Собрание тьмы (ЛП) - Родес Морган (серия книг .TXT) 📗
Когда глаза привыкли к солнечному свету, она увидела, сколько людей собралось на дворцовой площади. Тут было слишком много слоняющихся людей. Толпа гудела, словно насекомые, шёпот и шум сливались воедино. Любопытные взгляды провожали Таруса и Лисандру, когда они шли к месту смерти.
Толпа окружила их, приветствуя громче, чем когда-либо прежде. Позади них, как чувствовала Лисандра, толпа начинала постепенно терять свой энтузиазм, глядя на всех более спокойно и торжественно, чем те, кто был ближе к парапету.
По крайней мере, она держалась. Может быть, есть ещё надежда, несколько крошечных крупиц, что показали Лисандре, что не все из этих людей настолько потеряны, насколько ей прежде казалось.
Лимерийские стражники в красных мундирах патрулировали толпы, забирая и арестовывая протестующих в то мгновение, когда они говорили что-то против короля, оттаскивая их от зрелища прежде, чем они могли спровоцировать других.
Лисандра почти не могла ничего видеть и споткнулась, заставляя стражника держать её покрепче.
- Одна нога впереди другой, девушка, - пробормотал он. – Сделай хорошее шоу для толпы и короля.
Король.
Толпа успокоилась, когда король и его наследник подошли к возвышению рядом с местом казни, чтобы наблюдать вблизи за разбирательством.
Что-то глубоко под слоем горя и поражения шевельнулось в ней. Она поняла, что не может отвести взгляд от монстра, что приказал убить её брата, и от принца, что просто стоял и смотрел на её реакцию, когда был обезглавлен Грегор.
Позади короля Гая и принца Магнуса стояли две принцессы. Одна была темноволоса, с безмятежным выражением, и Лис сразу же узнала в ней принцессу Люцию Дамора, дочь короля.
Вторая была блондинкой и знакомой.
Лисандра встречала принцессу Клео прежде, когда Йонас по глупости настаивал на её похищении, полагая, что король может торговаться, чтобы получить её. Но планы, особенно продуманные Йонасом, никогда не работали так, как ожидалось.
Йонас был увлечён этой мелкой, безвкусной принцессой, что свела его с ума своей золотой красотой.
Лисандре претило видеть принцессу в рядах повстанцев. И ей пришлось признать, что взгляд Йонаса на Клео всё то время вызывал у неё ревность, которой прежде никогда не было.
Но такие мелкие проблемы теперь не имели значения.
Лисандра посмотрела вверх на балкон, чтобы увидеть, как король Гай смотрел на площадь внизу. Справа стоял принц Магнус.
Она была вынуждена сделать пять шагов по скрипящим под ногами деревянным доскам, где стоял палач с капюшоном на голове. Тарус был рядом и дрожал.
Её не волнует её судьба, но Тарус…
Ему всего четырнадцать.
Её горло перехватило от мысли о том, что Тарус умирает рядом с нею, не имея шанса жить полной жизнью.
Она посмотрела вниз, на людей, что так скандировали требования её смерти. Их было сотни, может быть, тысячи. Она переводила взгляд с одного фанатика на другого, понимая, что они одинаковы. Тем не менее, эти люди, что считали это поводом для праздника, не для мрачного наблюдения. Неужели они думали, что это было справедливым наказанием за преступления? Они действительно считают Гая Дамора честным, хорошим королём, что не мог совершить нечто отвратительное?
Или они просто были трусами, боялись, что их может постигнуть та же участь, если они перестанут петь и кричать в поддержку его решений?
Что-то тяжёлое толкнуло Лисандру в грудь, и она, шатаясь, отступила на шаг. Спелый помидор. Она удивлённо и разочарованно смотрела на красные брызги внизу.
- Умри, мятежница! – кричал бросивший этот помидор человек.
Она уставилась на него. Тратить совершенно хороший овощ было глупо.
Король обратился к толпе, и звук его голоса превращал каждое слово в крошечный кинжал, смоченный ядом, что впивался в кожу Лисандры.
- Два повстанцы перед нами несут ответственность за гибель многих ораницев и лимерийцев. Не жаль смотреть на их молодые лица! Они опасны! Они дикари! Они должны быть привлечены к ответственности за то, что сотворили. Из смерти будут напоминанием тем, что есть законы для мира. Для процветания. Для светлого будущего рука об руку с нашими соседями!
Лисандра тосковала по этой сладкой лёгкости небытия, что она чувствовала весь день, но слова короля оживили её. Её мышцы наполнились ненавистью и желанием стиснуть руки на его горле и выдавить всю жизнь, что была в нём. Она хотела убить его с того момента, когда он поджёг её деревню и убил родителей, с тех пор, как убил тех, кто остался живым, или вынудил их строить свою драгоценную дорогу.
О таком он говорил. Тем не менее, глядя на фанатиков, можно было заметить апатию и отвращение. Возможно, эти люди не могли больше проглотить слова царя, словно вино, чтобы усыпить в них чувство опасности.
Она посмотрела на короля. Как смешно – этот монстр вынудил её почувствовать искру жизни до того, как потерять её снова.
Она оторвала взгляд от царя и его семьи и перевела его на Таруса, чьи глаза были переполнены слезами.
- Я не боюсь, - промолвил он.
- Конечно, ты не боишься, - прошептала она. – Ты самый храбрый мальчик, которого я знаю.
Он улыбнулся, с слеза скатилась по щеке. Но улыбка исчезла сразу, как стражник схватился своей рукой в рукавице за запястье Лисандры и потянул её в сторону.
Он потащил её вверх и заставил упасть на колени, прижав щекой к твёрдой деревянной поверхности.
- Не смотри, - хрипловато сказала она Тарусу, когда стражи отбросили её волосы в сторону, обнажая шею. – Пожалуйста, отвернись.
Но он этого не сделал. Он смотрел на неё, показывая, что будет сильным. Для неё.
Она попыталась сосредоточиться на возвышении и на короле, что стоял, наблюдая за всем, и выражение его лица было переполнено удовлетворением. Она видела, как дёрнулась щека с шрамом принца Магнуса, иначе он показался бы бесстрастным. Принцесса Люция остановилась за его спиной, и её прекрасное лицо выражало спокойствие и холод.
Принцесса Клео смотрела на Лисандру словно безумная, её взгляд метался от Таруса к толпе, словно нервный колибри в поисках укрытия.
Когда палач поднял свой тяжёлый топор над её головой, Лисандра зажмурилась, чтобы не смотреть на последователей короля, что веселились из-за её смерти столь громко, что протесты невозможно было услышать. Только об одном король не солгал – это не мучительная смерть. Это будет быстро.
У неё не было богов, которым можно молиться, и веры в богинь чужих земель, и она думала о её родителях, о Грегоре и о Йонасе.
"Я вас всех люблю".
Когда она выдохнула в последний раз, взрыв сотряс постамент. Лисандра вновь открыла глаза, увидев, как шлейф яркого пламени поднимался перед нею. Кинжал пролетел через воздух и застрял в горле палача, заставив его пошатнуться и свалиться на землю. Под капюшоном Лисандра увидела, что его мёртвые глаза были открыты и преисполнены шока.
Второй взрыв послышался слева, врезаясь прямо в центр сторонников короля Гая. Части тела летали по воздуху, всё горело, началась резня. Все кричали и пытались уберечь свои жизни, позабыв о Лисандре.
Предупреждение Грегора эхом отразилось в её ушах.
"Когда кровь колдуньи прольётся, они проснутся. И мир будет гореть".
- Лис! Помоги! – кричал Тарус. Стражник тянул мальчишку обратно в темницу, от этого хаоса.
Она не остановилась. Она бросилась к упавшему палачу и схватила топор. Краем глаза она увидела, что члены королевской семьи отправлялись в безопасный дворец, сопровождаемые стражами в красных униформах, что перешагивали через разбросанные на земле под помостом тела.
Лисандра спрыгнула со сцены, толкая и разбрасывая всех на своём пути и пытаясь добраться до Таруса.
Железный прут ударил её по шее. Она вцепилась в него, упираясь в землю ногами. Рядом на землю упал человек, крича, что его тело в огне.
- Пусти меня! – закричала она.
- Зачем? Ты кого-нибудь ищешь?
Она замерла. Человек был в ненавистной красной форме, но как только она услышала, как он говорит, она перестала сопротивляться.
