Стражи леса - МакНилл Грэхем (первая книга TXT, FB2) 📗
Ташен тихо заржал от страха, и Леофрик почувствовал, как к нему подбираются предательский страх и предчувствие чего-то ужасного, что невозможно назвать или объяснить. В лесной чаще что-то шуршало, шептало, шипело, — казалось, эти звуки исходят от самого тумана.
Вдруг что-то громко хрустнуло, и толстая ветка ударила его по лицу; в воздухе тут же сверкнул меч — и только тогда Леофрик понял, что это вовсе не нападение. Это был его собственный меч, который он так и не убрал в ножны.
«Я рыцарь Бретонии и слуга Владычицы Озера, и со мной ничего не случится», — повторил он про себя, отчаянно желая, чтобы слова молитвы сбылись в этом темном и страшном лесу.
Ташену было все тяжелее продираться сквозь густой подлесок; с каждым ярдом ветви и корни становились все толще, а кусты — гуще. Леофрик отводил в сторону толстые ветки, отцеплял от доспехов длинные шипы и колючки. Хотя меч он держал наготове, рубить кусты ему не хотелось; чутье подсказывало рыцарю, что делать этого не стоит.
Снова заухала сова; Леофрик взглянул вверх: птица сидела в ветвях у него над головой.
— Говорят, ты мудрая птица, друг мой. Может быть, ты знаешь, как мне выбраться из этого трижды проклятого леса?
Птица не ответила, и Леофрика это слегка удивило, поскольку в Лоренском лесу, как он уже мог убедиться, птицы и звери умели разговаривать. Птица повернула голову вправо, потом влево, и Леофрик решил, что она отрицательно качает головой.
Забыв о страхе, рыцарь рассмеялся и сказал:
— А что, может быть, ты и в самом деле мудрая птица.
Сова дернула головой вверх и вниз, и Леофрик сразу забыл о своем веселье, решив, что птица просто за ним наблюдает. Он отвернулся от нее и поехал дальше.
Луна выплыла из-за туч, и стало очень холодно; лунный свет, холодный, как ледяная вода, обжигал тело, проникая до костей; казалось, к Леофрику прикасается сама смерть. Крадущиеся по пятам тени подобрались еще ближе; впереди, в клубах серебристого тумана, притаилось что-то ужасное.
Сухие листья шелестели по шлему рыцаря, сучья цеплялись за доспехи, корни хватали коня за ноги. Желание покинуть Лоренский лес было велико, но Леофрик все чаще спрашивал себя: куда и зачем он едет? И может быть, стоит вернуться?
Жуткое шипение, поднявшееся из тумана, означало одно: времени на раздумья у него больше не осталось — слишком поздно. Вокруг зашевелились страшные тени, замелькали бледные призраки, послышался скрипучий смех, злобный и ядовито-насмешливый.
Тяжело дыша, чувствуя, как отчаянно бьется в груди сердце, Леофрик собрался с силами и крикнул:
— Меня охраняет Владычица Озера, и если вы ищете смерти, то подходите, встретимся лицом к лицу!
Но едва он произнес эти слова, как туман рассеялся, и за деревьями вспыхнул ослепительно-яркий свет.
Вскрикнув, Леофрик закрыл глаза рукой, не в силах выдержать сияния, от которого ночь превратилась в день.
Кьярно гнал Эйдерата вперед; конь стрелой летел по залитому лунным светом лесу. Этот глупец, человек, решил погибнуть, но за его глупость придется отвечать не кому-нибудь, а ему, Кьярно. Подъехав к границе Коэт-Мары, Кьярно поежился: здесь валил густой снег и было очень холодно. Но не холод пугал Кьярно, а то, что могло произойти с ним и человеком.
Кьярно изо всех сил гнал коня по тайным тропам, известным лишь народу азраи. Эйдерат был великолепным скакуном; когда-то Кьярно заприметил легконогого жеребенка и вырастил его сам, и теперь у него был отличный быстроногий конь, не то что этот толстый увалень, на котором ездит человек.
Еще до того, как испуганная и запыхавшаяся Морвхен разыскала его в лесу и поведала о своем разговоре с человеком, Кьярно почувствовал, что Атель Лорен чем-то встревожен.
Когда же Морвхен сказала, что их разговор закончился ссорой, Кьярно понял: если он немедленно не найдет Леофрика и не выведет его из леса, то Атель Лорен поступит с ним так, как поступает со всеми захватчиками.
— Давай же, друг мой, давай, — шептал он Эйдерату, который легко нес его через лес, — скачи быстрее, сегодня мне так нужно успеть!
Щурясь от яркого света, Леофрик увидел, как из-за дерева медленно выплыла фигура, окруженная белым сиянием. Он поднял меч, приготовившись к бою, но свет постепенно померк, и, к своему великому изумлению, Леофрик увидел не страшную лесную ведьму или ожившее дерево, а нечто совсем иное.
Окруженная сиянием, перед ним предстала дама чудной красоты и изящества. Тихий ветерок шевелил полы ее зеленого одеяния. Художник зарыдал бы от горя, увидев ее лицо, ибо понял бы, что никогда не сможет передать его бесподобную красоту. Дама пристально смотрела на Леофрика, и в ее взгляде читались доброта и мудрость. Тело дамы светилось само по себе, словно вобрало в себя лунный свет; она протянула к Леофрику руки, и из рукавов ее одежды посыпалась искрящаяся звездная пыль.
Леофрик с умилением глядел на прекрасную даму, отбросив в сторону меч, ибо сама мысль, что он мог бы поднять руку на это небесное создание, приводила его в ужас. Подарок Элен безжизненно свисал с рукояти его меча, такой голубой и холодный на фоне чудесного света, окутавшего прелестное видение.
— Госпожа моя… — прошептал Леофрик, чувствуя, как разрывается его душа не в силах вынести восхищения.
Дама улыбнулась, и сердце рыцаря наполнилось ликованием.
Спешившись, он упал на колени, прижав руки к груди и опустив глаза. Легкий, нежный ветерок овевал прекрасную даму, словно за ее спиной шевелились прозрачные крылышки.
«Леофрик…»
Он поднял глаза на Владычицу Озера — ведь это могла быть только она — и, услышав свое имя, вскрикнул от изумления. Он хотел что-то сказать, но не нашел слов, ибо что можно сказать богине?
О такой встрече мечтал каждый рыцарь Бретонии — это свидетельствовало бы о его великой доблести и добродетели. Но чтобы Владычица явилась рыцарю в заколдованном лесу, полном всяких ужасов и опасностей, — это уже особая милость.
«Куда направляешься ты, рыцарь?»
Леофрик очень боялся оскорбить слух Владычицы своим грубым голосом, но он все же ответил:
— Я возвращаюсь в твои земли, святая Владычица. Возвращаюсь, чтобы служить тебе и растить своего сына и наследника.
«Ты хочешь меня покинуть?»
— Нет! Никогда! — вскричал Леофрик.
«Тогда почему же ты оставляешь этот лес?»
Смутившись, Леофрик взглянул в бездонные глаза святой Владычицы, излучающие неземную силу и сострадание, и внезапно на него вновь нахлынули воспоминания о своем страшном горе, и он уже больше не мог сдерживаться.
— Моя жена погибла! — рыдая, крикнул он. — Ее забрал у меня этот проклятый лес, а без нее я не хочу жить!
Захлебываясь рыданиями, он упал в снег и наконец дал волю своим чувствам. Невыносимое горе разрывало его душу, и он плакал, сотрясаясь всем телом. Тогда Владычица тихо приблизилась к нему, и исходящие от нее свет и тепло окутали его, словно его обняла мать или возлюбленная.
«Нет, Леофрик, лес не забрал ее. Она у меня».
Вдруг тихо зазвучала печальная мелодия, и рядом с Владычицей Озера Леофрик увидел свою Элен; она улыбалась, и легкий ветерок шевелил ее золотистые локоны.
— Элен… — прошептал Леофрик и протянул к ней руки.
«Она со мной и ждет того дня, когда ты придешь к ней».
Леофрик стоял на коленях и смотрел, как видение жены медленно меркло: вот она улыбнулась еще раз, блеснули ее глаза — и она исчезла. И хотя сердце Леофрика по-прежнему разрывалось от горя, он почувствовал, как с плеч свалилась огромная тяжесть.
— Скажи, что я должен делать? — немного успокоившись, спросил Леофрик. — Я жду твоего приказа.
«Когда-то, в былые времена, рыцари Бретонии и лесной народ сражались бок о бок, как братья. Это время должно вернуться. Возвращайся».
— Возвращаться? Но куда? В Коэт-Мару? — спросил Леофрик. — А как же мой сын?
«Те, кто находится рядом с ним, будут любить его. Он вырастет хорошим человеком».
— Неужели я его никогда не увижу?
«Увидишь, но не сейчас. Придет время, и вы с Элен узнаете, каким он стал мужчиной».
