Твари Господни - Мах Макс (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
"Красиво, – согласилась Лиса. – Избыточно красиво, но древняя мифология позволяла себе и не такое".
Однако дальше история развивалась уже как эпическая трагедия. Бог не имел возможности – "А почему, кстати?" – остаться с девушкой. Не мог – "или не захотел" – взять ее с собой, и оказалось, что единственное, что он мог для нее – "Или все-таки для себя?" – сделать, это заставить себя забыть.
Так?
Выходило, что так, вот только, "вспомнив все", Лиса совершенно не понимала – не могла понять – зачем он это сделал?
"Зачем, господи?! Зачем?"
Но кто их знает, "добрых" богов, зачем они творят такое добро? Ведь он влюбился в нее, полюбил так, как любят только в песнях или старых романах, иначе откуда бы взяться его музыке?
"Откуда, черт тебя побери?!"
Лиса чуть зубами не заскрежетала от тоски по несбывшемуся, от жалости к себе, от понимания, какое чудо не состоялось в ее жизни.
"Господи!"
И околдованная его "доброй" магией она спокойно отпустила того, кто мог стать ее счастьем, смыслом жизни… всем! Встретила снова и не узнала. А ведь, казалось бы, все было так очевидно. Некто был здесь, а Иаков там. В душе Некто, как ни в какой иной душе, встреченной ею на долгой дороге длинною в жизнь, звучала музыка. И музыку – великолепную, незнакомую, но захватывающе прекрасную музыку – приносил с собою в Город Иаков, которого на Земле Лиса никогда не встречала, хотя по уверению Твина Иаков жил и умер именно в СССР. Лиса любила музыку, училась в детстве в музыкальной школе, пела в хоре при Доме Пионеров, слушала и слышала потом в разных городах, на концертах, и по радио, в фильмах и записях, но никогда нигде не встретила ни одной из тех мелодий, которые играл на органе и скрипке Иаков. И такого уровня исполнения не встречала тоже. Однако Некто был великим волшебником, и ей ни разу не пришло в голову сопоставить эти два образа. Четверть века Лиса была уверена, как и все другие, что Некто и Иаков – два разных человека.
Но тогда, что же произошло в замке Августа? Каким образом она узнала то, что он так тщательно скрывал все эти двадцать пять лет? Ведь даже сейчас, Лиса не смогла бы объяснить кому-нибудь еще, каким образом Некто и Иаков, исчезнувшие с разницей в несколько лет, и Август, появившийся под "светлым небом" неизвестно когда и как, могут быть одним и тем же человеком.
Приходилось признать, что ее Дар развивается, и если в реальном мире это было еще не так заметно, хотя следовало признать, что и тут ее чутье было сильнее, чем у многих других, то в иллюзорном мире Города, она проделала невозможное два раза подряд с разницей всего в несколько дней. И если в случае с Августом, она могла еще тешить себя сказками про вещее, потому что любящее и страдающее, женское сердце, то в Цитадели все случилось совсем не так, как в песнях и балладах.
"А как?" – размышления о Некто неожиданным образом подвели ее к совершенно другому вопросу.
А при чем здесь Кайданов? Германа-то она за каким хреном взялась вдруг искать? Вот это было уже вовсе не понятно. Ей нужен физик? Так Кайданов уже четверть века физикой не занимается, да и занимайся он наукой, Гора или Никифора найти куда проще. И еще у поляков, в Кракове, была такая славная девочка, которая великолепно разбиралась в физике. И у Петра Кирилловича, наверняка, есть кто-нибудь на примете. Тогда зачем? Уж не затем ли, что о нем спросил Август?
8
Начало темнеть.
– Где мы? – спросила Лиса.
– Западнее Сортавалы, – ответил Черт, не оборачиваясь, но так, как если бы все время ожидал ее вопроса. – Еще час покрутимся здесь и поедем в город.
– Алекс!
– Да?
– Что слышно? – спросила Лиса и посмотрела искоса на Пику, спрашивая разрешения закурить.
– В "Багдаде" не спокойно, – сказал Алекс, не оборачиваясь и даже не обозначив интонацией свою шутку юмора. – Все новостные программы сообщают об арестах. Метут всех подряд. Похоже, в ЕС открылся сезон охоты.
– Да, кури, – буркнула Дама Пик. – Что с тобой поделаешь.
– Скоро и у нас начнется, – сказал, ни к кому не обращаясь, Черт.
– А уже! – почти весело сообщил Алекс. – МВД сообщило, что по вновь открывшимся данным, разыскиваемая уголовница по кличке Рапоза – представляешь, Нота, как это звучит для русского слуха, Рапоза? Музыка!
– Не отвлекайся, – попросила Лиса, которая догадывалась, о чем подумают простые русские люди, особенно в глубинке, когда услышат такое словечко.
– Говорят, ты как-то связана с эстонскими националистами.
– Ну, значит, не повезло веселым эстонским парням, – Лиса затянулась и снова прикрыла глаза. Как бы то ни было, отменять вояж в Европу, она была решительно не намерена.
– Что по поводу наших "сирых и убогих"? – спросила она, чтобы сменить тему.
– В ЮАР никого, – ответил Алекс. – В Германии двое. Один в Ульме, и еще один в Западном Берлине. В Израиле – один, тот, о котором я тебе уже говорил, но по его поводу у меня большие сомнения. Понимаешь, я так понял, что "Лобный синдром" возникает при физическом поражении этих самых лобных долей головного мозга. Так что, вряд ли.
"Всего трое, – усмехнулась она в душе. – Вернее, двое. Органическое поражение мозга это действительно не наш случай. Значит, двое, и оба в ФРГ. Сущие пустяки, Некто. Теперь тебе не отвертеться!"
9
"Сделала один раз, могла сделать и во второй", – Август смел рукой серебряные фигурки с шахматной доски и поднял взгляд.
Невидимое из-за обложивших небо туч солнце садилось в море, но лучи его кое-где пробивались сквозь редкие прорехи и окрашивали четко видимые участки воды в цвета расплавленного золота.
"Выбор невелик, – решил он, не в первый раз обдумав сложившуюся ситуацию. – Или это сделает она, или я. Или это не удастся никому".
Наверняка, ему было известно одно. Каким-то неведомым образом Лиса была способна "читать" в его душе. Почти невероятно, но факт, и, к сожалению, теперь она будет действовать, сообразуясь не с разумом, а с эмоциями.
"Жаль, – решил он. – Ничего хорошего из этого не выйдет".
Вопрос был лишь в том, оставить ли все, как есть, понадеявшись на то, что все действительно зашло так далеко, что стало необратимым, или проверить самому?
"Это была ошибка, – сказал он себе, меряя шагами бесконечные переходы замка. – Но кто свободен от ошибок?"
Даже бог, в которого он, как ни странно, верил всю жизнь, даже всевышний, возможно, однажды ошибся. Тогда ли, когда создавал людей, или тогда, когда напустил на них своих зверей, но ошибся.
"Впрочем, возможно, я просто не в силах постичь его промысла. Может такое случиться? – спросил он себя. – Еще как может! Все мы всего лишь твари господни, и охотники и их дичь".
"Твари, – повторил он мысленно, как бы обкатывая это слово на языке, испытывая его на истинность. – Твари. И она тварь, и я. А вот просто ли мы твари, или все-таки божьи твари, покажет время".
Он шел, куда глаза глядят, но ноги сами принесли его туда, куда Август меньше всего стремился сейчас попасть, к "железной двери".
"Судьба, – усмехнулся он, но в его усмешке не было радости. – Судьба…"
Он положил руки на холодное железо и попытался "увидеть", что там, за этой дверью. Однако "видеть" сквозь такие "двери" он не мог. Единственное, что было известно достоверно, это то, что пока он все-таки, скорее, жив, чем мертв. Остальное в руке господней.
