Дочь Белого Меча - Бахшиев Юсуп (читать книги бесплатно .TXT) 📗
То, что это железо, Ягмара поняла не сразу. Оно было чёрное, местами выщербленное, плиты соединялись непонятным способом — встык, без заклёпок. Низкая дверца еле угадывалась на фоне стены…
Вокруг башни ничего не росло.
— Думал заночевать под крышей… — задумчиво сказал Ний. — Но нет.
— Да уж, — согласилась Ягмара. — Вот тут, я думаю, полно ночной нечисти.
— Однако же тут кто-то живёт.
— Почему ты так думаешь?
— А ты сама не чувствуешь разве?
— М-м… пока ты не сказал… Впрочем, тут слишком много железа. Поехали отсюда.
Когда удалялись от башни, Ягмара спиной ощутила жгучий взгляд — но не прямой, а как бы нарочито направленный в сторону…
А ещё через один день они въехали в настоящую зиму.
Они свернули вслед за Колобком в узкое межгорье и даже остановились. Только что вокруг была трава, пусть местами и пожухлая, и деревья все в листве, лишь местами желтеющей. И вдруг без малейшего перехода — снег под ногами, снег на поникших ветвях, набрякшие тяжёлые мутные низкие тучи впереди…
— Ничего себе, — сказал Ний.
Колобок увидел, что они стоят неподвижно, и призывно заплясал.
— Наверное, скоро будем у цели, — сказала Ягмара. — Знаешь, я думаю, что мы идём ко дворцу Лютобога. Вокруг него всегда царит зима…
— Ко дворцу Лютобога… — медленно повторил Ний, словно пробуя слова на вкус. — Ко… дворцу…
Он спрыгнул с коня, присел и стал что-то чертить на снегу. Ягмара подъехала, посмотрела сверху.
Получалось что-то вроде карты. Горы, горы, проход в горах — прерывистой линией, — долина, крестик…
— Это мне приснилось сегодня, — сказал Ний. — Но я представления не имею, сколько ещё…
— Всё равно, — сказала Ягмара. — Сколько надо, столько и пройдём. Только… — она посмотрела вдаль.
Подошёл Вазила.
— Лошади боятся идти дальше, — сказал он. — И я их понимаю. Травы там нет, воды, наверное, тоже нет…
— И с собой у нас почти ничего в запасе не осталось, — закончила Ягмара.
Вазила медленно кивнул.
— Мы можем немного вернуться, нарезать травы и взять с собой пару тюков, — сказал он. — Но большую часть лошадок придётся оставить. Я бы оставил всех, но… в общем, решайте сами.
— Возьмём троих, — сказала Ягмара. — На двух поедем сами, одна повезёт траву.
— Хорошо, — сказал Вазила. — Пусть будет так.
Шеру сбегал за Колобком, вернул его. Вазила посмотрел по сторонам, что-то увидел, показал направление. Отъехав с парсунг назад и в сторону, они остановились на обширном, только начавшем увядать, лугу.
За час в три ножа они нарезали столько травы, что всю упаковать не удалось. Вазила уговорил отобранных для дальнейшего пути коней набить животы впрок; движение предстояло неторопливое, так что можно было объедаться…
Когда Вазила тоже взвалил на себя тюк с травой, Ягмара сказала:
— Я думала, ты останешься с лошадьми.
— Я тоже так думал, — сказал Вазила. — Но потом решил, что там я буду нужнее.
— Тебе и одеться не во что…
— Я не боюсь холода, — сказала Вазила. — Мы всегда так ходим, в любую погоду. Ты же зимой не закрываешь лицо?
— Нет… ну, иногда.
— Ну вот. А я сам весь — как твоё лицо. Не заботься. Плаща мне хватит.
— Хорошо.
Интересно, подумала Ягмара про себя, он идёт, чтобы помогать нам — или всё-таки нашим коням? Но спрашивать не стала.
Когда они тронулись в дальнейший путь, Ягмара оглянулась. Кони паслись, а неподалёку сидел волк и смотрел вслед уезжающим.
— Вазила, — позвала Ягмара. Тот остановился. — А этот волк?..
— Это не настоящий волк, — сказал Вазила. — В нём кто-то другой. Ты разве не видишь?
— Я не присматривалась, — слегка смутилась Ягмара.
— Он сейчас за нами опять увяжется, — вздохнул Ний.
— Нет, он, похоже, решил охранять лошадей, — сказал Вазила. — Пусть охраняет. Лошади не против…
Первый парсунг по снегу дался легко, но потом начался подъём, и начались скользкие камни. Пришлось спешиться и вести коней в поводу. Прошли ещё парсунг, и день кончился.
Первым делом развели хороший костёр, набили котелок снегом и повесили над огнём. Потом Вазила разбросал траву по снегу, и кони, укрытые попонами, ели её со снегом. Снега было много. В нём вытоптали яму, набросали в яму еловых лап, из других лап сделали свод — и уже сверху положили истрёпанный полог. Получилось тесно, зато очень тепло. Кочевники когда-то учили Ягмару, что в степи в мороз и буран нужно зарываться в снег, оставляя и пробивая потом лишь маленькую дырочку для дыхания. Сейчас не было ни бурана, ни особого мороза, она просто так вспомнила. И заодно вспомнила, что далеко на севере люди живут, строя себе тёплые дома из снега — но для этого нужно особое умение.
В воду бросили половину оставшегося сухого мяса и горсть овса — и тем насытились. Вазила спокойно ел траву — нижнюю часть стеблей.
Ночь прошла без тревог, только мешали ненужные тревожные сны. В снах Ягмара куда-то карабкалась, зная, что впереди ждёт что-то страшное, но вернуться было нельзя — просто потому… в общем, нельзя, и всё.
Утром Шеру с гордостью выложил на снегу шесть крупных зверушек, похожих на сусликов, но не сусликов. Их торопливо поджарили на углях. Мясо сильно отдавало мускусом. Потом весь день всё пахло мускусом.
Дневной переход дался тяжело. Шёл мокрый снег, временами поднимался сильный ветер. Кони скользили, падали. Потом кончился лес и начались голые скалы. Скалы торчали из вылизанного ветром снега, как чёрные клыки. Ний вовремя сообразил, что надо бы запастись дровами. Нарубили четыре вязанки, пошли дальше — всё время вверх.
Если бы не Колобок, непрерывно снующий туда и сюда в поисках проходимого пути, не одолели бы и половины дневного перехода.
Для ночёвки вырыли пещеру в сугробе у подножья скалы. Дул сильный ветер, костёр не грел, пожевали сухого мяса. Ночью ветер сорвал полог, которым прикрыт был вход, и унёс его — хорошо, что недалеко, нашли. Однако согреться уже не смогли, всю ночь просидели, прижавшись друг к другу спинами, временами проваливаясь в короткое забытьё. Вазила выбирался из пещеры, уговаривал коней потерпеть. Кони терпели, как могли.
Днём поравнялись с облаками, а потом вошли в них. Это был морозный туман пополам с мелким колючим несущимся снегом. Ягмара не знала, сколько прошли за этот день. Наверное, мало.
Почти не оставалось сил, чтобы устроиться на ночёвку. Вырубили в снегу небольшую ямку для себя, попытались разжечь костёр — его всё время задувало. Вазила заставил лошадей вытоптать ямки для себя и лечь в них. Ягмара запомнила ещё, как Ний рассказывал о пустынях, о том, как знойный ветер перемещает песчаные горы, обнажая древние города и засыпая караваны; когда люди и верблюды снова появляются из-под песка, они в точности сохраняют те позы, в которых застала их смерть, и некоторые даже стоят на ногах, заслоняясь от ветра. Но в них не остаётся ни капли воды, выпитой горячим песком…
К вечеру следующего дня вышли из облаков. Красное солнце стояло сзади, а впереди, прогибаясь, как седло, сверкал перевал. Ветра не было совсем, но стоял лютый мороз. Дров осталась последняя вязанка, еда кончилась вся. Очень долго рыли ямы в снегу — для себя и коней. Вазила уговорил коней лечь, их укрыли попонами и забросали снегом. Свою яму снегом утеплить не удалось, пришлось сидеть просто под пологом. Было невыносимо холодно, кости казались ледяными. Ягмара не понимала, почему они ещё живы. Страшно болела голова — наверное, от собранных в котелок тлеющих углей. В какой-то момент Ягмара почувствовала, как руки Ния шарят по ней.
— Ты что?
— …говорю… Дай иглу, я сломаю, и всё… потом, когда… отрежешь руку и возьмёшь оруч, хорошо? И вернёшься…
— Убери руки. Завтра уже вниз пойдём, всё будет хорошо.
— …из-за меня, я знаю, это я сюда завёл… дурак потому что. Слушай, у меня уже столько в голове всего, оно летит, оно вихрем… рассказать не могу только, не улавливаю…
— Постой. А где Вазила?
Она выбралась из ямы. В яме, оказывается, было тепло. Звёзды, огромные, как виноград, усеивали всё небо. Вазила стоял на коленях рядом с закопанными конями и тихо пел на непонятном. Услышав скрипучие шаги, поднялся.
