Маг с изъяном - Щепетнов Евгений Владимирович (книги .txt) 📗
– Говорю – не ругайся! – задумчиво сказал Илар. – Буду штрафовать тебя за каждое ругательное слово, вот увидишь! Серебреник с тебя за это слово! А вообще ты прав. Пойдем. Заодно по дороге посмотрим трактиры. Может, где-нибудь и пристроюсь.
– Чего серебреник-то?! Откуда такие грабительские цены?! Тьфу! А когда мы колдовством займемся, хозяин?
– Почему это «мы»? Ты-то при чем? Не лезь в это дело, целей будешь. Мне что-то вообще не хочется колдовать. Наелся досыта колдовством… видел бы ты, как мертвая девица душила своего папашу, – в штаны бы наделал!
– Не знаю, не знаю, – задумчиво протянул Даран. – А я бы хотел посмотреть на то, как ты колдуешь… очень бы хотел. А еще больше – хотел бы колдовать сам. Вот смотри, как получается: ты не хотел стать колдуном, и стал им. Я хочу этого больше всего на свете – и не получаю. Скажи, вот почему так бывает? Кто в этом виноват? Боги? А они есть вообще, боги-то?
– Святотатствуешь? – усмехнулся Илар. – А если есть? То есть – что я говорю?! Простите, боги! Есть, конечно! Вдруг они тебя услышат? И что тогда?
– Что? – криво улыбнулся Даран. – Отольют мне на башку, ага. Или еще чего гадкое сделают. Знал бы ты, сколько раз я их материл, сколько просил помочь, – и что? А ничего! Ни хрена они ничего не слышат. Или… их нет. Так что плевать на них.
– Хватит о богах, – нахмурился Илар. – Есть они, нет их – чего зря воздух молоть? Все равно ничего не изменит. Пойдем-ка делами займемся. Ты готов уже?
– Я-то да. А ты, хозяин? Ты хорошенько припрятал денежки?
– Хорошо. А что?
– А это что? – Даран, ухмыляясь, протянул Илару мешочек-кошель с монетами, и музыкант ошеломленно хлопнул себя по поясу:
– Как ты сумел?! Я же с тобой разговаривал, смотрел на тебя! И как это ты?!
– Вот так! – хихикнул Даран. – Пока ты в сторону смотрел, я мимо за штанами проходил. Если я смог, и другие смогут. Спрячь получше!
– М-да… и где ты только научился… ну да ладно – раз готов, выходим.
– Купи мне пирожок, хозяин! У меня слюнки текут! Запах такой – терпежа нет!
– Потерпи, Дар… – покачал головой Илар. – Попозже зайдем в трактир, поедим как следует. Не надо перебивать аппетит всякой дрянью. Откуда ты знаешь, что там в начинке? Папа говорил, что тут, на рынке, торгуют пирожками с такой дрянью, что вслух сказать нельзя. Он же служил уснаром в городской страже, под началом у него было пятьдесят стражников. Так вот, один раз поймали торговца пирожками, который начинку из трупов делал. Убьют прохожего, ограбят, а самого на пирожки пустят. Так что, хочешь пирожок?
– Гадость какая! Хозяин, ты умеешь испортить аппетит! – Даран обиженно сплюнул. – Я теперь вообще пирожки с мясом есть не смогу! Как представлю! Бррр…
– Вот-вот. Потерпи. Эй, уважаемый… – Илар поймал за рукав прохожего, краснолицего толстячка со свертком на плече, походящего на торговца. – Где тут ряды с рабами?
– Хочешь продать своего? – заинтересовался торговец и тут же увял. – А! Вольноотпущенник! А может, продашь? Хороший мальчик, симпатичный… Ух, какой злой мальчик! Как собака! Держи его! Он покусает! Таких надо вообще на цепи держать! Вон там ряды с рабами! У забора! И держи своего рабенка на привязи! Его вообще надо придушить, он бешеный!
Торговец убежал, испуганно оглядываясь на оскалившегося, как зверь, Дарана, Илар прижал к себе сжавшегося, твердого, как железо, мальчишку и погладил его по затылку:
– Все, все, тише! Научись спокойнее воспринимать негодяев. Их много в мире, всех не перекусаешь! Успокоился? Ну, все, все… пойдем.
Булыжная площадь уставлена клетками, за прутьями которых не звери – люди. Угрюмые, скучные, бессмысленные, страдальчески искривленные и просто равнодушные – лица, лица, лица. Молодые, старые, мужчины, женщины, дети – отголоски каких-то событий, осколки жизни, мусор, всплывший на полноводной реке жизни.
Отец не раз говорил, что считает рабство дикарством, что он против него, как и все северяне, но закон есть закон. По нему за определенные преступления можно попасть в рабство. И еще отец говорил, что, по мнению любого северянина, лучше умереть, чем стать рабом.
Впрочем, не все соглашались с этим мнением. Мама Илара, например, считала, что раб может выкупиться; ему может повезти, и он станет свободным. А вот покойнику уже никогда не повезет.
Илар еще не определился со своим мнением, но знал наверняка – рабство ему не нравится.
– Неуютно тут, – шептал Даран, – столько горя, беды… я помню, как мы с мамой сидели в такой клетке.
– Ты же маленький был? Как можешь помнить? – пожал плечами Илар. – Тебе сколько тогда было?
– Сколько бы ни было – я помню! – упрямо сжал губы Даран. – Мама обняла меня, прижала к себе… а отовсюду запах мочи, пота… горе. Чувствуешь, как пахнет горе? Я помню этот запах. Скорее бы отсюда уйти…
– Уйдем, – поджал губы Илар. – Пройдемся по рядам и уйдем. Мне наша затея с покупкой рабыни уже не кажется такой удачной.
– Все нормально. Я держусь. Не обращай на меня внимания, хозяин. Кстати, как тебе эта женщина? Нет… она швея. Дорого. Вон цена на нее висит.
– А ты цифры знаешь? Ты же не умеешь читать?
– Хозяин, не смеши. Считать деньги могут и рабы. Если на клетке написано «20» – ясно, что это двадцать золотых. Хозяин, хозяин! А вот! Ох, нет… не увидел. Дорого.
– Эй, ребята, вы что-то ищете?
Илар оглянулся и увидел высокого грузного мужчину с повязкой стражника на предплечье. Его кольчуга начищена до блеска, помятый, исцарапанный шлем отбрасывал блики, сияя на солнце. Меч, висевший на боку, придерживала здоровенная ручища, напомнившая Илару об отце.
Стражник доброжелательно разглядывал парнишек, смутившихся под его пристальным взглядом. Умные глаза под прищуренными веками были слегка красны – то ли устали от яркого солнца, то ли вчера употребил слишком много вина, и теперь в голове работали кузнечные молоты, что, впрочем, никак не повлияло на способность оценивать ситуацию.
– Хотим купить кухарку, – робко пояснил Илар. – Только все дороги, да и не знаю – купишь, а она ничего не умеет.
– Ты музыкант, как я вижу? – стражник указал на далир, висящий на плече Илара. – Хорошо зарабатываешь? Решил купить прислугу? Молодец. Ну что сказать – хорошие рабыни всегда дороги. Вам помочь с покупкой? Нет, нет – денег я не возьму. Просто помогу.
– А почему ты нам решил помочь? – насторожился Даран, подозрительно разглядывая мужчину. – С чего это ты нам должен помогать?
– Вольноотпущенник? – усмехнулся стражник. – Недавно освободился? Ну да, дырка под серьгой еще не зажила, вижу. Правильно, что никому не доверяешь. Жизнь научила. Все просто – я поимею свои комиссионные с торгаша, который продаст вам товар. И вам хорошо, и торгаш не обеднеет, и мне прибавка к жалованью. Ну как, помочь вам? Или сами найдете?
– Конечно, помочь! – облегченно вздохнул Илар.
– Тогда рассказывайте, что вам нужно и для чего. А я уж подумаю, к какому торговцу вас отвести.
– Кухарка, прачка, домоправительница… недорого, – нерешительно ответил Илар. – Кто-то должен за домом ухаживать? У нас времени нет… вот.
– А нанять свободную не хотите, да? – усмехнулся стражник. – Есть какие-то причины?
– Есть, – кивнул музыкант. – Во-первых, мне кажется, это будет дороже. Во-вторых, свободные не хотят работать в моем доме. Я этот дом только что купил, и оказалось – там жил черный колдун. И теперь все боятся к этому дому подходить.
– Ха-ха-ха… ах, Жордаль, ах, выжига! Все-таки сумел найти покупателя на этот дом! Что в купеческом квартале? Улица Зеленая, дом с синими ставнями, синий забор? Сколько отдал? Надеюсь, не больше ста золотых? Что, больше?! Ну агент, ну скотина! Он хотел продать его за сто золотых, и то готов был скинуть цену до восьмидесяти! Никто не хотел брать! Он достался ему за семьдесят, очень маленькая цена за такой дом. Черный колдун, что там жил, всех покупателей распугал. А так-то дом хороший – его подновить, будет замечательное жилище. Во-от почему ты решил рабыню купить… молодец, умница. Действительно, свободные туда никогда не пойдут, а рабыня… ну что рабыня – ей деваться некуда. И вот что, парнишка…
