Кирка тысячи атрибутов (СИ) - Сугралинов Данияр (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
Урон: 12-16.
Прочность: 38/80.
— Именно поэтому я и звоню. Необходимо ваше присутствие для оформления документов.
— Все понял, еду. Еще какие-то вопросы сейчас?
— Вы сможете поехать в «Новую медицину» вместе с Ольгой Захаровной. Все остальное мы решим на месте, когда прибудете.
— Отлично, спасибо.
Кирку Егор поднимать не стал, а сразу разбил своим кайлом, увеличив его урон до «48-54».
Он еще не успел закончить, когда в чат пришли одновременно два сообщения, от Мико и от Злоба Убийцанубова:
<emphasis>«Я на кладбище, иду к тебе».</emphasis>
<emphasis>«Ты миртвец!»</emphasis>
Второе послание сопровождалось сообщениями системы:
Внимание! Злоб Убийцанубов, дворф занес вас в KOS-лист.
Внимание! Клан «Святые» занес вас в KOS-лист. Это означает, что отныне все члены клана при встрече будут стремиться уничтожить вас.
Сунув мобильник в карман, он снова двумя руками вцепился в геймпад и стал поспешно отвечать. На первое сообщение написал:
<emphasis>«Не иди, дворф с сокланами сюда бегут».</emphasis>
А на второе:
<emphasis>«Уроки сделал, двоечник?»</emphasis>
Мико спросила:
<emphasis>«Мой шмот у тебя?»</emphasis>
Во втором чате произошло именно то, на что Егор рассчитывал своим провокационным вопросом — строчки взорвались матами, причем ругался Злоб отнюдь не изощренно, а вполне по-школьному, прямолинейно.
Не зря Егор вчера штудировал гайды! Именно тогда он среди прочего узнал о том, что в игре действует система цензурирования и автоматического бана, которую русскоязычные игроки между собой именовали Ракнадзором. Если пользователь матерился умеренно, система меняла слова на приличные обороты, но если концентрация брани превышала определенный семантический процент, срабатывала иначе, и особенно это относилось к чатам — тексты авто-цензу проверять было проще, чем аудио-реплики. Сейчас от Злоба пришло такое количество вполне конкретных и всем известных слов, что Ракнадзор немедленно запустился, и строчки чата стерлись, а на их месте в интерфейсе появилось красное сообщение:
Внимание, чат пользователя заблокирован в связи с нарушениями правил (3 дня).
— Велик и могуч русский язык! — назидательно сообщил Егор пустой квартире, потом написал Мико, что вернется в Раку часа через три, и если она сможет — пусть тусуется где-то возле болот, после чего отключился.
* * *
Пришлось ловить такси, но он успел — прибыл в больницу всего на несколько минут позже машины «Новой медицины». Доктор Игорь Владимирович как раз разговаривал у двери палаты с приехавшим врачом и приветливо кивнул:
— Рад, что вам удалось решить финансовый вопрос.
«Да вот пока не очень удалось» — подумал Егор, но вслух это говорить не стал.
В палате уже знакомая медсестра Оля помогала собираться маме, которая, похоже, мало что понимала — переезд в другую клинику оказался для нее неожиданностью и растревожил.
— Может мне лучше домой, сынок? — как-то беспомощно спросила мама. — Новый год же через два дня… Как ты без меня?
— Справлюсь, мам. Нам важнее, чтобы у тебя этих Новых годов впереди было много, правильно? Сама же говорила, мечтаешь внуков понянчить...
Егор как мог успокоил ее, а затем призвал на помощь Игоря Владимировича. Перед аккуратной бородкой и солидными манерами врача мама слегка робела. Доктор принялся обстоятельно, убедительным тоном рассказывать, что в новой больнице о ней позаботятся еще лучше, что повторная операция ей совершенно необходима, и что «ваш сын молодец», а Егор вместе с Олей и вторым врачом пошел оформлять документы.
На это ушло около получаса. Оля оказалась удивительно сообразительной девушкой и хорошо помогла с переездом. Маму вывезли на каталке, спустили в лифте и аккуратно загрузили в фургончик с красным логотипом «НМ» на борту. Игорь Владимирович ушел, пожелав им удачи, новый доктор сел в кабину рядом с водителем, а Оля еще стояла возле машины, готовясь закрыть задние дверцы после того, как Егор залезет внутрь. Он поглядел на ее симпатичное личико, на ладную фигурку… и что-то как будто дернуло — наклонился к невысокой девушке и спросил:
— Оля, дадите телефон? Хочу поблагодарить, ужином вас угостить…
— Ладно, — просто сказала она, немного подумав.
Примерно через два часа Егор заканчивал разговор с благообразным седым профессором Константином Львовичем в его просторном кабинете на третьем этаже «Новой медицины». Здесь обставлено все было заметно дороже, во всем чувствовался класс заведения. Константин Львович очень понятно и последовательно изложил, в чем смысл операции, как она будет проходить, что предстоит после нее — и завершил тем, что хочет назначить ее уже на послезавтра.
— Подготовительный период необходим самый минимальный, — отметил он.
— Но еще ведь надо заплатить вторую половину суммы, — вспомнил Егор.
— Мне кажется, уже все оплачено, — удивился профессор. — Минуту, я проверю.
Он кому-то позвонил с настольного телефона, и кивнул:
— Да, вся сумма поступила, включая реабилитационную.
Выйдя наружу, Егор позвонил Сане, но тот не ответил, а спустя минуту пришла СМС: «<emphasis>У меня видео-конфа с начальством, не могу говорить</emphasis>»<emphasis>.</emphasis>
Тогда Егор, уже сев в автобус, написал: <emphasis>«Маму перевезли, все нормально. Спасибо».</emphasis>
Еще через минуту пришло: «<emphasis>Отлично! Держи меня в курсе, хорошо?</emphasis>»
Егор заверил, что будет держать. Когда покупал автобусный билет, осознал, что денег у него вообще почти нет. Проблема. Ее можно было бы решить, выведя средства с баланса «Ракуэна», но лимит! Внезапно озлобившись на босса своего основного места работы, решил ехать не домой.
Всю дорогу накручивал себя, а по дороге с остановки заглянул в интернет-кафе и засел за арендованный на час комп. Никто на работе этого не делал, боясь испортить отношения с начальством, но Егору было уже плевать. В любом случае он решил уволиться, но прежде получить свое.
Первым документом он накатал претензию работодателю. Изложил суть проблемы, какую сумму и за какой период ему не выплатили, указал свои данные и просьбу о выплате задолженности. Распечатал в двух экземплярах.
Вторым доком пошло извещение о приостановлении работы вплоть до полного погашения задолженности. В отличие от неоплачиваемого отпуска, период приостановления компания должна была зачесть и оплатить. Третьим и четвертым документами стали идентичные письма в Государственную инспекцию по труду и прокуратуру. Они тоже были распечатаны в двух экземплярах. В конце концов, юрист он или кто?
Из интернет-кафе Егор двинул на почту. Под Новый год там было не протолкнуться, но он сумел договориться с сердобольной бабулей, купившей ему три конверта. Погуглив адреса, запечатал письма и вписал данные получателей. Отправлять он их пока не собирался, сначала нужно было поговорить с начальством.
На работе, обменявшись приветствиями с коллегами, напрямую потопал в кабинет директора. Положил на стол секретарши письма с претензией и извещением:
— Зарегистрируй получение, — и направился к директорской двери.
— Ты куда, Егор? — пискнула секретарша, поперхнувшись печеньем.
Постучав, не стал дожидаться реакции и открыл дверь. Директор, мужчина лет тридцати, с уставшим взглядом и засаленным воротником рубашки, флегматично посмотрел на вошедшего, захлопывая крышку ноутбука.
— Добрый день, Арсен Мамедович, — сказал Егор. В прошлой жизни сурового директора он побаивался, но сейчас терять было нечего. — Простите, что прыгаю через голову, но от Валентина Павловича ничего вразумительного я не услышал.
Директор поднял брови и качнул головой:
— Садись, раз зашел. Слушаю.
— Да вы и сами все знаете. Четыре месяца без зарплаты, дома жрать нечего, билет на автобус купил на последние деньги. У матери с сердцем плохо, операция стоит денег. Работать у вас больше я не собираюсь, но заработанное терять не хочу. Все, что от меня требовалось, я выполнял безукоризненно.
