Крадущийся охотник, затаившийся дракон (СИ) - Прядильщик Артур Иванович (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
– Кабанчиковая диета?
Как я в этот момент не вывалился из седла – знают только местные боги. А как я при этом сумел удержать ментальный щит – не знают даже они. Ну… это же юная медведица Хана!
– Ага! Девушки должны поддерживать себя в идеальной форме, знаешь ли! – Довольно ответила она, вгрызаясь в пирожок.
– Хана… – стон-мольба о пощаде вырвался сам собой.
– Пф! Ладно, ради этого пирожка отложим тренировку до вечера! Считай, купил себе пару-тройку спокойных часиков.
Конечно, на постоялом дворе взяли одну комнату с двумя кроватями. С услугой по «техобслуживанию» ездовых ящеров и так выходило кучеряво, чтоб еще и отдельные комнаты брать. Щеколда на двери этот электровеник все равно не остановит, а вот в одной комнате я ее хотя бы заболтать могу.
Мыться отправились в одну из ближайших общественных бань.
Здесь, как и в Ван-Шиа, тоже подняли цены. Можно, сказать, покусились на святое – стандартную осьмушку «медного» в качестве платы за приобщение к чистоте. Теперь – половинка медного. Момент, правда, был подобран властями почти идеально – в это время года посещения общественных бань становятся чуть реже. Но народ все равно роптал. Роптал, но платил.
– Следующее упражнение очень просто объяснить. – Говорила Хана, покряхтывающая под сильными руками массажистки на соседней плите.
Для массажа тут столики не используют – местные их просто сломают. Внезапный-то секс – ладно, а вот нормального полноценного (в понимании местных) массажа деревянные столы долго просто не выдержат. А делать массажную кушетку из металла… ну, как-то это нерационально и нерентабельно – металл здесь недешев. Поэтому массаж обычно делается либо на полу на плетенных матах, либо на каменных плитах… опять-таки, на плетенных матах. На каменных плитах, само собой, массажисту куда удобнее. И плиты эти, что логично, делаются под рост конкретного мастера. По-моему, они даже на работу устраиваются… со своей плитой. Ну, и свои профессиональный лексикон у них по этой теме соответствующий: «Моя первая плита», «Мастерство выросло до новой плиты» и тому подобное.
– Знаю… я… ва-ши прос-тые упр-ражнения… – Выдавил из меня невысокий старикан с обнаженным по пояс торсом, перевитым сухими мощными мышцами.
– Просто-просто. Тебе надо всего лишь не соблазниться мною в ближайшую ночь!
Я даже голову приподнял… Правда, мастер тут же шлепком ладони по затылку вернул меня в исходное растекшееся состояние.
– Вейки! Займись шейным и затылочным отделом сей невоспитанной девицы. – Проворчал мой массажист. – Слишком умная для молоденькой девушки – в голове у нее явный переизбыток мужской Ян. Разгони по телу, а то застоялся что-то…
– Слушаюсь, мастер! – Кивнула массажистка Ханы.
– Пф! Ай! Ой! Мамочки! Ай-яй-яй! Ой, мама! Фан-Фан, спаси-и-и! Меня сейчас раздавят!
– Спасибо, мастер! – Искренне поблагодарил я.
– А вот у вас, юноша, застой крови в шейном и затылочном отделе просто колоссальный! – Задумчиво проговорил мастер. – Надо бы в другое, куда более интересное место распределить… Дабы Инь сей девицы сегодня ночью познало всю мощь вашего Ян и головка ее больше не маялась всякими глупостями, проистекающими от неудовлетворенных своих желаний!
– Не на-до! Мас-тер! Ай! Ой… Охо-хо-хо! Мама!
– Тц-тц-тц… Воспитанные юноши, конечно, должны себя сдерживать и контролировать, но слишком долго делать это – нехорошо! Мужскому организму нужна женская Инь! С этим мы, мужи, поделать ничего не можем, да-с! Так что смелее надо быть, юноша, и решительнее! Покажите ей, что такое настоящая сила юности, вьюнош! Да-с!
– Фа-а-ан… воды-ы-ы…
Я кое-как поднялся, подполз к распластавшейся на полу нашей «кабинки» Хане, подхватил кувшин с водой, в которой растворили пару ложек вина… И в некотором раздражении набросил на худенькие костлявые телеса Ханы сползшую с нее простынку.
Чертов старикан! Не знаю, как он это сделал – но тело горело, пульсировало… и особенно пульсировало ТАМ. И (чтоб ему старых некрасивых баб два года массажировать по всякому!) особенно сильно начинало пульсировать, когда взгляд падал на распаренное тело Ханы! Очень слабого подобия такого эффекта я мог бы добиться с помощью игл, но не вот такого… яростного пожара в паху!
Приподнял голову Ханы и стал заливать в нее воду.
– М-м-м… ка-а-айф! – Простонала она, потягиваясь.
Я сжал зубы и отвернулся – простынка опять сползла, обнажив маленькую крепкую грудь с затвердевшими горошинками сосков.
– Вау! – Разумеется, она заметила… да там тяжело было не заметить, особенно, если взгляд опустить. – Ну, так даже лучше! Тренировка будет проходить в экстремальных условиях, приближенных к боевым! Задача остается прежней – ты должен себя контролировать и не наброситься на меня…
Я закрыл глаза и задышал…
– М? Ну, нормальная техника – вполне годная. – Оценила она мои усилия. – Но ты рановато начал. Сейчас отлежимся часочек… Нет, два часочка. Вздремнем… ну, допустим, три часика. А уже в нашем номере соорудим себе уютное любовное гнездышко, ку-ку-ку… Ты ляг, отвернись к стеночке и отдохни. Силы тебе этой ночью понадобятся… мой сладенький пирожок! Ку-ку-ку…
Удар пяткой в солнечное сплетение отбросил меня назад, заставив спиной сбить тяжелую основательную кровать. С коротким неприятным скрипом та сдвинулась, а я скрючился, привалившись к ее боку, стараясь восстановить сбитое ударом дыхание.
– Фан-Фан, ты там как? – С некоторым беспокойством поинтересовалась Хана.
– Нор… мально. – Выдавил я. – Можно… продолжать.
– Да? Ну, тогда снова садись и устраивайся поудобнее…
Кое-как поднялся, сдвинул кровать на прежнее место, сел на ее краешек. И началась новая серия прежнего издевательства.
Хана, стоящая возле закрытой на щеколду двери вновь скинула с себя простыночку и стала совершать движения плечами, бедрами, животом, грудью…
Была она в какой-то несерьезной майке-топике и коротких штанишках. Почти шортиках. Босиком. Казалось бы, ничего такого эротичного и уж тем более сексуального в ней не было. Но вот уже час подряд Хана с легкостью взламывала мой ментальный щит, заставляя давиться и захлебываться только одним всепоглощающим животным желанием – отжарить ее во все…
Сейчас плавные медленные движения снова стали сменяться порывистыми быстрыми. А потом – снова замедляться. А потом как-то странно поменялась амплитуда. Жар снова стал заливать живот, сердце заухало где-то в горле и на кончиках пальцев, а глаза прикипели к извивающемуся молодому горячему женскому телу…
Я. Ее. Хотел.
Себя я обнаружил в метре от девочки. Она застыла, внимательно за мной наблюдая. Мои руки были вытянуты вперед, будто я собираюсь ее схватить… Да не будто, а действительно собирался. Изо рта слышался низкий животный рык. Ноздри трепетали, упиваясь едва уловимым ароматом разгоряченного женского тела. Обсыпать меня сейчас побелкой и добавить замогильное «Мозги-и-и…» – и картина станет завершенной.
Судорожно со всхлипом втянув воздух, я осторожно сделал шаг назад. Полегчало. Еще шаг назад. Совсем хорошо.
– Уже лучше. – Оценила Хана. – Не знаю, что ты сейчас себе представил, но это явно помогло. Хотела сказать это позже, но, видимо, сейчас самое время, так как ты интуитивно сам смог найти метод борьбы с таким наваждением. – Она снова накинула на плечи простынку. – Сядь.
Наваждение почти исчезло, и я с облегчением помотал головой. Рухнул попой на застеленную кровать.
– Сейчас тебе нужно перестать разделять мыслеобразы на свои и чужие. Формирование мыслеобразов возможно ведь не только непосредственным подключением-рапортом к твоему мозгу от чужого, но и через глаза, через уши, через ощущения. Даже строчки в книге могут создать в твоей голове нужный кому-то мыслеобраз! Есть два способа борьбы с этим явлением – быстрый и медленный. Быстрый – это паллиатив. Он убирает текущие симптомы, позволяет выиграть время, но от корня проблем не избавляет. Медленный… – это медленный. Пока понятно?
