Карми - Кублицкая Инна (читаемые книги читать txt) 📗
— Так с кем я буду петь, Стенхе? — повторила Сава.
— Подумаешь, — смеялся Стенхе. — Я тебе таких певунов на грос дюжину куплю.
— Таких, как я, ты и одного на грос не купишь, — ухмыльнулся Маву. — Такие, как я, не часто встречаются.
— Ну, Маву, ты слишком высоко себя ценишь, — возразила Сава, ибо грос, а правильнее, гроссери — это миллион эрау, сумма по майярским понятиям немалая. Состояние принцев Горту оценивалось в четыре гроса, Верховного короля — в полтора, Пайра — в два с третью.
— Каждый человек стоит столько, за сколько его можно купить, — покачал головой Стенхе. — Маву гроса, пожалуй, стоит. А как ты думаешь?
— Ты противоречишь себе, Стенхе, — воскликнула Сава. — Как же понимать твои слова?
— Слова — ветер, — объяснил Стенхе. — Дела — камень. Но не кажется ли тебе, госпожа, что пора уже отправляться спать?
И в самом деле было уже поздно; раскинутый на берегу озера лагерь уж угомонился, костры догорали, люди укладывались спать — кто в шатрах, кто под открытым небом.
Для Савы, конечно, тоже был приготовлен шатер, но она предпочитала спать на свежем воздухе. Руттул не возражал, а Стенхе также ничего дурного в том не видел: он ложился спать недалеко от нее, постоянно готовый оградить ее от любых врагов.
В эту ночь Сава спала плохо; не то чтобы снились кошмары, но пережитое за день то и дело напоминало о себе: яркое солнце пылало на черном небе, затмевая звезды, голубая, в полосах облаков плыла планета, и казалось Саве, что они с Руттулом летят среди черноты — просто летят, без всякого глайдера, а навстречу им выдвигается громадный, в две лиги, фотонник. Сава и представляла его обыкновенной иглой, только очень большой, даже с ушком, и обрывок какой-то полупрозрачной ткани, продетый в это ушко, белесым шлейфом заслонял небо. «Они нашли Руттула», — поняла Сава, и невыносимая тоска сжала ей сердце. От этой тоски она и проснулась.
Сава открыла глаза и увидела над собой ночное небо; почти в зените висела луна, светила она ярко, но где ей было до высокого космического солнца?
Кутая плечи пуховым одеялом, Сава села. Тут же зашевелился Стенхе:
— Что-нибудь случилось?
— Нет, нет, Стенхе, просто не спится, — поспешно сказала Сава.
— С чего бы это? — проворчал Стенхе, переворачиваясь на Другой бок. — Я в твои годы спал как убитый, не замечал ночи…
Сава по звездам определила, что до рассвета уж почти ничего не осталось; она снова устроилась в постели, — так, глядя в небо, могло даже показаться, что она опять в глайдере. И воспоминание приятно согрело душу: Руттул обещал, что и сегодня будет учить ее управлять глайдером. Сава припомнила, как она вчера сама заставляла глайдер кувыркаться… И звезды казались совсем близкими.
…Оказывается, Сава все-таки опять уснула. Утром разбудил ее обычный шум просыпающегося лагеря, запах дыма от разводимых костров и самое главное — свет.
— Вставай, — послышался голос Маву. — Сколько спать можно?
— Еще немножечко, — попросила Сава. Вылезать из-под теплых одеял совсем не хотелось.
— Ладно, — отозвался Маву. — Стенхе сейчас на озере, когда возвращаться будет — встанешь.
Сава потянулась сладко, потом опять свернулась в комочек; спать ей уже не хотелось, но потянуть время в теплой постели Сава любила. Она снова уставилась на небо. Небо после вчерашних приключений неизбежно притягивало ее, и она стала следить за гонимыми ветром голубыми облаками, и вдруг показалось ей, что ранее незыблемая земля поплыла куда-то в сторону, выскальзывая из-под спины, и Сава закричала и вскочила, потому что испугалась этого головокружительного движения.
— Ты что? — поймал ее в объятия Маву. — Змея?
— Нет, нет, — лепетала Сава, прижимаясь к его груди. Он показался ей надежнее и устойчивее, чем побежавшая вдруг под ногами почва. Внезапный испуг вылился слезами. Маву оглянулся, оторвал Саву от земли, опустил в постель, торопливо схватил платье:
— Ну-ка одевайся, живо!
Сава послушно сунула в рукава руки, утерла слезы. Маву одернул подол платья и сказал, берясь за башмаки:
— Что с тобой, госпожа?
— Причудилось…
— С утра? — удивился Маву. — Чудно… Сава всхлипнула:
— Как я испугалась, Маву, как я испугалась… Маву неловко погладил ее по голове:
— Ну что ты, милая. Я думал, у тебя сердце волчье, а оно у тебя человеческое.
— Плохо иметь человеческое сердце? — спросила Сава.
— Хорошо, — ответил Маву. — Вообще всякое сердце хорошо по-своему. Ты успокоилась?
Сава кивнула.
— Пойдешь купаться?
— Нет. Я к Руттулу.
— Ладно, — сказал Маву. — Или тебя проводить?
— Не надо. — Сава поднялась на ноги и пошла к шатру Руттула.
— Я видел трогательную сцену, — услышал Маву голос Стенхе. — Ты что же это вытворяешь, ублюдок?
Маву посмотрел: Сава далеко, ей уже ничего не будет слышно. Тогда он повернулся к Стенхе:
— Ты можешь поверить, что я ни в чем не виноват?
— Трудно поверить, — ответил Стенхе. — Я ведь твой нрав знаю.
— Она испугалась чего-то спросонья, — объяснил Маву.
— Это еще не повод прижимать ее к себе, — возразил Стенхе. — Ты что, без объятий не мог обойтись?
— Мог, — ответил Маву. — Но только она не могла. А ты если так беспокоишься о моем благонравии, то сказал бы ей, чтоб она передо мной голышом не ходила.
— Ну и голышом, — хмуро сказал Стенхе. — Ну и что с того?
— Я все-таки не каменный, — пояснил Маву.
— Жеребец, — дал свое определение Стенхе. — Я, кажется, не таким был в молодости.
— Да уж,, — согласился Маву и в глаза Стенхе припомнил:
«Сердце волчье, рыбья кровь, —
Подскажите, кто таков…»
Стенхе этого неуклюжего стишка давно не слыхал, с юности; услыхать его снова от смазливого молокососа было очень обидно.
— Ладно, — сказал он. — Разберемся в замке Ралло.
— Из-за дразнилки? — поднял брови Маву.
— Из-за госпожи, — ответил Стенхе. — Ведь при виде хокарэми у тебя грешные мысли не возникают?
— Возникают, — отозвался Маву. — Правда, не тогда, когда они, полуголые, фехтуют. В остальное же время они мне больше нравятся, чем обыкновенные женщины. Только я у них, увы, любовью не пользуюсь.
— Не смей у меня заглядываться на Саву, — предупредил Стенхе.
— Я не заглядываюсь, — отмел обвинение Маву. — Она же принцесса — не про нашу честь. Но только порой уж очень на хокарэми похожа. Я бы на месте Руттула не мешкал.
Хлоп! Маву замечтался и не успел парировать оплеуху, хотя вообще-то у Стенхе реакция немного хуже. Маву приложил к щеке ладонь.
— Изумительно, — пробормотал он, глядя с вызовом. — Будем драться или подождем до Ралло?
— Ты не хокарэм, — тихо сказал Стенхе. — Ты не хокарэм.
Глава 13
Ранней осенью, пребывая в Савитри, Руттул пошел на берег реки. Сопровождал его Маву: не то чтобы это входило в его обязанности, просто ему захотелось искупаться, и он решил составить компанию Руттулу. Такое случалось вовсе не в первый раз; Маву знал, что Руттул плавает не хуже его и, хотя принц много старше, угнаться за ним не так уж просто. Вот ради этого-то нечастого соревнования Маву и любил купаться с Руттулом. Стенхе же, хотя и хорошо плавал, без особой надобности в воду не залезал — жаловался на ломоту в костях и стынущую кровь.
Когда Руттул и Маву спустились на берег реки, там на прогретом солнцем песке сидел полуголый Стенхе; рядом валялась горка принцессиной одежды, а сама принцесса была далеко — плыла, шлепая ладонями по воде.
Руттул остановился около Стенхе, разглядывая Саву.
— Хорошо плывет, — сказал он. — И дышит правильно.
Стенхе оглянулся и встал.
— Добрый вечер, — поклонился он. — Искупаться пришли?
Сава, заметив их, крикнула:
— Господин, отвернись, пожалуйста!
— Да плавай, плавай, — махнул Руттул рукой. — Мы с Маву дальше пойдем.
Но дальше по течению река уже была менее удобна для плавания, Сава отлично знала это и не хотела пользоваться любезностью принца.
