— Перчик, что это?
— Медальон моего брата, — холодно ответила она.
— А почему не оденешь? Может потеряться, с твоей то неряшливостью.
Она нарочно пропустила последнюю фразу мимо ушей.
— Отдам ему, когда увижу, и пусть сам носит свой медальон. Мне не нужны прощальные подарки… — затем немного погодя добавила: — И не называй меня больше «перчик», понял?
— Но как-то же тебя нужно называть.
После этих слов девочка задумалась.
— Имя должно что-то означать, и его нужно заслужить… — грустно ответила она.
— Имя «Альфред» я выбрал себе сам. Так звали автора моей первой медицинской книги, и я решил перенять его.
— И я сам себе имя придумал, — сказал ЭрДжей. — Эти причуды про «заслужить» оставь глупышам из мегаполиса. Вот тебе, Перчик, задание: если не хочешь, чтобы я называл тебя всю оставшуюся жизнь «Перчик», до конца этого дня, ты должна сама придумать себе имя.
Какое-то время девочка колебалась, но затем решительно выпалила:
— Ладно! Так и поступлю! Жизнь моя висит на волоске, так что я могу себе позволить собственное имя!
— Вот это настрой, вот это я понимаю, — с долей сарказма сказал ЭрДжей и положил свою огромную ладонь на макушку девочки и похлопал несколько раз по ней, напоследок, взъерошив волосы.
Это было настолько неожиданно, что она даже не успела как-то среагировать. И когда ЭрДжей убрал свою руку, девочка так и сидела в шоке с торчащими во все стороны волосами.
— А это, что сейчас было?..
— Порыв, — непринуждённо ответил ЭрДжей. — Я руководствовался не разумом, а чувствами — и вот результат.
Блюм и Альфред не скрывали улыбку.
— А что? Учусь жить сердцем, чувствовать момент и всё такое. Как ты и просил.
Блюм вдруг почувствовал, что что-то изменилось. Возможно, чудо и не понадобится. Шаг за шагом эти души осознают, что они встретились не просто так, и когда они это поймут, то их пути больше никогда не разойдутся.
— Блюм, а как ты себе имя выбрал? — поинтересовался ЭрДжей.
— Никак, мне его дали.
— Кто? — искренне удивился Изобретатель. — Имечко довольно странное.
— Ей! — девочка толкнула его в плечо.
— Ничего, — добродушно ответил Блюм. — Имя, правда, не обычное, но мне его дала сама Земля. Так что я горжусь, что меня так зовут.
— Эмм, Блюм, не хочу тебя расстраивать, но земля не может говорить. Земля — это… земля, — ЭрДжей попытался перевести разговор в шутку.
— Ошибаешься, мой друг. Земля — это великая и мудрая душа, она умеет чувствовать, видеть, слышать и даже говорить. Просто люди не понимают её слов. Я здесь только благодаря ей.
