Тело архимага (СИ) - Стриковская Анна Артуровна (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
— Уважаемый мессир Ригодон, о чем мы с Вами говорим, — произнесла я самым сладким голосом, на который в тот момент была способна, — Наша с Юстином свадьба — это вопрос времени. Длительного времени. Нечего сейчас о ней толковать. Он не может жениться на дочке провинциального аптекаря из другого государства, а на Магистре, полноправной гражданке магического Валариэтана, может. Все упирается в мою магистерскую диссертацию, Вы же понимаете? Так что нам с Вами рано прощаться.
Ну, раз я теперь в глазах общественности нареченная невеста принца, буду этим пользоваться. Пусть не я за ними, а они за мной бегают. Встала, попрощалась и направилась к двери.
— Куда Вы, Мелисента?
— Как куда, мессир Ригодон? Работать.
Он бросился вперед, распахнул передо мной дверь и придержал ее. Правильно, пусть боится, раз другие варианты отпадают.
Не успела я выйти в коридор, как в мои уши впился грозный шепот духа:
— Мелисента, что все это значит? Немедленно объяснись! Ты же говорила, что не собираешься замуж? Когда ты успела сговориться с Юстином?
Он что, принял все за чистую монету? Идиот!
— В прошлые выходные!
— Что? Но как? Ты же лежала в бессознательном состоянии…
— Я о том же! Если я сейчас пойду и всем стану рассказывать, что ты был любовником королевы Геладины…
Вдовствующую королеву Элидианы я назвала, потому что она, во-первых, стара как мир, во-вторых, страшна, как грех, а в-третьих, помешана на посмертной супружеской верности. Ал повелся.
— Но это же ложь!
— Это такая же правда как то, что я окрутила Юстина чтобы стать принцессой. Понятно?!
— У тебя еще более невыносимый характер, чем у меня, — констатировал Гиаллен.
— С вами вообще монстром станешь. А вообще-то я мягкая и пушистая.
Прошло три дня. Я продолжала работать, как ни в чем не бывало. Ходила с высоко поднятой головой и не обращала ни на кого внимания. Надо сказать, это поведение принесло свои плоды. Каждый счел своим долгом подловить меня в кулуарах и что-нибудь сказать или спросить.
От Мартонии я ничего доброго не ждала и не услышала, она просто прошипела, проходя мимо по коридору:
— Думаешь, окрутила принца и стала принцессой? Ты еще поплачешь, выскочка!
Теодолинда подсела ко мне в столовой во время обеда и лицемерно заахала:
— Деточка, нельзя же так! Здесь не брачное агентство. Сначала надо было диссертацию защитить, а потом уж романы разводить. А Вы не успели попасть в аспирантуру, и уже замуж собрались! Мы себе такого не позволяли!
Хотела я ей напомнить, что она и не могла себе ничего подобного позволить: за столько лет на нее никто не позарился, но промолчала. Ограничилась вполне людоедской улыбкой, от которой у пиявки вдруг пропал аппетит.
Магистр Белон поймал на выходе из здания, когда я отправилась подышать свежим воздухом.
— Милая, мне только одно интересно: когда Вы узнали, что наш бедняга Юстин — на самом деле принц?
Я облила магистра презрением:
— Для Вас, как я понимаю, это была секретная информация?
Белон — злостный сплетник, в этом я успела убедиться, а ничто не злит подобных типов больше, чем упрек в неинформированности.
Келедар с Семпронием притащились ко мне вечером на чай. Но я их не пустила. Встала в дверном проеме и задала вопрос:
— Зачем пришли, красавцы? Думаете, я вас после такого предательства плюшками угощу?
Келедар сразу стал просить прощения, уверяя, что ни минуты не верил дурному про меня, а что Юстин влюбился, так он сам виноват.
Семпроний же сообщил, что даже если все правда, то ничего плохого он лично в этом не видит. Если бы ему посчастливилось обратить на себя внимание принцессы, он бы ни минуты не сомневался.
Что же вы, мальчики, в лаборатории делали вид, что меня не знаете, а теперь еще хотите чтобы я вас привечала и угощала? Размечтались! Не будет этого!
Парней я выгнала. Потом прощу, но слуплю с них по меньшей мере торт, а лучше что-то посущественней, вроде окорока или головки сыра.
Герион, видно, тоже вспомнил, где вкусненьким можно разжиться. Наш балагур не стал долго раздумывать, в своей обычной манере хлопнул меня по заднице и возвестил:
— Не обращай внимания, эти придурки просто завидуют, и мужики, и бабы. Я и сам завидую мальцу, такую девчонку себе оторвал: умница, красавица, а как готовит! Чем не принцесса!
Я стукнула весельчака по руке и сердито прошипела:
— Ведите себя прилично. Если есть желание шлепать дам по филейной части, предлагаю Мартонию: у нее желе долго дрожать будет.
Вместо того, чтобы обидеться, Герион развеселился:
— Желе! Желе! Ну, ты скажешь, однако, подружка! Желе! Я в восторге!
Присутствовавшие при этом Белон и Арсент засмеялись, но как-то натужно, после чего красавчик магистр, поймав меня в библиотеке, заставил сесть рядом с собой и горячо зашептал:
— Мелисента, прошу Вас, не сердитесь! Никто не верит сплетне, я первый считаю, что Вы ни в чем не виноваты. Но наши дамы жаждут крови. Вы же знаете, идти против Мартонии с Теодолиндой — все равно что плевать против ветра.
Что ему нужно? То всегда был тише воды, ниже травы, а тут прямо глава тайной оппозиции.
Эдилиен подошел последним. Поймал у входа в столовую и извинился:
— Прости, девочка, я не подумал, как нелепо выглядит мое поведение. Ты имеешь право выходить за кого угодно, меня это не касается. Просто обидно стало, что такой талантливый ученый уходит из науки.
Тут он, положим, покривил душой, но на него у меня никак не получается долго злиться, хотя, не скрою, его поведение обидело меня больше всего. Так я ему и сказала.
— Знаете, Магистр, от Вас я не ожидала, что Вы пойдете на поводу у наших каракатиц. На остальных мне, по большому счету, наплевать, но Вас я всегда уважала и думала, что и Вы меня уважаете хоть немного. То, что Вы вдруг от меня отвернулись, мне было действительно очень обидно.
— Прости меня, старого дурака. Я к тебе, ну, не как к дочери, но как к племяннице относился. А когда любимая племянница вдруг решает замуж выскочить, глупый дядька ревнует. Простишь?
— Прощу, куда денусь, — вздохнула я, — Только давайте эту конференцию прикроем, мне неприятно.
Надеюсь, когда Юстин вернется, он мне поможет расставить все по местам, а то от этого дурдома уже тошнит. Еще хотелось бы знать, кто эти сплетни распускает? А главное зачем?
Надо сказать, на общее положение вещей все эти встречи и признания не повлияли, я все еще находилась в показной изоляции. Теперь, когда я успокоилась относитеьно некоторых субъектов, меня это даже устраивало. Никто не пристает, не лезет с разговорами, не отвлекает от работы, да и думать в одиночестве значительно удобнее. Я так свыклась за три дня со своим особым положением, что, когда меня внезапно остановили, оказалась к этому совершенно не готова.
— Мистрис Мелисента!
Это я «мистрис»? Вот дура, а кто же? Для любого не мага называть так магичку естественно. Я обернулась.
Этого парня я уже видела: один из подчиненных Форгарда, из тех, кто красит, чинит, прибивает. Чуть повыше меня ростом, тощий, нескладный и совсем юный. Смотрит на меня голодным взором. Это я ему так нравлюсь, или и впрямь есть хочет? Лучше предположу второе, так спокойнее.
— Да, молодой человек, Вы что-то хотели мне сказать?
Он всем телом подался вперед, явно желая приблизиться к моему уху, но не решаясь.
— Мистрис Мелисента, а Вы правда невеста молодого лорда-дознавателя?
А это уже наглость? Кто ему позволил к магичке вязаться? Но я все же сдержалась и ответила вопросом на вопрос:
— А Вам, извините, зачем? Из любопытства?
— Ну что Вы, мистрис, и в мыслях не держал такого. Просто… Если это так, то у меня есть для Вас информация…
— А почему для меня, а не для лорда-дознавателя?
— Так он же уехал!
Если у него и правда есть интересные сведения, то надо его не спугнуть, а сведения вытянуть. Я открыла дверь своих апартаментов.
