Пламенеющий Меч - Фьюри Мэгги (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
— Пойми, Элизеф, — нетерпеливо перебил Миафан. — Ты ведь уже много раз пыталась это сделать, но все безуспешно. С тех пор как Ориэлла достигла гор, что-то заслоняет ее.
— Вот и нужно узнать, что именно, — настаивала Элизеф. — Послушай, Миафан, до сих пор ты не позволял мне с помощью Ваннора увеличить свою силу. Ты говорил, что только сам хочешь производить с ним опыты. Вот и сделай мне одолжение — разреши мне это сейчас. Даю слово, что, когда я сделаю свое дело, купец будет жив.
— Боюсь, после этого он пожалеет, что не умер, — сухо сказал Миафан. — Хорошо, Элизеф, можешь попробовать, если это доставит тебе удовольствие. Воспользуйся им — в разумных пределах, конечно, — была бы лишь польза. Но помни, — он бросил на нее свирепый взгляд, — Ваннор мне нужен живым. За его смерть ты ответишь головой… Или по крайней мере лицом. — Улыбка его была холодной и жестокой. — Посмотрим, как будет выглядеть твоя мордашка, когда ты постареешь еще лет на двадцать…
Элизеф вздрогнула.
— Я буду осторожна, Миафан, клянусь.
— Теперь все зависит от тебя. Я тебя предупредил. — С этими словами Верховный Маг не прощаясь удалился. Волшебница долго смотрела ему вслед, сжав кулаки. «Когда-нибудь я убью тебя, Миафан», — подумала она.
Элизеф достала белый платок и осторожно взяла пыльную бутыль, наполненную белым вином. Любуясь прозрачной чистой жидкостью, она вздохнула. Погреба Миафана были обширны, но белого вина там явно не хватало. Владыка Волшебного Народа предпочитал более крепкие, выдержанные красные вина. Ну да ничего. Когда она, Элизеф, станет Верховным Магом, она изменит этот порядок. Но до этого дня было еще очень далеко…
Элизеф сосредоточилась, глядя на бутыль с вином. После тщательного изучения забытых архивов Финнбарра ее знания в области магии Холода стали весьма обширными, включая и некоторые запретные области. Когда она произнесла заклинание, огонь в камине едва не погас. Ледяной ветер пронесся по комнате, и бутыль в ее руках вдруг покрылась льдом.
— Достаточно! — Элизеф прекратила действия холода, чтобы драгоценная жидкость не замерзла и не испортилась. Волшебница наполнила кубок ледяным вином и уселась в свое любимое кресло у камина. Она наслаждалась прекрасным напитком, про себя удивляясь, что столь древняя и опасная сила может служить такому простому и обыденному делу. Но почему бы и нет? Надо же ей немного потешить себя сегодня. В последнее время далеко не все шло так гладко.
Например, было ошибкой срывать зло на своей служанке, хотя нерадивая девчонка и заслуживала наказания. Элизеф вспомнила, как служанка, скованная холодом, стояла посреди комнаты, не в силах пошевелиться, и лицо ее выражало отчаяние. Только потом, сняв с Инеллы заклятие, Элизеф заметила во взгляде девчонки плохо скрываемые обиду и возмущение и поняла свою ошибку. Конечно, помучив мерзавку, Элизеф отвела душу, но при этом она рисковала потерять ее преданность, а сейчас нельзя пренебрегать ничьей поддержкой. Ну да ладно, дело еще можно поправить. От Элизеф не укрылись синяки на руках и на лице Инеллы, а по ее неловким движениям она поняла, что дело не ограничилось одними побоями. Вероятно, Джанок тоже отвел душу. Ну что ж, это даже неплохо. Сам того не зная, старший повар действует ей на руку. Пока что она закроет глаза на его бесчинства, но немного погодя накажет этого мясника и, избавив Инеллу от жестокого обращения вновь заслужит ее благодарность.
Все же смертными управлять легко — за одним проклятым исключением. Вспомнив о Ванноре, Элизеф снова начала злиться. Она торопливо наполнила бокал и жадно осушила его, чтобы успокоиться. Уже много дней она пыталась добиться от Миафана разрешения воспользоваться болью и страхом этого смертного, чтобы подпитать свою магическую силу, но Владыка берег Ваннора исключительно для себя. Ей никак не удавалось втолковать ему, как важно найти наконец Ориэллу, отделенную от них множеством миль. Ох уж этот Миафан! Ему, видите ли, надо растянуть страдания Ваннора на долгий срок, и потому-де купцу нельзя наносить телесных повреждений, чтобы тот, паче чаяния, не умер от сильного потрясения. Что за чушь! Купец здоров как бык, и похоже, миафатовские штучки ему как с гуся вода! Этот дурень, именуемый Верховным Магом, кажется, стал слабоват. А может, вовсе и не стал? Элизеф уже знала, как опасно недооценивать хитрость и коварство Миафана. Действительно ли он хочет поберечь купца или просто не хочет усиления соперницы? Как бы там ни было, она должна перехитрить его. Хватит выжидать и отступать! Ледяное вино подогрело решимость Элизеф. Волшебница улыбнулась и пошла за своим кристаллом, чтобы вызвать пару наемных охранников, которые помогли бы ей добиться желаемого результата. Будь проклят этот Миафан с его «опытами»! Наконец-то ей удалось уломать его, и теперь она вольна делать с Ваннором все, что заблагорассудится, лишь бы не убить его, и Миафану не к чему будет придраться, особенно если дело пойдет успешно.
Ваннор, съежившись, лежал на бывшей кровати Ориэллы, когда вошла Элизеф в сопровождении двух наемников с каменными лицами. При их появлении купец встал и принял вызывающую позу, однако волшебница успела заметить страх, мелькнувший в глазах Ваннора, который, впрочем, ему быстро удалось замаскировать.
— Все еще держишься на ногах, Ваннор? — насмешливо спросила она. — Не иначе, Миафан слишком мягок с тобой. Ну, ничего, сегодня — моя очередь. Этой ночью ты будешь помогать мне.
— Я ни в чем не буду тебе помогать, — выпалил Ваннор, — и я уже говорил об этом твоему хозяину.
— Вот как? — ядовито переспросила Элизеф. — Ну, это мы еще посмотрим. — По ее сигналу оба наемника бросились к Ваннору и крепко схватили его. Волшебница повернулась к купцу спиной и, сделав охранникам знак следовать за ней, перешла из спальни в гостиную. Здесь она положила кристалл на подоконник и поставила рядом две свечи так, чтобы их свет отражался в алмазных гранях.
— Ну, смертный! — Она посмотрела на купца, словно на насекомое. — Посмотрим, будет ли от тебя толк. Элизеф повернулась к охранникам.
— Начнем с мелочей, — сказала она таким тоном, словно выбирала ткань на рынке. — Однако пусть это послужит тебе уроком на всю жизнь, чтобы ты понял, что нельзя бунтовать против магов. В какой руке ты держишь меч — в правой?
— Нет! — завопил Ваннор, изо всех сил пытаясь вырваться. Однако наемники с легкостью удержали его и прижали правую руку купца к поверхности стола. Однако Ваннор продолжал отчаянно сопротивляться, и тогда Элизеф подняла руку — и купец застыл, скованный смертельным холодом. Широко раскрытыми глазами смотрел он на свою беспомощную руку, прижатую к столу дюжими наемниками. Он даже не мог закрыть глаза и лишь твердил про себя бессильные проклятия, ибо говорить он тоже не мог.
Элизеф же, казалось, получила возможность читать его мысли.
— Вот так-то лучше, — проговорила она, самодовольно улыбаясь. — Чем меньше ты свободен выразить свои чувства, тем они сильнее и больше пользы для меня.
Купец попытался хоть как-то утешиться, представляя в подробностях, что бы он сделал с волшебницей, будь он свободен. Но она лишь засмеялась:
— Твоя ненависть и боль послужат моей цели, ибо теперь тебе никуда не деться. Тебе остается лишь предавать друзей.
Ваннор услышал, как один из наемников вытащил меч из ножен. Неужели ему отрубят руку? Нет, только не это!..
Охранник перевернул меч и, держа рукоять обеими руками, поднял его и обрушил на руку Ваннора. Страшная боль пронзила тело. Трижды наемник опускал тяжелый меч рукоятью вниз, дробя руку купца.
— Довольно, — словно издалека услышал Ваннор голос Элизеф. Ему мучительно хотелось забыться, потерять сознание, чтобы не чувствовать больше ни боли, ни бессильной ярости, но заклинание Элизеф не давало ему такой возможности. «Проклятая, злобная сука!» — выругался он про себя, но тут же вспомнил, как она говорила, что ей как раз и нужна его ненависть. Нет, этого допустить нельзя. «Будь я проклят, если дам ей использовать меня!» — подумал купец.
