Белый Карлик (СИ) - Недугов Дмитрий (бесплатная регистрация книга txt) 📗
— Ромка, пусти...
Я не хотел попутчиков, надеялся, что, если не получилось тихо войти, получится хотя бы тихо выйти. Стиснув зубы, Хворостов терпеливо ждал, пока я открою двери. Сам лифт не захотел этого делать, хорошо хоть не поехал вниз. Димка и так страдалец, ещё травмы руки ему не хватало. Я ударил по кнопке аварийного открытия дверей. Хворостов влетел в кабину, виновато улыбнулся. И даже через десять лет и кучи пережитых ужасов он всё такой же двадцатипятилетний мальчишка по прозвищу "Прохвост". Двери закрылись за его спиной, лифт неспешно опускал нас на первый этаж.
— Что стряслось, давай рассказывай! — Димон хищно облизнулся.
— Да ничего особенного, я под колпаком ФСБ сейчас, — устало откинул голову, стоял, облокотившись о стену и заведя за спину руки. Холод железа успокаивал разгоряченную плоть. Так не хотелось лишний раз напоминать себе, в какой ситуации оказался. Димон напрягся, переминаясь с ноги на ногу, тёр подбородок:
— Это опять из-за кольца?
— Да нет...
Я прошёлся к дверям, чувствуя, как беспокоит его сложившаяся проблема, но не хотел врать, чтобы успокоить.
— В полицейском участке, где меня держали, на допросе умер полицейский. Сержант. Знаешь, такой классический...
Попытался выжать улыбку, но перед глазами возник труп Николаева, лежащий на патологоанатомическом столе. Здесь нечему веселиться.
— Они думают, ты убил его? — Димон приблизился, хотел изобразить удивление, но поморщился от боли.
— Нет, не думают, — я опустил взгляд на его правую ногу. — Как старые раны?
— Болят, — он недобро усмехнулся. — Всё как обычно, не хуже и не лучше. Ты шустрый, чтоб тебя догнать, пришлось пробежать пару метров.
Держась за поручень, Димон растирал ляжку.
— Свело, блин...
— Так и бегать незачем, я скоро вернусь в строй компании, могли бы спокойно поговорить потом, когда всё уляжется, — я присел на одно колено, положил на ногу ладонь, но вовремя вспомнил о проклятии. В этот раз целительный сеанс пришлось имитировать.
— Да уж, потом из тебя и клещами правды не вытянешь, знаю я твои потом... А как ты в том участке вообще оказался?
— Патруль принял в Филях.
— В парке, что ли? Помню, ты туда всё порывался... а там что забыл?
— Воздухом дышал, и за пьяного приняли, — я встал, устало махнул рукой. Что-что, а этих подробностей Димону знать точно не обязательно. В глазах Хворостова уже горел нездоровый азарт, теперь я не на шутку пугался этого явления. По старой дружбе он все еще пытался быть в курсе моих приключений, но я старался держать дистанцию ради его же блага.
— Тебя, пьяного? — Димон перевёл дух, гоготнул. — Да тебя за пьяного только сослепу можно принять.
— Да неважно всё это, — лифт сбавил ход, мы подъехали к вестибюлю. — Главное, что в участке человек умер, а я теперь что-то вроде важного свидетеля.
— Да ну... как в прошлый раз? — Димон напрягся, мы вместе вышли на первом этаже.
— Нет, не как в тот раз. Ладно, пойду я, а то меня уже ищут, — не хотелось больше тут задерживаться. Где-то вдалеке уже мерещился звук сирены подъезжающей скорой помощи. Хворостов остановил меня, ухватив за плечо, развернул к себе.
— Извини, Ром, тут такое дело... но ты должен знать.
Он опустил голову, шепча вполголоса. Чтоб нормально поговорить, пришлось отойти к дверям технических помещений.
— Что случилось? — я почему-то подумал, что разговор пойдёт о больной ноге, но откашлявшись и беспокойно оглядевшись по сторонам, Димон заговорил о другом персонаже из нашего общего прошлого:
— До меня дошёл слух, что ЕГО выпустили из тюрьмы...
— Кого его? — спросил на автомате, хотя не припомню, чтобы у нас было много общих знакомых, коротающих век за решёткой. А вернее, всего один человек. При упоминании его имени Хворостов бледнел и содрогался.
— Ну его... Аркашу... — он нервно сглотнул, покрываясь пятнами. — Я боюсь, Ромка...
— Кого? Этого утырка? Да ладно тебе! — криво усмехнулся, но на душе заскребли кошки. Воспоминания о тех событиях не накатывали приятной волной, обдавали холодом подвальных сквозняков и лезли в нос сырой затхлостью.
— А вдруг он решит отомстить? Ведь его тогда посадили по нашим показаниям!
— Да с чего ты решил? Ему теперь уже за полтинник, будет он о мести мечтать! После тюремных нар остаток жизни поправляют здоровье и заботятся только об этом. А по поводу показаний... Его судили по нескольким статьям, и наши свидетельства были каплей в море...
Хлопнул друга по плечу:
— Не переживай, он к нам не сунется, а сунется, натравим на него федералов. У меня тут уже новые знакомые нарисовались из этой среды.
— Но ты все же будь осторожен. У тебя остались контакты оперативника, что вёл наше дело тогда? — Хворостов возвращался к лифту, я уходил к дверям "Империи", обернулся в последний момент.
— Догматова, что ли? — странно, что Димон вспомнил о такой подробности. Николай Федорович действительно оставлял визитку на случай непредвиденного, но прошло десять лет, он наверняка уже на пенсии.
— Да, того с усами.
— Дома где-то, не переживай!
В этот раз пришлось соврать, чтобы успокоить друга. Я честно не помнил, куда её положил, да и толку теперь-то? Вырвавшись на улицу, прошел пост охраны и отметил на ресепшен новенький пропуск. Переваривая полученную от Димона информацию, отгонял воспоминания тех дней. Уж слишком много боли принесло наше безрассудство. Знакомый голос окликнул меня со стороны парковки:
— Роман Валерьевич, куда же вы?
Да неужели? Что называется: давно не виделись... Я нехотя остановился, нехотя обернулся. Хмельницкий стоял у своего джипа с противной ухмылкой на лице, глаза за солнцезащитными очками, руки в передних карманах джинсов.
— Вы решили сэкономить мне деньги на метро? — пришлось идти к нему почти с повинной. Уж лучше бы дождаться кареты скорой помощи, поездка на ней была бы более приятной, чем с этим занудой.
— А я смотрю, вы трудоголик, едва с больничной койки слезли и сразу на работу? — Хмельницкий за словом в карман не полез, но чувствуя своё превосходство в ситуации, я позволил себе поиздеваться над ним чуть больше обычного:
— Да нет, просто вы отняли у меня все средства к существованию, а жить на что-то надо, — достал так вовремя пригодившуюся кредитку, потряс перед носом федерала. — И я так понимаю, вы в меня вцепились крепко?
— Что вы? Я вас не держу, на вас же нет наручников, — Скалдер довольно улыбался, похоже, он любил подобные словесные дуэли, а-ля кто кому первым вынесет мозг. Поняв, что Хмельницкого не пронять острым словом, я сдался. В любом случае мне ехать в больницу, а этот дознаватель, будь он неладен, там все равно не останется.
— Ну, хорошо, везите...
— Сочту за честь, — Скалдер заботливо открыл мне дверь, снимая очки, сел за руль. — У меня, кстати, к вам будет ещё один разговор...
Что, опять? Ох, блин, неужели он ещё не наговорился? И где же Спесивцев, когда он нужен? Но я понял, почему не вижу их вместе: такого зануду тяжело выносить долго...
Десять лет назад.
Димкино выражение о грядущем богатстве заставило меня прожить следующие несколько дней в состоянии тихого ужаса. Я понимал, что задумал прохвост, но наотрез отказался принимать его предложение. Впрочем, пока молчал и сам Хворостов, когда мы мельком встречались в общаге или в корпусе института, он лишь подмигивал мне и загадочно улыбался. Мысль барыжить родовым кольцом, тем более таким экстравагантным методом, внушала мне суеверный страх. Странная способность кольца возвращаться к хозяину не могла не оставить отпечаток на моей душе. Невольно я изменил своё отношение к перстню, стал смотреть на него более почтительно. Иногда мне казалось, я слышу монотонное ворчание старого колдуна, которому он некогда принадлежал, но гнал все дурные мысли. В таком непонятном состоянии прошла неделя. Димон не подходил ко мне с вопросами и предложениями, со временем острота ситуации притупилась. Наверное, он ждал именно этого момента, выбрал один из вечеров, когда в комнате, кроме нас двоих, больше никого не будет.
