Ничего невозможного - Астахова Людмила Викторовна (читать книги онлайн без TXT) 📗

Росс дохромал к мертвецу и без всякого стеснения или брезгливости расстегнул ему на груди рубашку, указывая на большую татуировку в виде красноглазого змея, свернувшегося кольцами.

— Гляди-ка, господин дамодарец исповедует… исповедовал культ «богоявляющих», — сказал он подозрительно спокойно. — Кто бы мог подумать, что они и сюда доберутся. Надо, в конце концов, разобраться с этими сектантами.

— Но как он заставил нас задыхаться?

— А кто ж его знает, — пожал плечами Джевидж довольно равнодушно.

Но пошептаться с главным экзортом — мэтром Скорропом не преминул и только после этого изволил отправиться домой. Разумеется, под усиленной охраной и в сопровождении лекаря, чтобы с рук на руки передать его Кайру Финскотту.

— Ничего страшного не случилось, — огрызался Росс на истерические восклицания слуг при виде его поцарапанной физиономии. — Нечего панику тут устраивать! Это всего лишь порезы, причем неглубокие. Они быстро заживут.

На переполох явилась леди Джевидж, нахмурилась, укоризненно пригрозила пальчиком и одним своим видом свела на нет любые попытки всплескивать руками и закатывать глаза. От нее исходили подлинное спокойствие и уверенность, даже когда она по-девчоночьи присела на корточки напротив мужа и стала осторожно смазывать его ладони мазью от ожогов.

— Это даже трогательно, — чуть насмешливо улыбнулся жене Росс. — Все как встарь — в меня из засады стреляют дамодарцы, я отбиваюсь и остаюсь живой. Почти традиция.

— Надеюсь, ты не хочешь обновить в памяти взятие какой-нибудь кехтанской крепости? — элегантно парировала миледи, осторожно целуя его в кончик носа. Щеки и лоб милорда были покрыты царапинами. — Или все-таки купим пушку на всякий случай?

— Ни за что! — весело отшутился он. — Я уже свое отштурмовал.

— Это правильно, — вздохнула Фэймрил, положив голову Россу на колени. — Главное, чтобы наш собственный дом не пришлось защищать с пушками и картечницами.

— Я постараюсь.

— Да уж, сделай милость, дорогой.

Они еще ничего не знали, даже не подозревали, как, собственно говоря, не ведает ни один из смертных, чем грозит ему не только завтрашний день, но более далекие горизонты будущего. И, наверное, так было правильно. Зачем терзаться, когда все уже предопределено и сочтено не нами.

Глава 6 Перекрестки разных дорог

Песчаный придирчиво осмотрел Лиса и Бирюзу, подвергая сомнению каждую деталь одежды, вплоть до самых незначительных мелочей.

— Сними платок, заправь штаны в сапоги и подтяни ремень, чтобы мотня не висела. И не сутулься, словно у тебя на плечах все время лежит баранья туша. Так… Бир, я тебе сколько раз говорил, чтобы ты научилась ходить в ботах?

— Это так больно! Мне пальцы жмет, — пожаловалась женщина. — И мозоль натерла на пятке.

— Привыкай. И никаких мокасин! Раз они носят боты на каблуках, тебе придется делать то же самое.

Спорить с Песчаным никто не решился. Слово его было законом для всего племени вот уже сорок лет, и даже Лис безропотно выполнил требование — и штаны заправил, и ремень подтянул. Затем поправил шляпу, распрямил плечи и превратился в фермера-переселенца, ничем не выдавая своего истинного происхождения.

— Теперь ты, — каси [11] ткнул скрюченным пальцем в грудь Бирюзы. — Твоя кофта должна быть застегнута под самое горло, никаких украшений, никаких улыбок. Ты — перепуганная женщина, впервые выбравшаяся из захолустья в огромный город…

— А этот город и вправду огромный? — перебила его неугомонная Бирюза. — Даже больше, чем…

— Ты такого никогда не видела раньше! Ты будешь потрясена. Но ты не должна бояться на самом деле. Они такие же люди, как и мы. Помни о достоинстве, Бирюза, и держи свои волнения в узде.

Если Песчаный и разозлился на болтливую женщину, то очень умело спрятал от постороннего глаза свои чувства. Сейчас не время выказывать недовольство. Перед важным делом ругаться — дурная примета. Он важно протянул Лису увесистый замшевый мешочек.

— Тут двести таларов серебром. Вам должно хватить.

Деньги собирали по всем поселкам целое лето, обложив данью не только фермеров, но и торговцев, коробейников, барышников и танцовщиц. Даже поденщиков обязали отдавать в общую казну по два сета в день. Никто не противился, зная, что каси просто так ничего не делает и никогда не просит лишнего. Каси сказал: «Нужны две сотни», значит, будут ему эти сотни. А три надо — так три. Дай только срок.

— Бумаги вам отдаст Шептун прямо на станции.

Трудности, с которыми тому пришлось столкнуться, чтобы добыть настоящие эльлорские паспорта, воображению Лиса не поддавались. В конце концов, он был всего лишь следопытом и разведчиком, ничего не соображающим в бумажках с фиолетовыми печатями. Главное, чтобы полицейские и рейнджеры не придрались к документам, а все остальное не важно.

— Времени осталось мало, очень мало, — напомнил каси. — И если вы опоздаете…

Лис побледнел от волнения и крепко сжал руку Бирюзы. Они оба очень рисковали, и не только собственными жизнями. Каси ничего от них не скрывал.

— Мы не опоздаем, — заверил следопыт Песчаного.

— Я верю в вас, — ответил тот.

Тратить время на церемонное, приличествующее обычаям прощание не стали. В полдень в Ар-Дрого их ждала бричка, чтобы отвезти на станцию. А через декаду Лису и Бирюзе нужно сесть в поезд, едущий на запад.

Единственную уступку обуревавшим его чувствам Песчаный сделал, когда смотрел вслед уходящим по узкой тропе соратникам. Они — самый лучший выбор, он не мог ошибиться: Лис сочетает в своем характере смелость и осторожность, как разведчику ему нет равных во всем Арре, а еще он смекалист и умен. Бирюза ему под стать, даром что женщина. Все приметы указывали на них: волосы у следопыта буро-красного цвета, точь-в-точь как песок пустыни, а у Бирюзы — ярко-голубые, немыслимые среди народа эрройя, глаза; мужчина овдовел дважды, а у женщины прошлым летом родились девочки-близнецы. Две жизни и две смерти. Все сходится. Все правильно. Так и должно быть.

Каси Песчаный подставил изрезанное глубокими морщинами, коричневое от загара лицо сухому холодному ветру, вот уже который день дующему из пустыни и крепчающему с каждым часом. Знающему, опытному шаману осенний ветер говорил о многом. Например, о том, что час Исполнения Завета так близок, что время почти истекло, словно алые пески с боков бархана, а значит, остается лишь верить в удачу и выучку Лиса и Бирюзы.

Песчаный зябко поправил на плечах накидку из лошадиной шкуры, но торопиться назад к теплому очагу не стал. Он любил ветреную погоду, всегда любил, и не страшился холода. Зачем бояться, если всех ждет могила и ледяные глубины Безвременья? В молодости, когда кровь горяча, а чувства остры, смерть кажется чудовищно несправедливой выдумкой богов, а могила — худшим из наказаний. Но уходит молодость, кровь остывает, страсти тают, словно снег, а вместе с ними исчезает и страх смерти. Песчаный давным-давно устал от жизни, вернее сказать, от старческой немощи и бесчисленных болезней, но не мог позволить себе уйти в Небесный Эррайн, покуда не Исполнится Завет. Все сроки вышли, дальше ждать нельзя.

Дым костров ел глаза старого каси, а сердце его разъедало беспокойство.

Мазь, изготовленная Ниалом, хоть и была чудодейственной, но ни капли магии не содержала, а потому ожоги на ладонях не торопились заживать за одну ночь и к тому же дьявольски болели. Поэтому утром на службу Джевиджа брила, причесывала и одевала Фэйм, не доверяя столь ответственное дело камердинеру. Только ей под силу оказалось усмирить его раздражение, заодно избавив от утренней хандры невыспавшегося человека, которому никто не в состоянии угодить.

— У тебя стальные нервы, милая моя, — улыбался Росс. — Я бы себя удушил за свои же капризы.

— Глупости, ты — само послушание и смирение в одном лице по сравнению с моим покойным отцом, — отмахнулась та. — Он мог даже ВсеОтца вывести из себя.