Семь горных воронов - Алхимова Ванда (книга жизни txt) 📗
— Я не отбираю, — возразила миледи. — Я просто везу показать ее горам. Потом ты получишь ее обратно.
Морна рыдала. Она так ослабела, что пришлось дать ей сонных капель. Миледи распорядилась собрать малышку и перенести в свои покои.
Хлопоты и сборы горцев оказались недолгими: служанки тщательно проверили сундуки и узлы, провели перекличку, и вскоре все было готово к выезду. Все наскоро поели из общих мисок вареное мясо с хлебом, чтобы не торопиться с привалом.
После обеда весь караван снова тронулся в путь, на этот раз назад, в Твердыню Воронов. Миледи ехала в карете, прижимая к груди завернутую в шелка и меха Диорвел. Рядом сидели две кормилицы: краснощекие толстушки, от которых так и веяло молодостью и здоровьем. Их детей вместе с нянями везли в другой повозке.
Через две недели карета миледи проехала по мосту, и внутренний двор Твердыни Воронов огласился криком маленькой Диорвел. Миледи вступила в свой замок, неся малышку на руках. Вернувшись в горы, она словно помолодела и расцвела лучше прежнего. Меховой плащ из чернобурых лис скрывал платье, волосы были уложены в сложную прическу, по щекам разливался румянец, глаза блестели. Она осторожно передала спящую внучку кормилицам, и леди Маргарет повела их обустраиваться.
Миледи сбросила плащ на руки слуг, пожала ладонь трясущегося от радости Парелла и велела Каэрвену собрать воинов, чтобы утром отправиться на поиски разбойников. Парелл стоял рядом и рассказывал новости, тряся седой жидкой бородой. Красные слезящиеся глаза смотрели на хозяйку с восторгом. Каэрвен кивал, обещая, что разбойникам недолго остается безобразничать.
— Парелл, завтра с утра пусть придут ко мне все те, у кого есть просьбы или известия о… — начала было говорить миледи, но вдруг осеклась на полуслове и схватилась за голову.
Она пошатнулась, словно пьяная или смертельно раненная, а потом закричала так, что всполошились даже кони у колодца на заднем дворе. Из носа миледи потекла кровь, пятная дорогое платье. Алые капли расплывались по синему льну. В это время резкий порыв ветра распахнул одно из витражных окон, и оно с грохотом врезалось в стену.
В окно влетел огромный ворон, черный, как сама ночь, но грудь его отливала алым, словно лоснящееся оперение намокло от крови. Ворон громко каркнул, описал круг над миледи, а потом опустился на спинку трона и замер там, словно третья статуя, самовольно добавившаяся к двум бронзовым изваяниям.
— Миледи, миледи!
Каэрвен и Парелл в панике суетились вокруг госпожи, бежали служанки и замковый лекарь со своим чемоданчиком.
Миледи твердой рукой отстранила всех, выпрямилась и взглянула на Каэрвена. Она зажала пальцами нос, хлюпнула и запрокинула голову. Потом стерла кровь с лица, посмотрела на свои окровавленные руки и перевела взгляд на ворона. Тот распахнул крылья и издал несколько пронзительных хриплых звуков. У присутствующих мурашки по коже пробежали: чудилось, что ворон говорит на своем вороньем языке. Миледи снова посмотрела на Каэрвена.
— Мой старший сын мертв, — ровным голосом сказала она. — Пал в битве. Эннобар и многие другие убиты. Война проиграна, и Брес из Лугайда ведет свою армию на Тамврот.
Поле сплошь было покрыто трупами людей и лошадей. Над ним уже начинал отчетливо ощущаться запах мертвечины. Брес Лугайдийский стоял посреди поля и смотрел на мертвых. Красивое лицо с тонкими чертами, ухоженные пушистые золотистые усы и весь щегольский вид странно выглядели среди грязи, крови и смерти.
Брес смотрел на тела прозрачными, словно стеклянными глазами, в которых не отражалось ни одной эмоции. Равнодушие, доходящее до самой невероятной жестокости, было главной чертой его характера. Те, кто хорошо знал Бреса, говорили, что он так же безразличен ко всему, как сталь, из которой можно ковать плуги и подковы, а можно — смертоносные мечи. Все его поступки зависели не от проявления душевных чувств, а от логики момента.
Мать Бреса умерла в родах, отец им особенно не интересовался, и воспитывали Бреса в основном высохшие от старости лорды-советники да учителя фехтования. Наследник престола интересовался анатомией (и даже сам иной раз препарировал трупы), а еще — медицинской литературой и политикой. Остальное его не интересовало вовсе. Он отличался самыми простыми привычками, невероятной чистоплотностью, уделял большое внимание своей внешности. Брес не выносил неряшества или неаккуратности, опозданий, расхлябанности и прочих проявлений небрежности. Те, кто умел соответствовать его представлениям о том, как должен выглядеть знатный лорд, быстро продвигались по лестнице титулов и званий.
Рядом с Бресом стояли два таких же ухоженных и прилизанных лорда, пожилой знатный воин с надменным выражением лица и высокая женщина. Она держалась за плечом короля и была одета в мужское платье и кольчугу. Простая кожаная перевязь стягивала ее высокую полную грудь, а на поясной перевязи висели сразу два меча.
Лицо женщины, довольно привлекательное, не выражало никаких эмоций, светлые волосы были гладко зачесаны назад и стянуты в тугой хвост. Фигура была гибкой, сильной, широкоплечей, но вместе с тем женственной. Если бы не странное выражение глаз, женщину можно было бы назвать красивой, но было в ее лице с правильными чертами и четко очерченными губами нечто отталкивающее, внушающее неприязнь. Взгляд темно-зеленых, густого болотного цвета, глаз напоминал взгляд дикого животного — вышедшего на охоту волка или другого крупного хищника.
— Вот, мой король, это тела Эннобара и Хранителя Печати, — обратился к Бресу высокий лорд с коротко стриженными черными волосами. — Оба мертвы.
Брес пожал плечами.
— Им предлагали сдаться. Но они сделали свой выбор. Чрезвычайно неразумно для них, но очень удобно для нас. Что с пленными, лорд Брайен?
— Очень много знатных лордов, но большинство сильно ранены, — ответил тот же мужчина. — В основном это лорды Тамврота. Лорды Приморья почти все сбежали, а лорды Серых гор убиты. Они не хотели сдаваться.
— Какая глупость, — поморщился Брес. — А наши потери?
— Потери есть, но несущественные, — поклонился лорд Брайен. — Что делать с пленными?
— Тех, за кого можно получить выкуп, — лечить, — ответил Брес. — Простолюдинов вешать и отрубать головы. Всем. После такой победы мы легко войдем в Тамврот и займем столицу. Мой милый Брайен, собирай армию и высылай вперед патрули. Пусть вешают всех встретившихся дезертиров Эннобара, пока они не начали докучать нашим крестьянам. А мы идем на Тамврот.
— Еще одна новость, заслуживающая внимания, — поклонился Брайен. — Среди пленных есть Гордый Ворон. Вам уже докладывали об этом, но я напоминаю. Как быть с ним?
— Ах да, — оживился Брес. — Он сильно ранен?
— Да, — подтвердил Брайен. — Ему требуется лекарь и длительный уход.
— Что ж, предоставьте все это. — Брес еще раз посмотрел на мертвого Эннобара. — Когда мы займем Тамврот, то убьем всех детей короля. Я собираюсь присоединить Тамврот к Лугайду и посадить там наместника. Но для этого надо раздавить Приморье и Серые горы. Миледи Воронов способна доставить немало хлопот. Если же в наших руках будет ее сын, договориться будет проще. Кстати, насколько я знаю, в войске было еще несколько Воронов?
— Да, но мы нашли только тело Старшего и лежавшего без сознания Гордого, — развел руками Брайен. — Остальных нет, и судьба их неизвестна.
— Что ж, пока для наших целей хватит и одного, — пожал плечами Брес. — Лорелея.
Женщина выступила на шаг вперед и поклонилась.
— Я доверяю судьбу Гордого Ворона тебе, — распорядился Брес. — Тут неподалеку есть замок лорда Шайона, отвези Ворона туда и запри в темнице. Пусть ему будут оказаны уход и помощь. Передай ему мое предложение о сотрудничестве, а взамен пообещай жизнь и наместничество в Серых горах. Могу даже пообещать сохранить жизнь его матери, если, конечно, она не будет сильно артачиться.
Лорелея поклонилась королю и быстрым упругим шагом двинулась с поля.
