Парящий дракон. Том 2 - Страуб Питер (лучшие книги txt) 📗
И примерно за сто лет до Черного Лета солдаты Гендала Трийона с помощью наших местных ребят сожгли дотла большую часть Гринбанка и Хиллхэвена. Иначе говоря, каждые сто лет здесь случался огромный пожар – произошло три таких пожара. В Черное Лето в каждой семье погибло по меньшей мере по одному человеку, а этим летом на наши жизни совершено самое серьезное покушение. Я думаю, что Дракон становится особенно сильным и голоден хотя бы один раз в сто лет…
Они смотрели на Грема, припоминая те дни, когда Дракон покушался на жизнь каждого из них. Самым задумчивым выглядел Табби Смитфилд, которого события того дня оставили сиротой. Парень с трудом глотнул немного пива и теперь стоял, наклонившись вперед, с крепко сжатыми челюстями.
– А что находилось на Милл-лейн в тысяча восемьсот семьдесят третьем году, – спросил Ричард, – жилые дома?
– Хлопковая фабрика, – сказал Грем. – Королевская хлопковая фабрика. Она занимала целый полуостров. Королевская хлопковая фабрика не была самой большой в стране. Хлопковый бизнес в Хэмпстеде шел не очень-то хорошо, но тем не менее "Королевский хлопок" составлял важную часть жизни города… Завод давал работу сотням людей, и если бы все сложилось удачно, то он мог бы изменить Хэмпстед, превратить его в совершенно другой город. Ведь что мы представляем собой сегодня? Просто нью-йоркская спальня. А могли бы вырасти в самостоятельный город, город, зависящий только от себя, от своих достижений. Понимаете, что я имею в виду? Когда "Королевский хлопок" в тысяча восемьсот семьдесят третьем году сгорел дотла, Хэмпстед лишился будущего.
Грем встал, почесал спину и сделал несколько бесцельных шагов к столу, потом назад и снова обернулся ко всем лицом.
– Никто так и не сумел узнать, отчего возник этот пожар. Или как случилось, что, начавшись, он так стремительно распространился. Это была настоящая загадка, друзья, и она осталась неразрешенной и по сей день. На хлопковой фабрике не было никаких печей, только камины в кабинете управляющего, но в июне все они были холодны как лед.
Поджог? Никто не знает этого.
Грем потрогал покрытое синяками и ушибами лицо. Он выглядел неестественно бледным, и казалось, что рассказ отнял у него все силы и энергию. Даже звучный голос стал приглушенным и усталым.
– Предполагалось, что завод принесет Хэмпстеду процветание, но вместо этого он разорил его. Сначала загорелись болота, затем огонь перекинулся через реку и охватил все дома Гринбанка и Хиллхэвена. Местность превратилась в необжитую землю, какой она была во времена Трийона и его солдат. Но огонь двинулся и в другом направлении, уничтожив посевы и дома на том месте, где сейчас находится Загородный клуб. Город был разрушен. Ему перерезали глотку. Сотни людей погибли… – Грем повернулся к окну, как будто видел там смеющегося над ними призрака.
– Но даже это еще не было худшим, что может произойти с Хэмпстед ом…
Грем подошел к кофейному столику, стоявшему около трех слушателей, и взял небольшую книжку в сером переплете.
– Половина людей нашего города собрались и уехали.
Многие из них бросили все, что имели. Я думаю, что они почувствовали что-то.., что-то вроде мурашек по коже или внутренней дрожи. Они хотели выбраться отсюда. – Грей печально и глубоко вздохнул.
– Они знали, что худшее еще впереди.
– И мы знаем, что это худшее пришло, мы уже увидели его. Ричард увидел. Я увидел на дне оврага. Табби слышал, как оно позвало его. Пэтси… – На лице Грема отразилось страдание. – Пэтси увидела, как оно приближается к ней, и только Табби смог спасти ее. – Он покачал головой. – Те, кто покинул город, поступили правильно. Огромную ошибку допустили те, кто остался. Разрешите мне рассказать вам об этой книге.
Он поднял ее:
– "Любопытный путешественник" Стефана Поллака.
Если его еще помнят сегодня, то благодаря одному роману "Ужас". Он входит во все антологии. Вашингтон Ирвинг после встречи с Поллаком написал "Легенду о Сонной лощине". Настоящее место действия "Легенды" не Территаун, Нью-Йорк или какой-то другой город. Нет, действительное место действия этих событий – Коннектикут. Здесь, согласно Ирвингу, родился и жил Икабод Крейн.
Ричард Альби поднял брови. Какое-то мгновение казалось, что он улыбается.
– Да, Ричард. Икабод Крейн. Одно из видений Маунтавеню. Его показали именно вам, потому что только вы один из всех нас и могли узнать его. Дракон развлекался.
Грем развернул кресло и сел в него.
– В одной из глав этой книги Поллак описывает путешествие в дилижансе из Нью-Йорка в Нью-Хейвен летом тысяча восемьсот семьдесят третьего года. Я хотел бы зачитать вам несколько абзацев. Это не займет слишком много времени.
Он открыл книгу и начал читать.
"Мои компаньоны в дилижансе начали проявлять признаки нервозности и беспокойства, как только мы стали приближаться к Хэмпстеду. Это была очаровательная деревушка, удачно расположенная на живописном побережье Коннектикута, но несколько месяцев назад полностью сгоревшая от ужасного пожара.
Мои спутники – добропорядочные американские граждане, любители эля и обладатели благословенного крепкого здоровья, отличных зубов и присущего республиканцам отсутствия избыточной впечатлительности – обнаружили, что не могут вынести даже упоминание о Хэмпстеде, а уж тем более они были не в состоянии смотреть на него. Занавески дилижанса по их просьбе задернули так плотно, насколько это было возможно.
Вскоре мы въехали в это несчастливое место, в этот Хэмпстед. Все разговоры в дилижансе затихли. Две ехавшие со мною женщины с выражением страдания закрыли глаза, а их мужья не отводили взгляда от невидимого горизонта. Все четверо смертельно побледнели. Постепенно я осознавал, что моих спутников парализовал страх.
Чем больше нарастал охвативший их ужас, тем больше увеличивалось мое любопытство. Что ради всего святого могло вызвать такой сверхъестественный страх в этой прибрежной деревушке? Я решил сделать щелочку в занавеске и рассмотреть местность повнимательнее. Дилижанс двигался вдвое быстрее обычного, а мы пятеро были наглухо закрыты внутри.
Как только я оказался у окна, я приподнял занавеску и выглянул наружу. Одна из женщин застонала, и ее муж угрожающе поднял руку. Я опустил занавеску и успокоил его. Скорость дилижанса все увеличивалась и увеличивалась. Все мы начали дышать спокойнее, только когда пересекли границу Патчина.
Двумя ночами позже в моем временном жилище в университетском городке Нью-Хейвен я принял решение отложить намеченную встречу и задержаться в этом месте. Меня увлекло создание сказки. И на протяжении нескольких лихорадочных часов я набросал план романа «Ужас»".
Грем закрыл книгу.
– Он посмотрел на Хэмпстед и через две ночи начал создавать роман "Ужас". Кто-нибудь читал его?
– Я читал, – ответил Ричард. – Я читал его в старших классах. В нем рассказывается о человеке, которому казалось, что он живет в городе, населенном одними мертвецами.
В колледже один их моих преподавателей утверждал, что Поллак находился под сильным влиянием Джеймса Джойса.
– Что мог увидеть Поллак за несколько секунд? Мне кажется, я знаю; думаю, что и вы тоже знаете. – Грем оглядел каждого из них.
– Скорее всего, он увидел или решил, что увидел, двигающиеся по улицам трупы. Потому что, по моему мнению, именно это тогда происходило в Хэмпстеде. И именно это происходит в нем сегодня. Ты сомневаешься, Ричард?
Ричард покачал головой.
– Я уже не могу сомневаться в этом после событий вчерашнего вечера.
– А вы, Пэтси? Табби?
Пэтси ответила:
– Я – нет, я полностью согласна с вами.
Табби просто кивнул в знак согласия с Ричардом и Пэтси.
– Это Дракон, и Дракон в самом расцвете своего могущества. – Грем встал. – А сколько это, черт побери, сейчас времени? Четыре сорок. Поздновато для такого старика, как я. Вы, мои друзья, должны разрешить мне лечь, да поскорее.
Правда, до этого мы должны решить, как нам изменить условия нашей жизни. Мы просто не можем себе позволить и дальше жить врозь, далеко друг от друга, как вы считаете?
