Пенталогия «Хвак» - Санчес О. "О'Санчес" (читать книги регистрация TXT) 📗
И вот уже Хвак на месте… почти на месте… возле какого-то ущелья… И там, за мостом опять полчища безглазых… а здесь, перед мостом… живые люди! И один среди них — Снег, странник и отшельник из сударей, который помог, выручил, спас Хвака в трудную минуту! Но мгла на сердце и на душе словно бы гасит все человеческие чувства… Хвак благодарен отшельнику Снегу, он даже отводит от него заклинанием удар безглазого… смертелен был бы сей отведенный удар для Снега и стал он смертельным для другого… Но сердце занято совсем иным… Ему не до людишек, ему не до страстишек… ВОТ ОНО! СИЯЕТ! — И опять мгла захлестнула всю сущность Хвака, и он уже мчится по какому-то мосту, через какую-то пропасть, ударами секиры своей разбрызгивая по сторонам безглазых… которые на самом деле сгустки чего-то такого тусклого… А сияние все ближе… Какой-то человек… да это человек, несмотря на ослепительную ауру ярости и мощи… подобную Хвак видел только у Ларро, бога Войны… но это смертный человек… с невероятно зловещим и могущественным мечом… человек словно бы взлетел в прыжке к источнику сияния и ударил!.. И лопнул несокрушимый меч!.. А заветное свечение дрогнуло, перестало опускаться на землю… поплыло… оно уйдет… ОНО УХОДИТ!!! Хвак взревел, рванулся навстречу мечте своей и подпрыгнул, чтобы схватить, чтобы еще раз почувствовать на длани своей обжигающее чудо… Но не успел — сияние исчезло, как не было его, мгла покинула душу и сердце, и только ветер в ушах, и только Джога визжит и хохочет, а он, Хвак, падает вниз, в пропасть…
«Джога, спаси» — хочется крикнуть Хваку, но вместо этого он только и успел, что выкрикнуть заклинание и шмякнуться оземь!
— Ой!.. Ой-ёй-ёййй… душа из меня вон… Больно!
— Еще бы, повелитель! Конечно ой-ёй-ёй! Грянуться этакою тушей на камни с этакой высоты! Скажи спасибо, повелитель, что на голодный желудок падал, не то бы… сам понимаешь…
— Я понимаю, что ты дал мне упасть и не спас, вот что я понимаю! А я из-за твоей лени язык прикусил!
— Так… повелитель… как я могу без прямого приказа — сам ведь запретил?
Хвак глубоко вздохнул и взялся ощупывать одежду… Главное — секира на месте и пояс цел. От рубахи опять одни лохмотья остались — и где он так продрать все успел… И подметка отлетела…
— Ну, повелитель? Удовлетворился сполна, или еще какая вожжа под хвостом запуталась?
Хвак попытался заклинанием приладить подметку к подошве — только хуже получилось, сгорела подметка, рассыпалась на угольки.
— Наверное, сполна. А что это было, Джога?
— Не знаю. Судя по тем или иным признакам… скорее всего — пресловутое Морево, которое обернулось, всего-то навсего, набегом некоей магической саранчи, происхождение которой я определить затрудняюсь. Более всего это похоже на искаженные излучения дневного светила, сиречь солнца. Точнее сказать не могу, ибо ранее ничего подобного видеть не доводилось. Но если ты заведешь речь о пище, повелитель, то позволю себе дать подсказку: там, на западе, вплоть до самого океана, если я правильно ощущаю — а я делаю это безошибочно — нет ничего живого и съедобного, сия саранча пожрала, сиречь Морево. А на востоке, непосредственно в имперских землях — примерно все как и раньше, все харчевни целы. Так что…
— Так они и туда, небось, доберутся?
— Нет, повелитель, ибо в одночасье кончились безглазые, как ты их называешь, все выветрились до единого сгустка. Отчего сие — не ведаю.
— Ого! Ничего себе! А это что такое было?.. ну… сияние, о котором я тебе рассказывал?
— Гм… Какое сияние, повелитель? Что ты имеешь в виду?
Хвак почувствовал искреннее замешательство Джоги, то есть, готовность демона ответить… и непонимание — о чем его спрашивают?
— Ну, я же тебе говорил… Такая, знаешь, вроде букашки или перышка… летит и сияет. А по нему как мечом хлестанул один… здоровенный такой сударь! А она… оно в сторону, я за ним прыг — и свалился!
— Я помню, повелитель, как ты скакнул в бездну, хотя и затрудняюсь сказать — зачем ты это сделал, помню также того неистового рыцаря, говоря языком поэтов — паладина самой Войны, с мечом бога Ларро… И дальше случились два события, каждое из которых выше моего понимания, повелитель: почему сломался тот меч, который повредить невозможно, и почему ты сиганул в пропасть? Вот что меня озадачило, а никакого другого сияния, никаких букашек и перышек я не видел.
Странно. Джога не врал и не хитрил, он просто не умеет это делать, в ответ на прямой вопрос, но при этом — ничего такого не видел… И явно не понимал, что накануне Хвак был не вполне и Хвак, а… Мгла на душе, это темное ликование, которое застлало ему разум, которое подталкивало его крушить и воевать, забыв о сне и пище, забыв обо всем, кроме неведомого обжигающего свечения… Теперь он как бы вернулся, а Джога ничего и не заметил.
Хвак на ощупь определил — денег в поясе достаточно, чтобы купить новые сапоги, портки и рубаху…
— А где шапка, Джога?.. А, сам вижу… Короче говоря, Джога, я для себя уяснил две главных правды!
— Я весь внимание, о, повелитель! Первая — это выбор трактира и кратчайшей дороги к нему…
— Первое, повторяю, что своим спасением и вообще всем — я обязан Матушке Земле, поэтому отныне я — ее самый верный послушник! Такой вот у меня обет! А второе — хочу набрать силы не хуже чем у богов и поквитаться с ними! И вообще — почему им можно, а мне нет? Я тоже хочу стать всесильным и бессмертным, как бог! Понял?
— Да, повелитель.
— И хочу найти то свечение, то перышко!
— Но это уже третья главная правда, повелитель, хотя и не менее бредовая, чем… вторая.
— Цыц! Ничего не третья, а просто… Я чую, что в ней… в нем сила гнездится неимоверная и хочу ее добыть. И тогда… И тогда посмотрим, кто кого!
— Правее, повелитель и прямо вдоль русла, по бережку. Тебе ведь все равно куда идти?
— Все равно куда.
— «На закате» — дрянная харчевня, мы с тобой это помним, но до нее ближе всего и стоит она посреди села, там обуешься и оденешься. Как ущелье достаточно обмелеет, так мы из него выйдем — и почти на месте! А хочешь — прямо здесь вознесемся, только прикажи?
— Кроме вознесения — все годится, Джога. Ух, что-то вдруг вернулось ко мне желание пить и есть! Это хорошо!
И снова потекли под ноги лесные тропы, каменистые пустыни, имперские дороги… Какая разница — где идти, в какие пределы путь держать?.. Если возникнет след — он его почует. Но этот поход, в отличие от предыдущих, был гораздо менее уютным, а временами — даже и грустным… Решил Хвак навестить семью каменных оборотней, даже гостинцы всем пятерым приготовил — и не нашел никого. Только руины, пыль, зола, тусклый запах смерти… Словно языком слизнуло все сущее в этой части Плоских Пригорий, ни нечисти, ни зверья…
— Неужто и здесь Морево прошлось? А, Джога?
— Да, повелитель. Ух, знатно прокатилось, ух, не скоро местность сия обретет прежнюю благодать… Но места богатые, повелитель, маны здесь — хоть топором ее руби, так что, постепенно очухаются, подтянутся из других краев, размножатся… Вон, повсюду новая зелень проклюнулась, несмотря на время года…
— Подтянутся, размножатся!.. А Угуна с семейством не оживить! Эх!.. Куда теперь гостинцы, кому их дарить? Так-то я ждал, что, вот, дескать, приду, а они навстречу выбегут… Посмеемся… рассядемся перед очагом… Жалко их!
— Что делать, повелитель, все бренны в этом бренном мире, кроме богов… Подарки выкинь, ты же не ешь подобную тухлятину. Сочувствую тебе, повелитель, но жизнь такова. Зато — глянь, сколько маны скопилось: колдуй — не хочу!
— Эх… Грустно мне, Джога, печально… Нет и охоты колдовать.
Наткнулся Хвак на мертвую долину, всю изъеденную пещерами, норами, подземными ходами…
— Городище охи-охи, повелитель. Ух, повелитель! Принюхайся, авось и ты почувствуешь: тут такое веселье шло, что и нам с тобою на западе не снилось! Тут все пропитано ими… и этими, кого ты безглазыми называл, и этими забавными зверушками о двух головах… Чуть ли не в дюжину слоев друг на друга легли! Вот уж воистину — чудь на нечисть наскочила! Да ты только взгляни, повелитель! От края и до края! Ай да охи-охи, ай да воители! Но, как я понимаю, эти безглазые посланцы Морева даже им нос утерли! Ни души!.. Хотя…
