Цветок и камень 3 (СИ) - Иванова Александра (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Я поежилась и потерла руки одну об другую. Мне стало так холодно, что стали мерзнуть уши под копной волнистых волос. Лола тоже замерзала, а потом я заметила дырки в полу, по стенам. Каждая сантиметров по десять в диаметре. Между противоположенными отверстиями промежуток не больше двух — двух с половиной метров.
— Это, как крематорий — произнесла Лола, будто прочитав мои мысли.
Ах, ну да, она же считывает ауры.
Под потолком я рассмотрела скопление вытяжек из жаропрочных материалов. В центре комнаты имелось небольшое углубление, видимо туда и помещали жертву. Здесь вряд ли можно было сгореть сразу. Думаю, вся фишка была в медленной смерти. Сначала ты потел, потом твои верхние ткани медленно превращались в барбекю. Кожа начинала бы слезать… как тогда у Анны в подвале.
Нейт поманил нас рукой, и я отвлеклась от созерцания этой пыточной камеры.
— Дверь заперта, но я телепортируюсь и уберу охрану. Ждите тут.
Он растворился в воздухе и вскоре мы услышали шум борьбы. Всего несколько тихих натужных вскриков и все стихло. Нейт открыл дверь и с жестом швейцара предложил нам выйти.
Два охранника примерно одного роста и ширины плеч, лежали около противоположенной стены под тусклой лампой. Они были вооружены двумя автоматами, но Нейт уже успел их разрядить и со звоном закинул их за дверь. Он захлопнул ее, и она мягко встала на место.
— Куда дальше? — спросил он Лолу.
Девушка опасливо приблизилась к охранникам и поднесла салфетку под лампу.
— Если мы там, где я думаю, нам в ту сторону — она указала влево — Там лестница к камерам для особых заключенных.
— Особым? — спросила я.
— Твоя подруга проходит сквозь стены, чтобы ее удержать, камера должна иметь дополнительные меры безопасности — ответил за нее Нейт.
Как все-таки быстро он понимает ситуацию.
Мы ускорились и пошли по коридору. Тут было тихо, а наши шаги отдавались гулким эхом. Предполагается, что здесь нас некому услышать, но я все равно постоянно оборачивалась назад. К тому крематорию. Интересно, помести меня туда с моим огненным телекинезом, я бы смогла выжить? Скорее всего, нет.
Послышались шаги, и разговоры впереди Нейт прижал нас к стене, за вертикальным выступом вентиляционной шахты. Такие трубы встречались каждые шагов тридцать.
Люди приближались. Разговор велся на повышенных тонах и, по всей видимости, два парня, обсуждали какую-то стервозную девицу, которая кинула одного из них. Мое сердце билось так сильно, что я боялась впасть в панику. Потом, будто открылось второе дыхание. Мысли пришли в норму и выстроились единым упорядоченным потоком. Наше преимущество внезапность — так говорил Крис, на каком-то занятии по тренировке маскировщиков. Руди и Чарна учились проводить нашу группу к цели незаметно.
Я выскользнула из-под руки Нейта и перегородила дорогу двум незадачливым патрульным. Они были настолько огорошены, что не сразу вытащили автоматы, а с секунду удивленно взирали на меня. Это и есть их ошибка.
Я вскинула руки, и они разлетелись к стенам, издав неприятные глухие звуки.
— Шикарно — заметил Нейт и разрядил их оружие.
Он наклонился над каждым из них и высосал из них немного способностей. Так они точно не очнутся.
Силы первого охотника были светло-зеленого цвета. Его дымка была не такой плотной как у меня, более прозрачной. Как если сравнивать дым от кальяна и обычной сигареты. У второго темно-бордовой и плотной, сначала мне даже показалось, что это не дым вовсе. Лола завороженно смотрела на кормление, а потом с живым непосредственным интересом спросила.
— А ты узнаешь, какие у них способности, когда ешь?
Нейт распрямился и бордовая дымка пропала. Он поморщился и кивнул, сплюнув на пол.
— Тот, что зеленый дышать под водой умеет. А этот — он снова поморщился — Заставляет гнить все живое вокруг.
Я сглотнула и с ужасом посмотрела на его распластавшееся тело. Переведя глаза на Нейта, я заметила, что его татуировки снова потемнели, и теперь их было довольно четко видно.
— Поразительно — восторженно зашептала Лола, и мы продолжили путь вперед.
Подобный исследовательский интерес я иногда замечала у Хильды, особенно, когда она выясняла у нас с Крисом, что произошло, когда мы замкнули связь. Обычно у меня это вызывало смущение, потому что приходилось задевать компрометирующие темы, однако для Хильды это были как разговоры собаковода о собаках. Так же заинтересованно.
— Сюда — Лола указала рукой на металлическую дверь с надписью «Лестница».
Мы засеменили по ступенькам вниз, не касаясь железных перил. Звук от наших шагов был тут глуше и тише. Он терялся в бесконечных лестничных пролетах, и уходил глубоко вниз. Я и представить не могла, какой, оказывается, огромной должна быть тюрьма.
На каждом пролете жужжала мигающая лампа. Она была яркой, но свет все равно далеко не проникал. Ноги уже начали болеть, когда Лола, наконец, остановилась. Она прислушалась к тому, что происходило за дверью, и оттуда донесся громогласный хохот. Кто-то кому-то рассказал анекдот.
— Я пойду — вызвался Нейт и мне показалось, что его татуировки на лице задвигались, как змеи.
Лола не стала возражать, и я последовала ее примеру. Он снова исчез, но на этот раз звук борьбы был дольше. Когда мы вошли, то оказались в огромном зале, вместо стен которому служили тюремные решетки камер.
Охранников было четверо.
— Мы попали в обеденный перерыв — с улыбкой сказала Лола, но мне уже было плевать, я глазами искала Чарну.
Камеры с заключенными были разными. У кого-то вместо решеток было пуленепробиваемое стекло. Один был привязан к потолку кожаными ремнями, одному богу известно зачем. Почти все узники не замечали нас. Некоторые устало, и грустно повернули головы в мою сторону, но не заговорили. Из некоторых камер раздавались стоны. Кто-то молился, кто-то плакал. Пахло тут ужасно. Человеческим потом, химикатами и кое-чем похуже.
Женщины и мужчины содержались в соседних друг от друга камерах. Они были настолько вымотаны, что даже не требовалось разделение по половому признаку. Многие были ужасно худы. Их щеки впали внутрь.
У меня сжалось сердце. И Чарну ведь тоже держат тут.
По правой стороне на промежутке между соседними камерами висели личные дела заключенных. В правом верхнем углу их фотографии. В фас, а рядом в профиль. В руках таблички с номерами, а за спинами линии с указанием роста. Волосы у всех спутанные и длинные. Видимо фотографии снимают каждые несколько месяцев, потому что, судя по их виду, делали их недавно, а вот узники сидят давно. У каждого в деле имелась дата заключения. Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, что в их расположении есть логика.
Я шла рядом с прошлогодними узниками, значит, мне нужно было ускориться и пройти вперед.
Вид заключенных становился опрятнее с каждым шагом. Их лица становились менее угрюмыми, и у некоторых даже светилась искорка в глазах. Они тоже не собирались со мной говорить, видимо, не верили, что возможно отсюда вырваться. У меня не было времени их переубеждать. Читая даты, я старалась не опускать глаза на приговоры, причины заключения и условия содержания. Я не читала, как они были пойманы. Внутренний голос утверждал, что чтобы не сойти с ума, лучше в это не лезть. Вряд ли они все здесь находятся по справедливому наказанию. Если уж Чарна здесь, что мешает и им быть без вины осужденными.
Глаза наткнулись на дату недельной давности. Сердце забилось быстрее и уже в следующей камере, я заметила сгорбленную фигуру своей подруги.
На ней было то же самое платье, как и в рождество. Волосы были спутаны. Колготки порвались, а туфли сменились на тюремные тряпочные ботинки, как у всех заключенных.
Она спала у дальней стенки в углу на металлическом полу. Под глазами потеки косметики и слез. Ногти обкусаны и поломаны.
Я забарабанила по решетке.
— Чарна!
Она дернулась, и ее веки задрожали.
— Чарна! — еще раз позвала ее я, едва скрывая улыбку.
