Ездовой гном. Возрождение (СИ) - Уткин Михаил (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
Корхан спрятал микрогусеницу в карман, и приподнял огромную темно-зеленую колбасу ее переросшей родственницы за середину, причем передняя и задние части остались лежать на земле.
− Гусеница Силлос поглощает и измельчает столько травы, сколько в ней помещается. Она усваивает жизненную силу растений, позволяющую ей двигаться и жить, пока она наполняется. Материал полностью сохраняет пищевые качества. Кроме того, гусеница снабжает измельченную траву значительным количеством магии. Отличное средство для сбора лекарственных трав. Когда она теряет возможность двигаться, все равно пытается до последнего есть. Соответственно двигает челюстями до тех пор, пока земля, смешиваясь со слюной не запечатывает ей рот. Затем, не нужные лапки отваливаются, а сама гусеница превращается в удобный травяной мешок, в котором трава напитанная магией сохраняется свежей месяцами.
Гаврош приподнял переднюю часть повыше, и мы увидели, как челюсти-мотыги действительно сложились в пробку, словно залитую сургучом. Он сказал:
− Прикольная штуковина. А что за жук должен вылупиться из этой силосной гусеницы? Она же не просто сдохла, а наверняка закуклилась, да?
Эльф поднял палец в воздух и значительно произнес:
− Нет, это не настоящее насекомое, а инструмент. Не силосная гусеница, а гусеница Силлос! Что в переводе с эльфийского означает сила богини Ллос…
Гаврош шутливо поклонился и заметил:
− Ах простите, ваше эльфийшество. Конечно же это гусеница богини, а вовсе не жеваной травки. Но не пойму к чему эти речи о величии какой-то там расы. Ты ж такой же игрок, как и мы. Просто дай нам полезные инструкции, как можно побеждать эльфов. Без всех этих штуковин, которыми мы не можем воспользоваться. Кстати, ты так и не представился. Меня зовут Гаврош. А как тебя, великий учитель? И почему я вижу над твоей головой просто красную надпись «темный эльф»?
Корхан выпрямился и холодно сказал:
− Откуда ты взял, гном, что я игрок?
Гаврош тут же растерял язвительность, бросил на меня смущенный взгляд и пробормотал:
− Ну… Это…
Корхан поднял руку в запрещающем жесте и так же холодно дополнил:
− Да я игрок. Но распространяться о своем происхождении в Росланд не стоит. Неписям предписаны базовые легенды, которым они следуют. Однако каждый местный – думающая личность. И, хотя игра стремиться всеми правдами и неправдами стирать у них из памяти подобную информацию, удается это далеко не всегда.
Эльф свернул, бурдюк из гусеницы колбасой и шлепнул на спину паукана. Тот лишь чуть присел спружинив лапами, продолжив ловить вкусное мясо. А эрл заговорил снова:
− Раз уж Гаврош не желает слушать о червях силлос, коконах силлос, жуках силлос, блохах силлос и прочих, пойду ему навстречу. Продолжу о скаковых пауканах, информация о которых действительно полезнее для… «победы над эльфами».
Корхан сказал все это ровным тоном, но Гаврош все ж таки под его сверлящим взглядом, опустил глаза. Наконец длинноухий отвернулся, так и не представившись и продолжил свою лекцию:
− У запряженных скаковых пауканов, агро-зона всего 2-3 метра. Именно поэтому он не обращает сейчас на вас внимания. Но не вздумайте подходить ближе 30-50 метров к восьмилапому на котором нет удочки. Приоритеты этого хищника мгновенно меняются, и он бросается в атаку, набирая скорость сразу с места.
− Отлично, значит запряженного можно затыкать каким-нибудь длинным колом, пока он вот так пляшет, − заявила Кассиди.
Я добавил:
− Когда вскидывается, у него в центре открывается уязвимое место на головогруди, верно? О, кажется эрл этого сам не знал, да?
Корхан медленно кивнул и чуть улыбнулся:
− Верно. Похоже, сотрудничество у нас выходит не таким односторонним, как я предполагал. Что-то еще?
Я прищурился, осматривая тварь своим мудро-интеллектуальным взглядом и сказал:
− Уязвимы кончик брюшка, пасть, глаза и сочленения суставов.
Эрл вновь кивнул и сказал:
− Хорошо. Но все, же поясню, что если попытаться «потыкать», как предложила уважаемая Кассиди, приоритеты паука после первого же повреждения сменятся. Он не будет дожидаться смерти, а разом нападет. Или, если повреждение будет серьезным – отпрыгнет оценить опасность. Если конечно, ему позволит всадник.
Каждый скаковой тарантул имеет набор ядов. Наиболее распространен стандартный паралич-нервный-растворяющий. Каждая особь способна укусить трижды, опустошая резервуары. Затем идет минутная перезарядка. Выработка яда идет, к сожалению для оппонентов, по игровой схеме. Значит не зависит от его внутренних ресурсов и степени голода.
− А если ему отрубить эти его, как их, − спросил Асашка, указав рукоятью кирки на клыкастые «кувшины горлышком вниз» на восьмиглазой морде.
− Хелицеры. Да, если исхитритесь это сделать, кусать он больше не сможет, и отращивать после такой травмы будет не меньше трех суток, − ответил Корхан. – Но помните, они самое прочное и защищенное место.
Тут я вновь подал голос:
− А с паутиной паукан как обращается? Из пукана своего уязвимого стреляет?
Мрачные выражения на лицах гномов от нехитрой шутки слегка прояснились. Корхан понимающе кивнул, и тоже чуть улыбнулся:
− Скаковые сами в бою ее не используют. Только по команде, и ловкость попаданий зависит от умения наездника. Сами они используют паутину лишь для плетения своего места отдыха, чтобы упаковать добычу, либо, когда нужно спуститься с высоты.
К слову говоря, они способны прекрасно перемещаться по крутым поверхностям. Скорость снижается, в зависимости от массы груза и уровня паука, но в целом темным эльфам практически никогда не нужно строить осадные башни и тащить лестницы. Всадники легко преодолевают препятствия с хода.
Гномы вновь насупились, некоторые посмотрели в сторону замка Лозадель, который после этих слов уже не казался таким неприступным. А голос эльфа продолжал звучать над поляной:
− Помните главное: скаковой тарантул, несмотря на все свои возможности – всего лишь средство передвижения. Всадник опасность куда более серьезная. Главной задачей дроу, является ловля гномов живьем. Для этого они будут использовать паутинное лассо. Петля летит быстро, бесшумно и она почти не видима. Однако, чтобы прицелиться и бросить, нужен характерный жест, который можно отследить. Вот такой.
Корхан поднял руку над головой и закрутил кистью, над которой возник серебристый прозрачный круг. Затем он выбросил руку вперед и Асмодей вскрикнул − петля притянула его руки к бокам. Впрочем, беловолосый гном тут же рванулся, поднатужился и петля, звякнув как тонкая леска, лопнула. Сам же гном стиснул кирку, рванувшись к эрлу.
Тот удивленно шарахнулся, но тут же выставил перед собой открытые ладони сказав:
− Успокойся, уважаемый. Это всего лишь демонстрация. Лассо бросают со спины скакуна, его конец должен быть закреплен. В случае с крупной добычей начинаются маневры, напоминающие вываживание подсеченной рыбы. А гнома рывок паука должен сразу опрокинуть. После чего волочется в укромное место, где паук пеленает потом в кокон. Полагаю, именно такой может быть тактика охоты.
Асмодей осклабился и едко ответил:
− Плевая тактика. Как нитку гнилую, это ваше лассо!
Темный эльф непринужденно поклонился:
−Чтобы разорвать паучье лассо нужно иметь около 300 единиц силы. Но… не рассчитывайте на нее слишком. Лучше попробовать сжечь опасную веревку, или увернуться, поскольку зараз может захлестнуть сразу несколько петель, крепость которых суммируется. Кроме того, вас прежде могут парализовать заклинанием или останавливающей стрелой…
Я сделал Асмодею жест отойти и тот, еще гневно сверля взглядом эльфа, шагнул обратно в толпу. Корхан вновь одобрительно улыбнулся, сказав:
− Определенно, обоюдно полезное общение.
И улыбка его мне сильно не понравилась, особенно высокомерный кивок, словно полковник похвалил соображающего сержанта, одернувшего тупого первогодку. Впрочем, дроу тут же продолжил обычным тоном:
