Уснуть и только - Лампитт Дина (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
Наконец их проводили до лестницы, Колина от вели в гардеробную, Ориэль – в спальню. На минуту они с Маргарет остались наедине.
– Дитя мое, – пробормотала мать, – я чувствую, что должна…
– Все будет хорошо, – перебила ее Ориэль, испытывая неловкость и сочувствие при виде огорченного лица матери.
В этот момент отворилась дверь, впустив растерянного Колина, на лице которого было написано откровенное страдание. Ориэль успела заметить в коридоре Маркуса, метавшегося под дверью, как ангел мщения.
– Ориэль, – предприняла еще одну попытку Маргарет, ее голос срывался от волнения, – ты, вероятно, представляешь себе… Ты понимаешь, о чем я, не так ли?
Ориэль кивнула. Дверь снова распахнулась, и в спальне появился сам архиепископ, направившийся прямиком к широкой брачной постели. Жених и невеста тоже подошли поближе и встали рядом друг с другом.
Архиепископ торжественно провозгласил.
– Именем Пресвятой Богоматери и Господа нашего Иисуса Христа благословляю ваш союз и это брачное ложе. Пусть плоды союза Колина де Стратфорда и Ориэль де Шарден растут в христианской любви и милосердии.
На секунду Ориэль встретилась глазами с архиепископом и успела прочитать в них, что он сам не верит в то, что говорит. Она поняла: он с самого начала знал, что шансов на то, что это будет настоящий брак, почти нет. Но тогда зачем все это, какой коварный план измыслил этот холодный и неискренний ум?
Жених и невеста взобрались на кровать, Стратфорд осенил их крестным знамением и, взмахнув своим развевающимся облачением, стремительно покинул спальню. Вслед за ним поспешили остальные, и Ориэль замерла, осознав, что лежит в тишине и в темноте наедине со своим сумасшедшим мужем.
Услышав голос Колина, Ориэль испугалась еще больше, хотя он говорил очень мягко, почти нежно:
– Нам обязательно уже нужно спать? Не могли бы мы еще чуть-чуть поиграть?
Ориэль быстро зажгла свечу и взглянула на него расширившимися от страха глазами:
– Что ты имеешь в виду?
– Если хочешь, я могу поиграть для тебя на гитаре. Или мы можем устроить бой между моими игрушечными рыцарями на лошадках.
Ориэль не знала, смеяться ей или плакать.
– Лучше сыграй мне, Колин.
Потянувшись, она поцеловала его в щеку, и он, радостно улыбаясь, спросил.
– Это и означает иметь жену? То есть ты всегда будешь здесь, чтобы играть со мной, и мы будем спать в одной постели?
Она кивнула.
– И ничего больше?
Ориэль вновь испуганно спросила:
– Что ты имеешь в виду?
– Поварята и судомойки дразнили меня. Говори ли, что мне придется всю ночь танцевать джигу и следить, чтобы и ты плясала. Значит ли это, что теперь, когда мы женаты, мы должны танцевать, вместо того, чтобы спать?
– Не думаю, – в замешательстве ответила Ориэль.
Колин повернулся и взял со столика гитару. И как всегда, как только она оказалась в его руках, он весь преобразился, стал казаться старше, сильнее, мужественнее. Колин полностью погрузился в любимое занятие и не замечал ничего вокруг, но, едва полились волшебные звуки, как Ориэль увидела, что дверь приоткрылась и на пороге появился Маркус де Флавье.
– Нет, нет, он не прикоснулся ко мне! – отчаянно зашептала она, но Маркус уже не слышал ее.
Одним прыжком оказавшись возле кровати, он одной рукой зажал Колину рот, в то время как другая поднесла кинжал к горлу маленького человечка.
По каким-то необъяснимым причинам, которые Ориэль так никогда и не сумела понять, Колин продолжал играть. Звуки разливались по комнате, переполняя ее, и Ориэль увидела, что Маркус заколебался. Не раздумывая, девушка кубарем скатилась с постели и, бросившись к ногам оруженосца, обвилась вокруг них.
– Не убивай его, – молила она, рыдая. – Послушай, как он играет. Это гений, у него дар Божий. Если ты сделаешь с ним что-нибудь плохое, я никогда не смогу простить тебе!
Вслед за этим произошла еще одна необъяснимая сцена. Колин перестал играть и, отложив инструмент, поднял голову, чтобы посмотреть, кто это так грубо с ним обращается. Очень долго они с Маркусом в напряженном молчании смотрели в глаза друг другу. Затем Колин попытался что-то сказать, и Маркус разжал ладонь.
– Почему ты так рассердился? Обещаю, что буду хорошо себя вести, – проговорил идиот и, лишившись чувств, упал на кровать головой вперед.
В наступившей тишине Маркус и Ориэлъ взгляну ли друг на друга.
Она увидела, как его рука разжалась, кинжал упал на пол, и вдруг Маркус, зарывшись лицом в ладони, разрыдался.
– Будь он проклят! – повторял гасконец. – Будь он проклят! Я не могу убить его так же, как не могу убить тебя! Ох, Ориэль, что же нам делать?
Очень нежно, как будто он был ее ребенком, Ориэль привлекла его к себе.
– Мы можем только любить его и заботиться о нем.
– А как же мы?..
– Мы должны также любить и лелеять друг друга.
– И какое же будущее ждет нас?
– Будущее… Будущее таково, что мы – все трое – останемся вместе… Навсегда.
Маркус медленно кивнул, и в то же время на задворках его сознания вдруг промелькнуло видение: трое мальчиков в туниках скачут на лошадях по залитому солнцем берегу.
Глава двенадцатая
Кабинет архиепископа в этот пасмурный полдень казался затянутым паутиной серых теней, в центре которой сидел сам паук в малиновом облачении. Готовый к отъезду, Стратфорд ожидал кого-то, неподвижно сидя в одиночестве, с лицом настолько безжизненным, что можно было подумать, что это мумия.
Правда, в ответ на стук он все же откликнулся: «Войдите», но выражение лица ничуть не измени лось, как будто он действовал и говорил автоматически, а душа его была занята чем-то другим. Однако взгляд, устремленный на вошедшего Маркуса Флавье, был острым и оценивающим, а голос, когда он предложил. «Можете сесть, если хотите», – вполне нормальным человеческим голосом.
– Вы посылали за мной, милорд?
– Да, Флавье. Я хотел поговорить с вами, то есть главным образом спросить, какой видится вам ваша роль теперь, когда мой брат женился?
Маркус помедлил.
– Я не знаю, милорд. Вы не давали никаких указаний. Желаете ли вы, чтобы я продолжал заботиться о вашем брате, или у меня теперь будут другие обязанности?
Последовала длительная пауза, в течение которой светлые немигающие глаза в упор сверлили Маркуса. Было так тихо, что можно было расслышать все отдаленные шумы дворца – от перепалки Веврэ с поваром до повизгивания запертой в конуре гончей.
Стратфорд сидел неподвижно, в упор глядя на Маркуса, и у того появилось неприятное ощущение, что архиепископ читает его мысли.
– Я хочу, чтобы вы продолжали присматривать за Колином, а также и за его супругой, – наконец промолвил Джон де Стратфорд.
Немного помолчав, Маркус натянуто переспросил.
– Вы желаете, чтобы я был и ее телохранителем, милорд?
Стратфорд кивнул, в его глазах появился блеск.
– Знаете ли вы, Маркус, что многие душевно больные похожи на диких зверей? – проронил он. – На хищников, которые удовлетворяют свои аппетиты – все свои аппетиты – так грубо и так часто, как только хотят?
Маркус замер под вселяющим в него ужас взглядом.
– Милорд?
– Но мой брат не из их числа. Он аскет, настоящий аскет во всех отношениях. Вы меня понимаете?
– Не совсем, милорд.
– Я хочу, чтобы вы совершили то, что должно быть сделано, Флавье. Я хочу, чтобы вашей главной задачей было обеспечить моему брату – и его жене – полноценную, насыщенную, счастливую жизнь.
Теперь уже не было никаких сомнений относительно тайного смысла его слов, но Маркус, боясь совершить непоправимую ошибку, продолжал настаивать.
– То есть, милорд, я должен позаботиться о том, чтобы их брак был счастливым?
Выражение лица Стратфорда мгновенно и неуловимо изменилось. Выбросив вперед белую руку, од ним мановением он заставил Маркуса опуститься на колени.
– Теперь, перед лицом Господа нашего, поклянитесь, что вы всегда будете молчать об этом, так же, как и я, – устрашающим полушепотом приказал архиепископ.
